Глава 6 ВОЙНА КАК ДВИГАТЕЛЬ ПРОГРЕССА 3 часть

Глава 10 ТРУДНО БЫТЬ БОГОМ

Теперь самое время вернуться к главному герою нашего расследования - Леонардо да Винчи. В том, что его покровители и фактические «создатели» (ведь можно считать и так) получили от своего «детища» все, на что рассчитывали, и даже больше, сомнений никаких быть не может. Но что получил сам гениальный изобретатель? Был ли он посвящен в планы масонов? Сознательно ли участвовал в реализации их замыслов или его к этому принудили? Если сознательно, то что же должен был чувствовать человек, несущий на своих плечах груз ответственности, многократно превышающий любые мыслимые пределы? Ответы на эти вопросы во многом помогут нам и в разгадке тайн личности этого удивительного человека, которые вот уже несколько веков не дают покоя многим почитателем его таланта.
Даже ни у кого из современников Леонардо уже не было сомнений в том, что он был весьма противоречивой и далеко не однозначной личностью. Что же говорить о более поздних биографах, которые писали свои труды, опираясь только на редкие и отрывочные свидетельства людей, лично знавших мэтра да Винчи. Между прочим, таких свидетельств на удивление мало. А учитывая масштабность фигуры Леонардо да Винчи, столь небольшое количество сведений о его жизни и вовсе непонятно.
В этой главе мы попробуем пролить свет на такие загадочные «черные дыры», как, например, его внешность, личная жизнь, человеческие пристрастия и характер. А также попробуем понять, какую роль в его судьбе играла столь «бесполезная» с практической точки зрения живопись. «Бесполезная», разумеется, с точки зрения масонской организации. Писал ли Леонардо да Винчи свои бессмертные творения руководствуясь велением души или и тут его дух был пленником чужой воли?

Начать, пожалуй, стоит со знакомства с внешним обликом гения. То ли Леонардо был абсолютно не тщеславен, то ли ему просто было недосуг, а возможно, и из соображений секретности, но портретов или автопортретов, которые могли бы познакомить нас с его изображением непосредственно, а не с чужих слов, существует всего один. Да и тот написан, когда Леонардо да Винчи был уже далеко немолод. К тому же длинная борода и такие же длинные волосы не дают возможности получить законченное впечатление.
Не знаю, кому как, а лично мне было безумно интересно, как же мог выглядеть человек, над рождением которого потрудились не два человека, как это обычно бывает, а гораздо больше людей. Для цитирования я выбрал книгу, которую написал официальный биограф Леонардо, единственный, знавший его лично, в отличие от гораздо более поздних биографов. Речь идет о Джорджо Вазари и его книге «Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих».
Вообще-то, говоря откровенно, Вазари был не огромного ума человек, к тому же излишне болтливый и самонадеянный. Но поскольку его свидетельство - это свидетельство очевидца, то можно сказать, что оно бесценно. Итак, знакомьтесь, Леонардо да Винчи глазами современника.
Высочайшие дары порой изливаются по соизволению небес на человеческие существа, у иного естественно, а порой и сверхъестественно. Удивительнейшим образом собраны бывают в одном существе красота, изящество, сила, да так, что в чем бы это существо себя не проявило, каждое его действие божественно. Оставив позади деяния всех других людей, это существо наглядно показывает себя тем, чем оно является в действительности: щедрым проявлением Божественности, а не человеческого искусства. Именно это другие люди видели в Леонардо да Винчи, в каждом действии его, кроме красоты тела, никем довольно не превознесенной, была более чем бесконечная прелесть. И такова его сила, что на какие бы трудные предметы он ни обращал свой ум, он легко справлялся с ними. Мощь его тела была велика и соединялась, с ловкостью. Дух его и характер отличались царственным величием и благородством. Слава его имени распространилась настолько широко, что он был в почете у современников, но еще гораздо более возвеличился в потомстве (в каком смысле?!?-Прим. авт.) после смерти. Воистину удивителен и божествен был Леонардо, сын Пьеро из Винчи.
Несколько неконкретно, но вот еще цитата из этой же книги:
Обаятельным видом своим, бывшим в высшей степени прекрасным, он привносил свет в любую печальную душу, а словами своими он давал положительное или отрицательное направление всякому самому твердому намерению, принятому другим. Он мог сдерживать своей силой самую безмерную ярость, а правой рукой мог смять, как свинец, железное стенное кольцо и конскую подкову.
Итак, в итоге мы имеем красавца, обладавшего более чем привлекательными чертами лица, да к тому же наделенного физическими данными, которые позволяли ему одной рукой гнуть стальные кольца и подковы. Ничего себе, портрет. Излишне высокопарный Вазари тем не менее прав. Редко в одном человеке сочетаются и внешняя привлекательность, и из ряда вон выходящая физическая сила, и гениальность. Действительно, можно сказать, что Леонардо да Винчи был отмеченным Богом человеком. Но вот Богом ли?
Не знаю, как у вас, уважаемые читатели, а у меня лично после прочтения этих двух отрывков остался какой-то неприятный осадок. Я некоторое время мучился, пытаясь определить, в чем же дело, но потом все же смог выразить словами свои ощущения. Приведенный словесный портрет, слишком сильно отдает неестественностью. Получается просто не человек, а какой-то андроид. Сначала я думал, что, возможно, виноват «высокий штиль», которым эти отрывки написаны, потом подумал, что являющийся истовым поклонником гения мэтр Вазари, ну, скажем так, несколько преувеличил. Или приукрасил. Просто из желания придать своему кумиру больше значимости.
Пришлось разыскивать описания Леонардо да Винчи в других источниках. Возможно, более объективных. Лучше бы я этого не делал. В одной из книг я нашел еще одну характеристику да Винчи, более сдержанную по тону. Но содержание! Автор - Вильгельм Генрих Вакенродер. Название книги: «Излияния отшельника - любителя искусств».
Он был сведущим во всех областях математических наук, был серьезным знатоком музыки, имел приятный голос и умел играть на скрипке, сочинял блестящие стихи. Коротко говоря, если бы он жил в древние времена, его непременно назвали бы сыном самого Аполлона. Больше того, ему доставляло удовольствие возвышаться в разных искусствах, лежащих совершенно в стороне от его главной дороги. К примеру, он прекрасно ездил верхом и управлялся со шпагой, так что человек неосведомленный мог бы-подумать, что всю жизнь он этим только и занимался… Разуму его от рождения было дано стремление постоянно придумывать новое, и это всегда поддерживало его в состоянии деятельном и напряженном. Как драгоценные камни может украсить золотая оправа, так и все его таланты еще дополнялись величественными и располагающими к себе манерами. И больше того, чтобы глаза даже низких и глупых людей смогли увидеть в этом замечательном человеке нечто выдающееся, щедрая природа одарила его еще и могучей физической силой, а еще очень внушительной фигурой и такими чертами лица, которые у всех вызывали любовь и восхищение.
Для проформы я, конечно, поискал еще, но все и так уже было понятно. И современники, на которых ссылались поздние биографы, и те немногие документальные свидетельства, сохранившиеся до наших дней со времен жизни Леонардо, были на удивление единодушны в оценке внешности и манер гения. В свете сделанного мной предположения, что рождение Леонардо да Винчи стало результатом длинной «селекционной цепочки», следующее и совершенно логичное предположение просто напрашивалось.
Его миссией и предназначением было не только создание супероружия, чтобы мог осуществиться дерзких замысел масонов по созданию непобедимой армии, но и само его рождение было результатом эксперимента по «выведению» опытного образца человека как представителя новой «сверхрасы».
И вот когда я дошел в своих рассуждениях до этого места, у меня в голове забрезжило некое смутное воспоминание. О том, что я уже слышал все эти термины. Больше того, я определенно слышал о проведенных экспериментах, имеющих под собой целью выведение расы * суперменов».
Вспоминал я недолго. Была, была такая идея и именно с такими же формулировками целей. Конечно же, это происходило в фашистской Германии, а инициатором серии экспериментов была «зацикленная» на идее расовой чистоты нацистская руководящая верхушка.
«Фу, гадость какая», - вот такой была моя первая реакция на столь смелое предположение. Неужели же мне придется в этом разбираться? Ну пришлось, конечно, а что поделать? Не останавливаться же на полпути и не бросать уже так далеко зашедшее расследование? Чтобы не портить настроение ни себе, ни читателям, я не стану подробно останавливаться на описании бесчинств (иначе не скажешь), которые были совершали нацистские ученые. Можно только прокомментировать, что эти моральные уроды были все же не дураки и нащупали, очевидно, интуитивно, что такая наука, как генетика, способно кардинально изменить взгляд на то, что раньше считалось исключительно «промыслом Божиим».
Эти, с позволения, сказать ученые-генетики, «скрещивали» (иначе и не скажешь) лучших армейских офицеров и «чистокровных арийских девушек». В надежде вывести «новую человеческую породу». Но эта грязная история закончилась, как ни странно, очень нерезультативно. У «горе-селекционеров» ничего не получилось. То есть совсем ничего. Никаких таких детей - гениев, обладающих сверхспособностями или исключительными талантами. Возможно, потому, что они не обладали достаточными знаниями? Или они не учли, каких то дополнительных факторов? А, может быть, замысел потерпел крах, потому что мерзавцы посягнули на территорию, принадлежащую фантастически могущественной силе - замыслу Творца?
Леонардо да Винчи мог являться «плодом уникального эксперимента» по созданию улучшенной модели человека.
Специально отвечать на эти вопросы у меня нет ни малейшего желания, но, может быть, мы все же получим ответы, если попробуем изучить другой вопрос. Возможно ли, что то, что не получилось проделать в середине XX века, получилось проделать в XV? И действительно ли Леонардо да Винчи, хотя бы гипотетически, мог являться «плодом уникального эксперимента» по созданию улучшенной модели человека?
Для того чтобы продолжать расследование в этом направлении, необходимо обозначить несколько ключевых моментов, которые могут послужить для нас отправной точкой. Во-первых, нужно более детально рассмотреть таланты Леонардо с точки зрения обнаружения «возможно, запрограммированных», то есть тех, которые были бы необходимы, чтобы полностью охарактеризовать такого сверхчеловека, каким он был. А еще попытаться понять - действительно ли да Винчи был гением не только в научном и художественном отношении, но и обладал талантами в других областях, нам пока не известных?
Во-вторых, стоит повнимательнее присмотреться не только к высказываниям самого Леонардо, но и к его отношению с другими людьми. Если наше предположение хотя бы отчасти верно, у да Винчи неизбежно должны были появляться не только социальные, но и коммуникативные проблемы. Трудно быть «почти богом», среди значительно отстающих от тебя в эволюционном развитии людей и не иметь проблем в общении с ними.
Леонардо да Винчи обладал огромным даром убеждения и был способен гипнотизировать людей.
Для того чтобы заняться более пристальным рассмотрением дарований Леонардо, существует только один путь. Снова обратиться к документальным свидетельствам. А так как, из всех документальных свидетельств самые верные могут содержаться в воспоминаниях современников, то мы снова вынуждены обратиться к напыщенному, но, в общем, довольно симпатичному мэтру Вазари. И что же мы видим:
Среди его проектов и рисунков был один, посредством которого он хотел объяснить множеству разумных граждан, стоявшим во главе Флоренции, свой удивительный план, позволяющий приподнять флорентийскую церковь Сан-Джиовани, не разрушив ее, чтобы подвести под нее лестницу (интересно зачем? - Прим. авт.). И столь убедительными доводами он сопровождал мысль свою, что дело начинало казаться возможным, хотя при расставании с ним каждый внутренне осознавал всю невозможность подобного предприятия.
Да уж, если коммуникативные проблемы у кого и были, то у тех людей, которые были не в состоянии противиться дару убеждения Леонардо. Нет, но как удивительно сформулировано! При расставании с ним все понимали невыполнимость проекта, а на протяжении изложения плана сидели, как загипнотизированные ослики, и согласно кивали головами. Кстати, интересно, не гипноз ли в самом деле применял да Винчи? Я лично уже ничему не удивлюсь. Но продолжим изыскания. Читаем Джорджио Вазари дальше.

Он был так обворожителен во время беседы, что привлекал к себе все человеческие души. Не имев, можно сказать, ничего и очень мало получая, он постоянно содержал слуг и лошадей, столь любимых им. Он предпочитал их всем другим животным, но и с другими животными он обходился с большой нежностью и терпением. Это проявилось, например, в том, что он часто отправлялся в те места, где торгуют птицами. Там он собственной рукой выпускал их из клетки в воздух, возвращая тем утраченную свободу и выплачивая продавцу за это требуемую сумму. Очевидным образом природа захотела так сильно одарить его, что, куда бы он не обращал свою мысль, ум свой и душу свою, он проявлял столько божественности в своих делах, что никто не мог сравняться с ним в совершенстве его находчивости, живости, доброты, красоты и изящества.
По обыкновению мэтр Вазари неконкретен, но довольно красноречив. Впрочем, и так понятно, что если Леонардо да Винчи задавался целью понравиться человеку (все равно для чего), то достигал желаемого с легкостью необычайной. К этому отрывку из книги биографа Вазари мы еще вернемся, но уже по несколько другому поводу.
У Леонардо была безграничная уверенность в собственных возможностях и в неограниченных способах их применения.
В связи с новым взглядом на загадку личности да Винчи самое время вспомнить уже упоминавшиеся в этой книге дневниковые записи, в которых молодой гений, к примеру, планировал отловить на улице и заставить рассказать об очистных сооружениях служителя, к ним приставленного. Или о придворном герцога Сфорцо, который написал в своих воспоминаниях, что при любых попытках отчитать молодого, но наглого и целеустремленного Леонардо у людей *язгык прилипал к гортани». Кажется, дело-то было вовсе не в робости тертых в интригах и хулах представителях свиты герцога. И не в тщеславии и нахальстве гениального военного инженера и придворного скульптора. Источником такого отношения к людям вполне могла быть обоснованная и безграничная уверенность в собственных возможностях и неограниченность в способах их применения.
На всяких случай в этот момент своих рассуждений я еще раз внимательно перечитал все дневниковые записи да Винчи. Да, так и есть, как только речь заходит об общении с другими людьми - сплошное повелительное наклонение и, действительно, напор их автора сильно напоминает *римский таран», по меткому выражению все того же возмущенного придворного. Но вернемся к дополнительным и, возможно, «запрограммированным» способностям. Ведь выдвинутое мной предположение столь фантастично, что чем больше будет собрано возможных доказательств и любых, даже косвенных, свидетельств, тем меньше будет вероятность ошибки в столь важном и так много проясняющем моменте.
С трудом представляя себе, какие еще таланты могут «проступить» при пристальном взгляде на и так одиозную личность средневекового «уникума», я принялся перечитывать все документы, в которых так, или иначе, комментируется личность Леонардо да Винчи. Книгу Джорд-жио Вазари я временно отложил, потому что, похоже, кроме превосходной степени от него трудно дождаться чего-то другого. Поэтому я решил почитать записки тех людей, которые находились с Леонардо не то чтобы в состоянии вражды, но по крайней мере явно его недолюбливали. Так сказать, для объективности подборки.
Леонардо да Винчи обладал осознанной фотографической памятью и был уникальным энциклопедистом.
Мне повезло довольно быстро. В одном из документов, связанных с профессиональной деятельностью да Винчи как скульптора содержится весьма интересное наблюдение. Сделано это наблюдение его прямым конкурентом - таким же придворным скульптором герцога Лодовико Сфорца ваятелем Доминико Овиели. Описание личности этого Доминико не сохранилось до нашего времени, видимо, он абсолютно не представлял из себя ничего особенного - ни как человек, ни как скульптор, потому что о существовании ни одной из его статуй ничего не известно в современном мире. Но для нашего расследования такой свидетель даже лучше. Уж он-то точно не стал бы приукрашивать удачливого конкурента.
Взятый ко двору за обещание изваять необыкновенного бронзового коня Леонардо из Тосканы преуспел только в деле изворотливости. Он состоит при сиятельном герцоге нашем уже скоро как пять лет, а до сих пор не продвинулся в выполнении своего обещания ни на сколь бы то ни было. Зато он умеет так велеречиво говорить, что герцог, вызвав его для порицания, расстается с ним как с уже выполнившим свое обещание сверх меры. Обман тем гнусен, что ни у кого при дворе, кроме сиятельного нашего правителя, не возникает уже никаких сомнений, в том, что он с самого начала был замыслен этим человеком. Коварный и изобретательный лгун даже не пытается, когда герцог его не приводит к ответу, приступить к отливке. Теперь этот нечистоплотный человек нашел еще один способ отвести от себя немилость правителя. Он славен (известен. -Прим. авт.) тем, что умеет запоминать в уме удивительно большие отрывки из самых разных книг и латинских тоже. А также совершать математические действия с невиданной быстротой. Воспользовавшись, что у его сиятельства герцога часто не находится времени читать нужные ему книги или находить там нужные отрывки, герцог привык вызывать к себе тосканца и просить его сказать на память некоторые слова или цифры.
Дальше уже неинтересно, потому что, кроме злобного брызганья завистливой слюной, там больше ничего нет. Ну что ж, вот и еще одна документально подтвержденная уникальная способность Леонардо да Винчи. Сейчас такой дар называется «фотографической памятью». Но я почему-то подозреваю, что здесь кроется нечто большее. Мне кажется, этот многогранный гений не просто автоматически запоминал единожды прочитанное. Вполне возможно, что он делал это осмысленно и был уникальным энциклопедистом. По крайней мере это объясняет, каким образом ему удавалось оперировать в своих работах огромным количеством справочной литературы. Этот момент, между прочим, меня уже давно смущал. Когда я замечал, с какой легкостью да Винчи оперирует цитатами из самых различных источников и с какой убедительностью он громит вызвавшие у него сомнения работы коллег, то частенько задавался вопросом: откуда у него под рукой всегда оказывались столь различных направлений первоисточники? В Милане, например, вообще была весьма захудалая библиотека. Так что рассчитывать, что в ней находятся серьезные научные труды по самым разным темам, Леонардо явно не мог. А вот наличие «осознанной фотографической памяти» многое объясняет.
Леонардо мог одновременно делать два совершенно разных дела разными руками, то есть он мог сознательно управлять деятельностью правого и левого полушария.
Ну и последнее, что мне удалось раскопать о существовании необычных и даже, пожалуй,сверхъестественных способностей у Леонардо да Винчи. Это свидетельство любезно «предоставил» близкий родственник Леонардо. Честно говоря, я так до конца не разобрался - то ли двоюродный брат, то ли троюродный дядя. Та часть документа, где это вскользь упоминается, к сожалению, сильно пострадала от воздействия времени. Понятно лишь, что это именно родственник. В тот момент, когда «то ли дядя, то ли брат» оставлял этот документ для потомков, он, понятно, ни о чем таком не думал, а просто писал письмо своему респонденту. Кто же это был, тоже установить не представляется возможным.
Как всегда, посетив моего родственника в Милане, где он живет все время вот уже тому несколько лет, я не могу не восхититься его блестящими способностями все улаживать. Когда привыкнешь к его манере изъясняться и перестанешь обращать свое внимание на его престранные манеры, которые делают тебя его рабом, заставляя бросать все свои насущные дела ради его выгоды, то нельзя не испытывать благоговейный трепет от умений его и мыслей очень дельных. Но более всего меня, как неразумного ребенка, поражает его способность, которую впору бы показывать на воскресных сельских ярмарках. Когда стал он при мне делать два скоро нужных дела, но разных по производимым движениям, разом используя для этого обе руки, то испытал я богохульственный трепет, как если бы вдруг увидел перед собой лик Творца. Велика милость Господа нашего, когда дарит она одному человеку столь много.
Что ж все понятно и в общем-то даже не удивительно. При столь совершенной симметрии обеих полушарий мозга. Хотя, даже среди людей с такой «генетической аномалией» столь виртуозное сознательное разделение деятельности нервных команд правого и левого полушария считается редкостью и особым достоинством.

Глава 11 КУКЛА СУДЬБЫ

Даже и не знаю, можно ли содержание предыдущей главы рассматривать как совокупность доказательств. Уж больно рискованное предположение я выдвинул, чтобы вот так, с ходу, принять даже самые убедительные свидетельства. Придется нам пока временно отложить сенсационные выводы и еще раз все проверить. Только уже под несколько другим углом зрения.
Леонардо мог работать по 24 часа в сутки.
До сих пор мы обсуждали исключительно врожденные качества Леонардо да Винчи. Теперь попробуем положить под увеличительное стекло истины его характер, увлечения и то, что теперь называется «активный отдых». То есть мы, конечно, уже поняли, что этот человек работал как заводной заяц 24 часа в сутки. Но невозможно предположить, что он никогда не отдыхал и не развлекался.
У Леонардо совершенно не было никакой личной жизни.
Есть и еще один покров тайны, который, если его сорвать, значительно упростил бы наше расследование. Правда, весьма косвенным образом. Дело в том, что человек, решивший поинтересоваться, как у Леонардо да Винчи обстояли дела в такой важной части любой человеческой судьбы, как личная жизнь, наличие любимого человека и, наконец, семья и дети (пусть и внебрачные), столкнется с гулкой и почти абсолютной пустотой.
Нелицеприятная история, произошедшая с молодым Леонардо еще на родине в Тоскане и изрядно подмочившая в веках его репутацию, это конечно, весомый довод в пользу политики замалчивания этой части жизни гения, но свидетельства, скажем так, нетрадиционной ориентации полностью скрыть довольно трудно. Каковую доктрину, между прочим, подтверждает все-таки всплывшая история с несостоявшимся судом. А так получается, что это сомнительной достоверности обвинение чуть и не единственное документальное свидетельство хоть какой-то личной жизни да Винчи. Вот это положение вещей и позволило гей-движению в современном мире возвести этого гениального человека в ранг своей иконы. Вот, мол, какие люди «с нами». Смешно, ей-богу.
Современное гей-движение не вполне оправданно возвело Леонардо в ранг своей иконы.
А также было бы неплохо попытаться прояснить и еще один момент, который почему-то очень редко вызывает вопросы у людей, которых интересует наследие личности Леонардо да Винчи, что странно, потому что момент этот очень важен и может пролить изрядно света на столь противоречивую натуру. К тому же в нашем случае он послужит проводником для дальнейшего продвижения по дороге правды. Речь идет о степени религиозности да Винчи, если таковая вообще была ему свойственна. И именно история отношений гения с наиболее «идеологически сильной» организацией того времени и поведет нас за собой в дальнейшем расследовании.

Что касается досуга и развлечений, то тут тоже свидетельств не так и много. Но я начну с того, которое искренне меня порадовало, повеселило и дало при всей своей незначительности весьма яркое представление о том, какое у этого необычного человека было необычное чувство юмора. Уступаю местно на страницах этой книги Джороджо Вазари. Вот у кого с юмором, судя по всему, были проблемы.
Он прикрепил к ящерице, найденной садовником, работавшим в Бельведерском винограднике, и которая имела очень странный вид, крылья, наполненные ртутью. Когда ящерица двигалась, ее крылья на ходу трепетали. Он приделал ей так же глаза, рога и бороду, после чего приручил ее и держал в коробке. Все друзья, которым он показывал ее, пугались и от страха убегали.
Отлично написано. Я очень живо представил себе эту картину! Хохочущий Леонардо и в панике отступающие к дверям почтенные его посетители. С воображением у да Винчи явно все было в порядке. Современные создали фильмов ужасов по сравнению с ним убогие копировщики чужих идей.
Все остальное, что мне удалось раскопать в связи с «досугом» великого человека, уже не так смешно, но весьма и весьма нетривиально. Призовем на помощь Вазари:
В одной комнате он устанавливал кузнечные меха и прикреплял к ним с одного конца кишки животных. Надувая их посредством мехов, он наполнял ими всю комнату, которая была очень велика. Тем людям, которые были в комнате, приходилось при этом забиваться в угол. Он показывал этим людям, как прозрачные и полные воздуха кишки, занимавшие прежде очень мало места, становились огромными, утверждая, что так бывает и с человеческими дарованиями.
…В Риме он приготовлял восковую пасту, из нее он делал во время прогулок крошечных животных, которые наполнялись внутри воздухом. Когда воздух вдувался в них, фигурки взлетали вверх, когда же воздух выходил из них, они падали на землю.
Более поздний биограф Леонардо да Винчи, живший спустя почти двести лет после смерти гения, француз Мишель Треньи достоин всяческого уважения, потому что проделал колоссальную работу, чтобы добыть и потом обработать свидетельства современников о Леонардо, после чего написал небольшую, но состоящую исключительно из достоверных фактов монографию. Так вот, в этой работе французского исследователя приведено очень интересное наблюдение, которое дает представление о характере да Винчи наиболее выпукло.
Желая порадовать и повеселить своих знакомых, Леонардо да Винчи все время придумывал какие-нибудь новые штуки и устройства. Лев, сделанный из дерева, который мог пройти несколько шагов и открывал свою грудь, наполненную лилиями, или стайку железных птичек, которые умели взлетать. Но против ожидаемого им чувства у людей он своими поделками вызывал совсем не веселье, а какое-то почти суеверный испуг у видевших их людей. Не оставляя своих попыток, он стал со временем сначала равнодушен к тому, какие чувства вызывали у людей его поделки, а потом и вовсе забросил их изготовление. При этом на просьбы сделать какую-то игрушку он отвечал, что если делать подобие живого не для веселья, а ради просто любопытства, то это кощунственно и недостойно человека.
Оригинальное высказывание. Что-то подсказывает мне, что за этими бессмысленными на первый взгляд словами стоит какая-то выстраданная и не один раз обдуманная мысль. Так, с отдыхом более или менее все ясно. Пора переходить к вопросу о личной жизни.
Вот тут полный мрак. Ни одного даже самого завалящего любовного послания. Ни одного прямого указания современников и более поздних биографов на наличие хоть какой-то сердечной привязанности. В принципе, почти ничего, кроме догадок и высказанных явно наобум предположений. Ни одной скандальной истории. А ведь этот человек подвизался при дворах самых блестящих европейских правящих династий. Его постоянно окружали красивые и холеные женщины. Да ведь и сам он был очень красивым мужчиной!
Несколько разозленный таким оборотом событий я, преодолев некоторый внутренний барьер, попытался порыскать в Интернете на сайтах, принадлежащих движениям за нетрадиционную половую ориентацию, думая, что, может быть, этим людям так необходимо причислить Леонардо да Винчи к своим единомышленникам, что они готовы проделать серьезную работу в поисках доказательств. Ничего подобного. Все те же притянутые «за уши» предположения и ничего конкретного. Единственное к чему сводилась информация, которую мне удалось более или менее подтвердить, - это постоянное присутствие возле Леонардо молодых людей, чьи таланты и дарования он поддерживал не только финансово, но и занимаясь их непосредственным обучением.
Но такого рода расплывчатые свидетельства способны дать пищу для домыслов, но никак не для серьезных доказательств. Хотя, конечно, на определенные мысли наводят. Тот же Вазари по простоте душевной (или я его недооцениваю?) дает один из таких комментариев.
В Милане Леонардо взял к себе в воспитанники молодого миланца Салаи, которого отличали необыкновенная грация и красота, и прекрасные, вьющиеся волосы, которые очень восхищали Леонардо. Воспитаннику он преподавал многие правила в искусстве и некоторые произведения, приписываемые в Милане Салаи, на самом деле были подправлены рукой Леонардо.
Мне совершенно не хочется скатываться до уровня «желтой прессы», в стиле которой выискивать сомнительные с точки зрения общепринятой морали факты из жизни известных людей просто для того, чтобы опорочить этих людей. Совершив вынужденное признание, что, похоже, слухи о нетрадиционной ориентации Леонардо да Винчи имеют под собой хоть и зыбкую, но все же почву, я хотел бы не заострять внимание читателей именно на этом факте.
Было ли вообще в жизни Леонардо да Винчи такое чувство, как любовь) (не важно, к мужчине или к женщине)?
Занятая мной в этом давнем споре позиция скорее основывается на попытке разгадать совсем другую тайну. Если абстрагироваться от уточнения, с представителями какого пола этот человек вступал (если вообще вступал) в интимные отношения, то главный вопрос все равно остается без ответа: «Было ли в жизни Леонардо да Винчи такое чувство, как любовь (не важно, к мужчине или к женщине)?» Ведь это очень важно для наиболее полного понимания личности любого человека!
Я так загорелся поисками ответа на этот вопрос, что даже отбросил излишнюю щепетильность и начал внимательно вглядываться в отношения Леонардо не только с женщинами, как поступал до этого, но и в его отзывы об окружающих мужчинах. Ничего. То есть совсем ничего. По крайней мере хотя бы отдаленно свидетельствующего о наличии романа, пусть и непродолжительного.
Как же так? Как можно прожить не самую короткую жизнь и ни разу даже серьезно не полюбить? Невольно приходят в голову мысли о существовании каких-то, выражаясь языком современности, «препятствий непреодолимой силы». В чем же могла состоять суть этих препятствий? Возможно, те люди, которые, ну скажем так, активно поучаствовали в процессе «создания гения», специально создавали препоны для возникавшего чувства, искореняя его в зародыше.
С точки зрения здравого смысла, каким бы отвратительным этот смысл не был, такое предположение довольно логично. Ведь если Леонардо да Винчи был центральной частью генетического эксперимента, то совершенно ясно, что после такой «удачи», как рождение столь блестящего гения, организаторы этого эксперимента жаждали его продолжения. А такое неуправляемое чувство, как любовь, могло увести ход «опыта» в совершенно ненужную сторону.
Масонам была выгодна нетрадиционная сексуальная ориентация Леонардо.
Ведь вполне возможно, что результатом любви (а тем более к женщине, а не мужчине) мог быть ребенок. И, о ужас, совершенно случайный ребенок от совершенно случайной женщины!! Но если принять такое объяснение, то напрашивается совсем уж запредельный по степени цинизма вывод. Организации масонов, которая стояла «за кулисами» этого бесчеловечного эксперимента, была выгоднанетрадиционная сексуальная ориентация Леонардо. Еще и потому, что, обладая информацией о столь жестоко караемых в XTV веке наклонностях, можно было совершенно стабильно контролировать человека на протяжении всей жизни. Держать его на очень глубоко всаженном в глотку крючке.
Но тогда непонятно, каким образом организация, контролировавшая и державшая в железном кулаке даже желания Леонардо, надеялась продолжить эксперимент и получить «планируемых» детей? Тех самых, которые должны были бы стать следующими этапами к созданию «совершенного человека». Дурацкий вопрос. Заставить, конечно, можно было бы. Но ведь у Леонардо так и не было детей! Ни одного, даже внебрачного. Или… или они были? Просто широкой общественности об этом совершенно не нужно было знать? Да, пожалуй, такое возможно. Даже женщина, которая волей-неволей более наглядно демонстрирует факт ожидания потомства, и то при большом желании может скрыть факт рождения ребенка, если постарается. Что уж говорить о мужчине, на котором, простите за вульгарность, нигде не написано, что он только что занимался процессом создания этого самого ребенка.
Вот когда я по-настоящему раскаялся в том, что несколько месяцев назад взялся за распутывание такой захватывающей (как мне тогда казалось) тайны личности Леонардо да Винчи. Разве мог я в то время хотя бы отчасти предположить, с какими мерзостями и гнусностями, проявляемыми людьми при достижении своих целей, мне придется столкнуться? Нет, конечно, обычному человеку и вообразить-то такое трудно.
Леонардо да Винчи, который оказался всего-навсего игрушкой в руках» опытных и лишенных души «кукловодов» - масонов.
Но поздно раскаиваться в собственной неосмотрительности. Хотел я этого или не хотел, но остановиться на этом месте своего расследования, я уже не мог. И совсем не потому, что меня двигало вперед банальное любопытство. Я же не уличный зевака, который, не отрываясь, смотрит на раздавленного машиной пешехода. Вовсе нет. Просто я не мог не проникнуться огромным сочувствием к этому великому человеку, которой оказался всего-навсего игрушкой в руках опытных и лишенных души «кукловодов».
Что же должен был чувствовать этот безмерно талантливый и, похоже, так же безмерно несчастный человек, понимая, что ни его жизнь, ни душа не принадлежат ему самому? Ужасно жить так, в полном одиночестве, осененным лишь светом собственного гения.
Я хотел найти доказательства, убедиться, что даже столь чудовищное знание не сломило до конца этого сильного человека. Что даже такая мощная система, как организация масонов, способная задумать и осуществить столь глобальные задачи, не смогла, перемолов его жизнь в мелкий фарш, подорвать его волю к свободе. Вот какие доказательства я хотел найти.
Направление поиска я выбрал следующее - понять, как относился Леонардо да Винчи к самому понятию «свобода», это раз. И проверить, не искал ли он утешения у того единственного, на кого не распространялась властная рука масонов, - у Бога. Это два.
Что касается свободы, то, помните, в предыдущей главе я приводил цитату из книги Ваза-ри, в которой рассказывалось, как Леонардо постоянно приходил на рынок и выкупал у торговцев птиц, чтобы затем выпустить их на волю? Теперь понятно, какие чувства могли подвигнуть его на столь нестандартные поступки. Когда я перечитал некоторые документальные материалы, взглянув на них под новым ракурсом, то увидел то, что все это время лежало на поверхности, - очень многое в жизни Леонардо не состоялось и не случилось из-за его фанатичного стремления к независимости от правителей и любого рода начальства.

Все упреки в его адрес по поводу начатых и незаконченных работ, все его ссоры с работодателями из-за невыполнения взятых на себя обязательств, возможно, были спровоцированы яростным сопротивлением Леонардо к ограничению его личной свободы. И это прекрасно можно понять. Достаточно ему было ощущать постоянное давление чужой власти над самой сущностью его рождения и дальнейшей жизни, чтобы терпеть еще и попытки его контролировать со стороны каких-то людишек, пусть бы и герцогов, кардиналов и даже королей, возомнивших себя обладающими этой самой властью.
Естественно, да Винчи знал, с чем имеет дело. По сравнению с реальными возможностями организации масонов даже «великий и ужасный» герцог Сфорца, даже жестокие и «отмороженные» в своей безнаказанности Медичи были просто заигравшимися во власть неразумными детьми.
Может так быть, что «побочный эффект» генетического программирования сверхчеловека заключаетсявего неспособности любить?
Новсе эти рассуждения касаются исключительно отношения Леонардо да Винчи к свободе или к тому, что он сам вынужден был считать своей свободой. А что же все-таки с тем самым чувством, пусть бы и к мужчине, которое было способно исцелить даже самое израненное сердце? Я говорю сейчас о любви. Почему же хоть бы и среди представителей своего пола да Винчи не попытался найти такое «лекарство для души»? Неужели «побочный эффект» генетического программирования сверхчеловека заключается в отсутствии способности любить? Неужели это может быть расплатой за то, что человек пытается померяться силами с Богом? И ведь совершенно невозможно, вмешавшись в столь великое таинство, как формирование человеческой души, ничем за это не заплатить. Причем, получается, что платит как раз не тот, кто «заказывает музыку», а тот, кто виноват перед Богом лишь самим фактом своего рождения? Очень даже возможно. Вот только это уже нельзя ни подтвердить, ни опровергнуть. И помехой тому отнюдь не пропасть в несколько сотен лет, прошедших с того времени. Просто есть такие тайны мироздания, ответов на которые не стоит и доискиваться. По крайней мере тем людям, которые не ставят своей целью проведение безбожных генетических экспериментов.