Чем занимаются олимпиадники после того, как оканчивают учебу?

– По-разному. Лично я помогаю им создавать стартапы. У них может быть печальная карьера – это когда они идут работать в Facebook или в «Яндекс». Это печальная карьера, потому что они идут на зарплату и их съедает корпоративная среда, они растворяются в ней. Иногда им удается бросить Facebook, и тогда у них что-то получается. Парень, который основал Quora – Адам Ди Энджело, тоже победил на олимпиаде в свое время. Он попал в Facebook, растворился в нем, но в последний момент сумел оторваться, вышел, основал Quora и создал миллиардную компанию.

Я помогаю финалистам тем, что даю им возможность самим что-то создать крутое. И это работает. Это в трех компаниях уже сработало, последняя – Looksery. Там у нас было 60 процентов олимпиадников, и все они стали финансово успешными людьми (по некоторым данным, суммы компенсаций для членов команды Looksery составили от $1,5 млн. – Slon). Вот это хороший кейс, а плохой кейс – это сейчас пойти в Facebook или Google.

Программисты часто говорят, что олимпиадные задачи – это чистая теория, в реальных условиях редко приходится решать задачи, подобные олимпиадным. Это правда?

– Абсолютно верно. И это основная причина, почему они в корпоративной среде пропадают. Потому что им приходится там делать какую-то рутинную работу, и они погибают от этого. Но они круто решают нерешенные задачи. И я именно этим и занимаюсь – ставлю перед ними задачу, которую никто никогда еще не решил. И создаю им подходящую среду: нанимаю команду iOS-, Android- и backend-разработчиков, создаю пиар, маркетинг. Им не нужно думать о документах, не нужно думать ни о чем. Вокруг них строится команда с профессиональными программистами, которая позволяет им сконцентрироваться только на главном: решить нерешаемую задачу. А это они умеют делать круто. Стать обычным Android- или iOS-разработчиком они не могут, а вот решить что-то нерешенное они могут очень хорошо.

Нужно ли учить программирование всем подряд и может ли оно спасти экономику?

– В 80-х годах все были hardware-инженерами. А потом рынок консолидировался вокруг Apple и IBM, все маленькие компании сдохли и hardware-инженеры перестали быть крутой профессией. Software сейчас пока что в расцвете и продолжает цвести. У всех профессий бывает момент насыщения, но в ближайшие пять лет я не вижу никакого насыщения в этой области.

В ближайшие пять лет я не вижу никакого насыщения в этой области

Если смотреть не на программирование, а на все остальное, то как раз все остальное под большим вопросом. Технологии, и в частности программирование, machine learning, computer vision, self-driving cars убьют кучу профессий, целые индустрии. Поэтому, конечно, лучше, чтобы больше людей изучали программирование. Это более перспективно, чем большинство других профессий.

Если посмотреть на российских участников этого финального этапа только этого года, там десятки российских вузов. В России сотни, если даже не тысячи таких программистов высшего класса. Как вы думаете, многие из них уедут за границу? И это хорошо или плохо?

– На самом деле не так много уезжает, как кажется, – процентов 30, то есть 70 процентов остаются. Ничего плохого в том, что они уезжают, я не вижу. Конечно, если человек уезжает работать в Facebook, это потеря для государства. Но если человек открывает свой стартап, то, во-первых, он еще несколько лет работает в своей стране, на Украине или в России, получает деньги из-за границы и тем самым поднимает экономику. Во-вторых, он становится богатым до переезда. Обычно ребята начинают покупать дома, машины, покупают что-то родителям. Они большую часть денег оставляют в стране. Ничего плохого я в этом не вижу. Некоторые, я думаю, через четыре года даже вернутся.

Нужно ли удерживать таких специалистов в стране, если смотреть со стратегической точки зрения? Как это можно сделать?

– А зачем их удерживать? Вообще звучит немного странно, когда государству нужно кого-то удерживать. Я против этого. Государству неплохо было бы создавать айтишные фонды, инвестировать в них. Потому что если они повышают текучесть денег в стране, то соответственно больше стартапов откроется, значит, больше людей останется. Это, наверное, самый правильный ответ. Есть ряд частных фондов, в которые государство может соинвестировать. Увеличив количество денег в отрасли, они оставят больше топовых людей в стране.