КОНЦЕПЦИЯ РЕФОРМ П. ПРУДОНА

ПЬЕР ЖОЗЕФ ПРУДОН (1809-1865) – французский экономист и социолог. В 1837 г. издает первое сочинение «Опыт всеобщей грамматики». В 1840 г. появляется одно из лучших его произведений «Что такое собственность?», в котором содержится знаменитая фраза «собственность есть кража». В 1846 г. Прудон издал очередное крупное сочинение «Система экономических противоречий, или Философия нищеты», уже в июле 1847 г. К. Маркс опубликовал ответное произведение «Нищета философии».

ТЕОРИЯ РЕФОРМ. О необходимости реформ для решения социального вопроса речь идет в большинстве его сочинений. В них, считая своим долгом обосновать концепцию социальной справедливости, он решительно отвергает всякую мысль о революции. Причем накануне издания «Философии нищеты» в письме Марксу им была сформулирована даже некая конечная цель собственных реформ: «С помощью эк-кой комбинации ввести в общество те богатства, которые вышли из общества с помощью другой эк-кой комбинации». В случае реализации этой цели, будущее поколение навсегда избавилось бы от «нашей общей вины» за то, что «некоторые из нас получают больше или меньше, чем следует по правилу».

Реформаторские идеи Прудона содержат немало общего, сближающего его с Сисмонди. Это видно из таких идей П. Прудона, как: сочувственное отношение к положению в обществе так называемых «третьих лиц», т.е. крестьян, ремесленников, кустарей; признание приоритетной роли в экономике «мелкой собственности и мелкого пр-ва» как условие, создающее рабочим положение, «в смысле обеспеченности, существования, почти такое же, как и при полном равенстве»; приверженность принципу социальной справедливости, понимаемому как возможность «давать каждому равную часть благ... действовать сообразно интересам общества»; исключение из законодательства принципа неравенства вознаграждения «под предлогом неравенства способностей»; недопущение «никакой концентрации капитала или доходов в руках одного человека, никакой эксплуатации труда, никакого грабежа».

К числу же специфических реформаторских идей, принадлежащих только Прудону, необходимо отнести следующие: ликвидация денег и введение вместо них бонов обращения (обмена); уничтожение процента посредством организации дарового (бес­процентного) кредита; организация Банка народа; отмена правительства как итог осуществления реформ.

Аргументы П. Прудона в пользу идеи о введении вместо денег бонов обращения таковы. Надежность денег выражается в обязательстве банка возместить их соответствующим количеством универсального эквивалентного товара, т.е. металлическими деньгами. А надежность бонов обращения будет гарантироваться Банком народа, предоставляющим только своим членам – владельцам этих бонов – безоговорочное право на определенные товары. Исходя из этого соображения предполагается, что якобы деньги, в том числе металлические, будут вытеснены бонами обмена, хотя на самом деле нет «никакой гарантии в том, что количество их не будет превышать потребности рынка обращения в орудиях обращения».

Об уничтожении процента Прудон размышляет, выражая надежду на то, что трудящийся будет «занимать деньги даром» и «непосредственно приобретать все полезные капиталы». На самом же деле «продажа за наличные и в кредит составляет и будет составлять две различные операции, и обладание благом в настоящее время будет всегда считаться более выгодным, чем обладание им в будущем... процент на деньги, таким образом, снова появится, но в новой форме».

На организацию Банка народа П. Прудон возлагает главные надежды в своей концепции реформ. Его банк должен был отличаться от банков обмена социалистов-рикардианцев по трем позициям. Во-первых, тем, что у него металлические деньги были бы уничтожены не сразу, а благодаря предварительному выпуску бонов в обмен на деньги и коммерческие векселя. Во-вторых, тем, что процент на деньги предполагается уничтожить все-таки не полностью, а довести с зафиксированного вначале уровня в размере 2% до минимального уровня – 0,25% (для выдачи ссуд также и под залог непроданных товаров). И в-третьих, тем, что создание Банка народа произойдет не без привлечения капитала, а, напротив, с капиталом в 5 000 000 фракциями по 5 франков.

Между тем П. Прудон предполагая обеспечение производителям гарантий о постоянном и полном сбыте их товаров при полной свободе производства, очевидно, не утруждал себя вопросом, «каким образом найти сбыт таким товарам, которые почему-либо не нравятся покупателям или произведены в излишнем количестве против спроса», и можно ли вообще «искать в комиссионных конторах решения социального вопроса».

Наконец, идея отмены правительства у П. Прудона зиждется по существу на том, что в результате его реформ осуществится «слияние классов» и останутся только трудящиеся, которые обмениваются продуктами своего труда по их истинным ценам, и поэтому призванное «положить конец их взаимной борьбе ярмом общего угнетения» правительство станет бесполезным.

59. ПРЕДЫСТОРИЯ И ИСТОРИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ НАУКИ В «ЭКОНОМИКС» П. САМУЭЛЬСОНА.

ПОЛ ЭНТОНИ САМУЭЛЬСОН (1915) – американский экономист, лауреат Нобелевской премии по экономике (1970) «за научную работу, развившую статическую и динамическую экономическую теорию и внесшую вклад в повышение общего уровня анализа в области экономической науки», профессор Массачусетского технологического института.

Знаменитый учебник Самуэльсона «Экономикс» появился еще в 1948 и, выдержав с тех пор более 10 изданий, стал по существу учебником и для миллионов людей во многих странах мира. Ценность и уникальность этой книги состоят, прежде всего, в том, что она вобрала в себя лучшие достижения эк-кой мысли современности как социально-институционального, так и неоклассического направлений. Ей присуши не только последовательность и аналитичность изложения, прекрасная иллюстрация ключевых положений эк-кой теории средствами математического языка, но и применение историко-эк-кого подхода.

Самые значительные по объему историко-экономические «отступления» Самуэльсон сосредоточил в «Экономикс» в главах 36 и 40 (том II). Так, в конце главы 36 выделено приложение, посвященное эволюции эк-кой мысли, под названием «Краткий очерк истории эк-ких доктрин». В нем можно почерпнуть, пожалуй, суть самых главных моментов в истории эк-кой мысли. Во-первых, что эк-кий анализ берет свое начало «от древних философов и практиков, заинтересованных в политических проблемах своего времени». Во-вторых, что продолжение ранних эк-ких доктрин было сосредоточено «в произведениях таких средневековых схоластов, как Фома Аквинский» и в «кодификации "справедливой цены"». В-третьих, что «меркантилисты» совершенствовали методы политической экономии и проложили путь выступившему против них Адаму Смиту. Затем, в-четвертых, отмечаются предвзятые положения французских физиократов, «склонность к догматизму экономистов-классиков», идеи утопического социализма и презрение «к подобным утопистам» и «к вульгарным апологетам капитализма» К.Маркса. И далее, в-пятых, характеризуется «политическая экономия XX в.», которая вначале опиралась на «тип микроэкономического материала», а потом на «анализ монополистической, или несовершенной, конкуренции» и на «основу теории определения уровня дохода» в «Общей теории...».

Глава 40 «Экономикс» называется «Ветер перемен: эволюция экономических доктрин» и содержит обстоятельное изложение взглядов нобелевского лауреата на направления и этапы развития экономической мысли или, по словам П.Самуэльсона, политической экономии, начиная с Адама Смита и до наших дней.

Такие временные рамки им охвачены потому, что, на его взгляд, днем рождения политической экономии можно считать появление в 1776 «Исследования о природе и причинах богатства народов» А. Смита, а все, что было до этого – «предыстория экономики», т.е. незапамятные времена, когда запрещались в рамках государственной политики ростовщичество и ссудный процент, когда меркантилисты, будучи «советниками принца», вставали горой за протекционистский тариф, чтобы принести «наций процветание», и когда физиократы, «верившие в кругооборот экономической жизни», надеялись «реформировать старый режим предреволюционной Франции».

Значительную часть этой главы автор «Экономикс» посвящает так называемой «классической экономике», в которой сам Смит провозглашается «пророком свободной конкуренции» и глашатаем «нарождающегося класса буржуазии», а его книга – необыкновенно авторитетно написанным «шедевром», оказавшим «громадное влияние на последующий век». Затем в самуэльсоновской «классической экономике» речь заходит о «его Преподобии» Т.Р. Мальтусе и о «ключевой фигуре этого века» Д. Рикардо. «Осень» этих экономистов, по мнению нобелевского лауреата, связана с открытым первым из них и поддержанным вторым «законом уменьшения прибыли», поскольку именно Т.Р. Мальтус, выдвинув теорию снижения заработной платы рабочих при росте численности населения, повлиял на то, что вместе с ним и Д. Рикардо «поставил не на ту лошадь». А в результате «целые полвека, экономисты и политики были загипнотизированы», не поняв результатов «промышленной революции, развенчавшей этот закон».

В тексте следующего подзаголовка главы характеризуется «неоклассическая экономика», зарождение которой П. Самуэльсон называет следствием произошедшего в 70-е гг. XIX в. раздвоения «древа экономики». Причем одним из направлений он называет «современную посткейнсианскую магистральную экономику», выросшую из «неоклассической экономики и кеинсианства», другим – направление, которое «вышло из Марксова «Капитала» и его заново открытых более ранних работ по экономике». Им воздается должное так называемой неоклассической революции, открывшей математические средства анализа, спроса, полезности, всеобщего экономического равновесия и сделавшей политическую экономию более «научной». При этом весьма примечательно, по его мысли, то обстоятельство, что и А. Маршалл – англичанин и Дж.Б. Кларк – американец, внесшие наибольший вклад в неоклассическую революцию, с годами стали больше дорожить достигнутой славой и высоким положением в обществе и что этим объясняется охлаждение их «социалистического пыла». Что касается имен У. Джевонса, Л. Вальраса и В. Парето, то они, по оценке П.Самуэльсона, не просто ввели элементы математики в экономическую науку, но и превратили их в «утонченные методы экономического анализа».

Кратко и лаконично высказывается нобелевский лауреат и в следующей части главы с подзаголовком «Кейнсианская революция». В частности, он указывает на то, что в годы после первой мировой войны политическая экономия, с одной стороны, далеко продвинулась в объяснении экономической ситуации и в описании циклов деловой активности, а с другой – неоклассическая экономика того времени «не выработала развитой макроэкономической модели, которая бы соответствовала ее чересчур развитой микроэкономике». И только эпохальная «Общая теория занятости, процента и денег» Дж.М. Кейнса, вышедшая в свет в 1936 г., не позволила экономической науке «остаться прежней», и «простодушная вера в закон Сэя улетучилась».

Завершающая часть этой, несомненно, важной для историков экономической мысли главы содержит суждения П. Самуэльсона о магистральном пути экономики в период «современной посткейнсианской политической экономии» и о «консервативных атаках» против этого пути. Ученый признает здесь, что торжеством посткейнсианства стало лучшее функционирование смешанной экономики, что после второй мировой войны был достигнут беспрецедентный в истории рост производства и уровня жизни. Но главное, по его словам, состоит в том, что еще не найдена единственно совершенная модель экономической политики, которая избавила бы от необходимости выбирать между полной занятостью и стабильностью цен. Возможно, поэтому автор «Экономикс» счел необходимым заявить об институционализме как о серьезном экономическом течении сорокалетней давности и о целесообразности посвящения остатка этой главы краткому обзору «школ, решительно критикующих магистральное направление экономической науки посткейнсианской эры».

В числе таких школ нобелевский лауреат называет в первую очередь Чикагскую школу, собравшую в своих рядах «апостолов свободной конкуренции», в том числе М. Фридмена, и ратующую за достоинства подлинно «рыночных цен». Затем выделяется так называемая гэлбрейтовская критика и отмечается, что Дж.К. Гэлбрейт, в своих исследованиях обосновывает немало «очень нужного и полезного», критикуя господствующую в экономике ортодоксию. И наконец, третья критикующая магистральное направление экономической науки школа – это так называемые новые левые, именующие себя «радикальными экономистами», хотя в действительности они озабочены «мелкими и теряющими свое значение вопросами...».

60. Особенности способов определения суммарной полезности в трудах Ф. Визера и О. Бём – Баверка

Барон Фридрих фон Визер (1851—1926) — яркий представитель австрийской школы политэкономии, один из ближайших сподвижников К. Менгера, с 1903 г. профессор экономики Пражского и Венского университетов. В 1917—1918 гг. занимал пост министра торговли; был удостоен звания пожизненного члена верхней палаты парламента. Ф. Визер — один из авторов теории альтернативных издержек и вменения (наряду с К. Менгером, О. Бем-Баверком и др.). Ф. Визер в работе «О происхождении и основных законах экономической ценности» (1884) предложил иной способ определения суммарной полезности. Для нахождения ее величины он производит умножение предельной полезности каждого блага на их количество.

Предложенный способ он формулирует следующим образом: «...основной закон исчисления пользы гласит, что все единицы запаса (части, штуки) оцениваются соразмерно предельной полезности. Этот закон мы будем называть законом предельной полезности или, еще короче, предельным законом. Из предельного закона вытекает следствие, что каждый запас экономически оценивается путем умножения предельной полезности на количество единиц запаса (частей, штук)... Это не новый закон, а только другая формулировка предельного закона...»

Как известно, О. Бём-Баверк, рассматривая пример с пятью мешками зерна, собранными «одиноким поселенцем», определял суммарную предельную ценность (полезность) исходя из того, что каждый из пяти мешков имеет различную предельную полезность.

«Теория ожидания» О. Бём-Баверка. Евгений (Ойген) фон Бём-Баверк (1851—1914) — представитель австрийской школы маржинализма. Родился в семье политического деятеля. Его отец был вице-губернатором Моравии, и в соответствии с семейной традицией Евгений должен был посвятить себя изучению юриспруденции. Несмотря на интерес к естественным наукам, он окончил Венский университет и поступил на государственную службу. длительное время Бём-Баверк занимал пост министра финансов австрийской монархии, был профессором в Инсбруке и Вене, был даже президентом Австрийской академии наук, удостоен пожизненного членства в верхней палате парламента.

В числе подобных моментов правомерно выделить предлагаемый Ф. Визером способ определения суммарной полезности. Бём-Баверк в примере с пятью мешками хлеба о их суммарной полезности говорит, что она «не в пять раз, а бесконечно больше удовольствия держать попугаев». Тем самым этот ученый дает понять, что каждый из пяти мешков имеет различную предельную полезность. Иначе говоря, О. Бём-Баверк характеризует суммарную полезность посредством так называемого аддитивного способа. Одинокий поселенец живет один в лесу и должен удовлетворять свою потребность в продуктах питания. Он собрал пять мешков зерна, которых ему должно хватить до следующей жатвы. Как с их помощью он может удовлетворить свои потребности? Один мешок ему необходим для того, чтобы не умереть с голода, другой — чтобы сохранить здоровье и силы. Третий мешок он должен использовать для откорма домашней птицы. Четвертый он может использовать для изготовления водки. Пятый мешок на откорм попугая, которого одинокий поселенец держит для развлечения. Если все мешки расположить по убывающей ценности, то самую высокую ценность будет иметь первый мешок, так как с его помощью удовлетворяется самая насущная потребность — сохраняется жизнь поселенца. Пусть наивысшая ценность первого мешка будет приравнена к 10 баллам. Полезность второго мешка следует оценить несколько ниже, например в 8 баллов, третьего, Четвертого и пятого — пусть будет соответственно в 6,4 и 1 балл. Таким образом, по мере насыщения потребности ценность каждого мешка (каждой единицы потребляемого блага) уменьшается. Полезность (ценность) каждой новой единицы, поступающей в распоряжение потребителя, зависит от того, сколько у него имеется таких единиц блага. Предельной полезностью называется прирост общей полезности при увеличении общего количества блага на единицу. В соответствии с теоретической установкой австрийской школы маржинализма, одним из основоположников которой был Бём - Баверк, потребность в конкретном товаре определяется предельной полезностью, т. е. наименее важной из всех возможных и удовлетворяемых с помощью имеющегося количества благ.

Вместе с тем, другой представитель австрийской школы маржинализма Ф. Визер (1851 – 1926) считает этот способ неприемлемым. Им предлагается простое умножение предельной полезности блага на количество однородных благ, что принято называть мультипликативным способом определения суммарной полезности. Его аргументация в пользу названного способа такова: «основной закон исчисления пользы гласит, что все единицы запаса (части, штуки) оцениваются соразмерно предельной полезности. Этот закон мы будем называть законом предельной полезности или, еще короче, предельным законом. Из предельного закона вытекает следствие, что каждый делимый запас экономически оценивается путем умножения предельной полезности на количество единиц запаса (частей, штук)... Это не новый закон, а только другая формулировка предельного закона...».

Билет №21