Почитание Шивы. История о Ломаше Муни. Преданность как устойчивость в естественном состоянии

В «Сканда-Пуране», глава 12, «Скитания царя Индрадьюмны. История о Ломаше Муни», говорится: «Однажды царя Индрадьюмну призвал Брахма и сказал, что он не может больше оставаться на Небесах ни минуты, ни секунды; он должен отправляться в мир людей. Царь Индрадьюмна огромное количество времени провел на Небесах. Он тогда спросил: «Почему? в чем дело?» Брахма ответил: «Твоя заслуга иссякла. Чтобы продолжать оставаться на Небесах силой заслуги, твоя слава в мире людей должна возобновиться».

Считается, что сила заслуги позволяет жить на Небесах до тех пор, пока слава предыдущей жизни в мире людей не исчерпается.

«Брахма сказал: «Тебе лучше принять облик простого смертного. Если ты найдешь, что о тебе где-то остались воспоминания, я позволю тебе остаться в Мире Богов».

Индрадьюмна в большом смятении принял облик смертного. Брахма ему сказал: «Кала – великое время – даже над нами, богами, властно, почему ты волнуешься? Это непреложный закон, и с этим ничего не сделать». И у Индрадьюмны впервые зародилось стремление к истинному Освобождению. Он в земной жизни был великим и праведным царем, который совершал множество ритуальных подношений, после этого он возродился на Небесах. Но это не было Освобождением. Он возродился на Небесах просто в силу своей праведной жизни, в силу заслуги. В это время Индрадьюмна задумался о том, как достичь истинного, высшего Освобождения, откуда больше нет падения. У него появилось разочарование, потому что его заслуга, накопленная в предыдущей жизни, была исчерпана.

Когда Индрадьюмна воплотился на земле, приняв иллюзорный облик смертного, он стал повсюду странствовать, чтобы узнать, помнит ли кто-то о его деяниях на земле? Его отправляли к разным долгожителям, к сиддхам, но никто не мог вспомнить.

Один жил целую кальпу, но никаких воспоминаний об Индрадьюмне не осталось. Наконец, Нарада посоветовал ему отправиться к Ломаши Муни. Индрадьюмна вместе со своими спутниками, наконец, увидел риши по имени Ломаши, который обладал огромной силой крийя-йоги. Согласно Патанджали, крийя-йога включает в себя свадхьяю (изучение священных текстов), тапас (аскезу), Ишвара-пранидхану (преданность Богу). Такую практику он выполнял. Ломаши Муни носил на голове спутанные волосы, которые стали желтовато-коричневыми из-за того, что он постоянно делал омовения и обмазывал себя пеплом. Он носил с собой только пучок травы, чтобы создавать тень, четки и следовал обету ненасилия. Когда пришедшие увидели этого мудреца, они поклонились ему. Он принял их, предложил сидения, и один из спутников – Черепаха, которая следовала с Индрадьюмной, представила его: «Это царь Индрадьюмна. На вид он кажется потерявшим славу и сброшенным с Небес Брахмой. Но на самом деле он является божеством. Сейчас он не желает небесных миров, он ищет Освобождения, разочаровавшись в своем нестабильном состоянии. Поэтому царю нужно Просветление. Он – твой ученик».

Ломаша сказал: «Да, я согласен дать ему наставления. Но я вижу, у царя есть несколько вопросов, которые будоражат его ум. Скажи, что это за вопросы. Пусть он их задаст».

«Индрадьюмна сказал: «О, святой господин, вот мой первый вопрос, пусть он будет объяснен мне. Даже в это лето, когда солнце светит в середине неба, почему у тебя нет ни ашрама, ни даже маленькой хижины, а тень над головой ты создаешь пучком травы в руке?»

Ломаша сказал: «Все распадется, так как смерть неизбежна. Ради чего строится обитель посреди этого преходящего мира? По этой причине человеку, с чьим другом случилась смерть, или кто не выносит прекрасного нектара, лучше сказать: «Это случится со мной завтра или сегодня, и будет в тысячах юг». Но даже это предполагает существование сейчас. Какие жизненные расчеты человека принимаются при смерти? Результат содержится в собственной причине. Это грубое тело произведено из мужского семени. Скажи мне, какая может быть чистота у него, подобного горячему углю, даже если он омыт?

О, прекрасный царь, ради этого тела люди, обуянные шестью врагами, совершают грехи. Отчего же они не стыдятся? Человек порожден Брахмой. Он произведен двумя песчинками. Как может тот, кто читает и слушает сказанное в нигамах, продолжать жить по-прежнему? Вишну-майя сбивает с толку людей, даже склонных к различению. Даже живущие сто лет не знают смерти, затаившейся в сердце».

Первый урок, который преподал Ломаша Муни Индрадьюмне – это отречение. Он его преподал своим внешним примером, говоря, что если все непостоянно, а ты принял отречение, то тебя не заботит что-либо внешнее, привязанность не возникает. Ломаша Муни выполнял свой тапас на берегу реки, и все, что он имел, это четки и пучок травы.

«Зубы расшатываются, удача – призрачна и непостоянна. Молодость, жизнь, раздача даров, дом людской – все это преходяще и неустойчиво, о царь. Познав, что мирское бытие призрачно и чрезвычайно неустойчиво, о царь, ради чего строится хижина?»

Индрадьюмна сказал: «О тебе известно, о почтенный, как о самом долгоживущем во всех трех мирах».

Индрадьюмна был шокирован такими речами Ломаша Муни, потому что ему представили этого мудреца, как величайшего из долгожителей, который прожил множество кальп. Циклы малого творения и разрушения вселенной продолжались, а Ломаша Муни продолжал жить. И когда он начал говорить царю о непостоянстве, то Индрадьюмну это сильно удивило, потому что он хотел обнаружить именно бессмертного сиддха, который вспомнил бы его деяния на земле.

«По этой причине я прибыл сюда. Почему ты говоришь так?»

Ломаша сказал: «Один раз в каждую кальпу выпадает волосок с моего тела. Когда они выпадут все, наступит моя смерть».

На самом деле, Ломаша Муни по человеческим меркам был практически бессмертным благодаря полученному благословению от Шивы. Один раз в кальпу выпадал волосок с его тела, и он мог умереть, только когда выпали бы все волоски.

«Взгляни на отметину вокруг моего колена. Область на моем теле размером с два пальца лишена волос, поэтому я боюсь. К чему иметь дом, когда смерть неизбежна?»

Нарада сказал: «Услышав такие слова, царь чрезвычайно изумился. Улыбаясь, он спросил его о причине такого долголетия».

Итак, Ломаша Муни сразу начал давать наставления Индрадьюмне, начиная с понятия непостоянства. Наставления начинаются с непостоянства, потому что это тот фундамент, который должен нанести сильный, непоправимый удар по нашему сансарному кармическому видению. Если с помощью размышления о непостоянстве мы не сбили наше кармическое сансарное видение, то такой фундамент не заложен.

Когда йогин, размышляя о непостоянстве, переворачивает все свои ценности, только тогда он может состояться как йогин; у него есть некий фундамент, который лишает ценности сансару, все то, что сансара собой представляет. Он становится свободным от схваченности сансарой. Такой йогин может действовать, строить дома, строить храмы, вести себя, как обычный человек, но он уже не будет обычным человеком, потому что он больше не строит свой фундамент на иллюзиях, поскольку уже где-то внутри себя решил эту проблему и идет дальше.

Если есть непостоянство, то это подобно тому, как у тебя в кармане тикает бомба с часовым механизмом. Ты не можешь серьезно строить какие-то планы, думать о другом. Ты думаешь, как бы это бомбу вытащить, все вращается вокруг этого. Может, и интересно было бы завести жену, стать богачом, реализоваться в каких-то земных вещах, но все это неважно, потому что механизм тикает и тикает, и ты ничего не можешь с этим поделать.

Тогда тебе надо решать, в первую очередь, эту проблему. Именно это побуждает йогина отрешаться от желаний, практиковать, бросать вызов своим ограничениям, словом, идти вперед. Несмотря на то, что йогин погружен в различные дела и заботы, все это проистекает уже не от эго. Теперь это как форма служения или садханы, а внутри такой человек непрерывно идет к своей цели, используя внутренний тапас (антар-тапасью). Он должен практиковать так, чтобы опередить этот тикающий механизм, переиграть его и вытащить из себя.

«Индрадьюмна сказал: «Вот о чем вопрошаю тебя, о брахман: является ли то, что жизнь твоя стала столь долгой, силой аскезы или раздачи даров?»

Ломаша сказал: «Слушай, о царь, поведаю тебе поучительную историю, которая случилась со мной в предыдущем рождении, она связана со святыми обрядами почитания Шивы и уничтожает все грехи.

В прошлом я был чрезвычайно бедным шудрой, скитавшимся по земле с сильным чувством голода. Мною в полдень был найден в гнезде большой лингам, неподалеку виднелся водоем. Я вошел в воду, совершил омовение, попил воды и обмыл лингам Шамбху. Это поклонение я совершил, используя великолепные лотосы. Ради поклонения Шрикантхе, я, превозмогая голод, возвращался туда вновь и вновь. Так я умер, о прекрасный царь.

Затем я родился в доме брахмана, как его сын. Я мог помнить предыдущее рождение, как мною однажды омывался Шивалингам и почитался цветами лотоса. Осознавая, что вся эта вселенная есть проявление авидьи, которая ложна и является только видимостью реальности и, познав, что вселенная – производная авидьи, я принял обет молчания.

Поскольку отец обрел меня в старости, после умилостивления Махешвары, имя, данное мне, было Ишана.

Этот брахман решил так: «Я излечу его немоту». Решив так, он принес множество лекарств. Позвав меня, он постарался вылечить. Множество мантр, заклинаний и лекарств было использовано им. Он прибегал и к другим средствам. Видя глупость моих родителей, чьи умы были сбиты с толку великой майей, я мысленно смеялся.

Позже, достигнув юношеского возраста, я стал покидать по ночам дом, почитал Шамбху лотосами и возвращался в постель. Когда мой отец умер, я был изгнан моими родственниками, которые считали меня глупцом. Я был рад этому. Имея только плоды в качестве еды, я был рад почитанию Шивы разными видами лотосов. Затем, по прошествии ста лет, Господь, украшенный луной, став видимым, наделил меня благословением. Я умолял его благословить меня на избавление от старости и смерти».

Ишвара сказал: «Нет бессмертия и свободы от старости для того, кто имеет имя и форму. Даже если это произойдет, я сам разрушу такое тело. Дай предел твоему существованию».

Услышав такие слова Шивы, мною было выбрано следующее благословение: «Пусть волосок с моего тела выпадает в конце кальпы. Если выпадут все волоски, пусть я умру. Пусть я буду твоим ганой. Это – благословение, желаемое мной».

Сказав: «Да будет так!», Господь Хара исчез. С тех пор я стал полностью предан аскезе. Человек освобождается от греха убийства брахмана почитанием Шивы солнечным лотосом и другими видами лотосов. Нет в том сомнения. Делай так, о великий царь, и ты обретешь то, чего тебе хочется».

Итак, Ломаша Муни рассказал свою историю о том, что он случайно обнаружил Шива-лингам, когда был шудрой. Почитая его цветами лотоса, он обрел в следующей жизни перерождение в доме брахмана и помнил свои прежние жизни. Он практиковал до тех пор, пока Шива его не благословил. Он попросил у Шивы абсолютное бессмертие, но Шива сказал, что это невозможно, пока Ломаша Муни связан именем и формой, и дал ему относительное бессмертие.

Если толковать этот текст с точки зрения сумеречного языка тантр, то можно сказать так: обнаружить лингам – означает найти природу ума и центральный канал, который олицетворяется лингамом. Совершить омовение и испить воды – значит заставить циркулировать ветер и испить нектар, который появился в теле. Поклоняться Шиве лотосами означает Шат-чакра-йогу, поскольку лотос – это чакра, а поклонение в данном случае есть концентрация на чакрах и объединение созерцательного присутствия с зарождением бхавы в каждой чакре.

Далее Ломаша Муни говорит, что он обрел благословение Шивы и что можно освободиться от страданий рождений и смертей, поклоняясь Шиве солнечным лотосом и другими видами лотосов. Солнечный лотос означает манипура-чакру, элемент огня, который, активируясь в теле, сжигает нечистые кармы. Он говорит, что можно даже освободиться от греха убийства брахмана почитанием Шивы солнечным лотосом. Шива олицетворяет осознавание, подобное пространству, а солнечный лотос – элемент огня и манипура-чакра. Когда с помощью объединения осознавания с манипура-чакрой берется под контроль элемент огня, он выжигает все нечистые кармы в теле, доши, слизь и прочее, тогда кармические ветры заменяются на чистые праны мудрости. Это и есть искоренение грехов.

«Нет ничего труднодостижимого в трех мирах для тех, кто являются преданными Хары. Если человек оставляет внешнюю деятельность, отстраняет органы чувств от объектов и погружает их навечно в Садашиву, это именуется внутренней йогой».

Здесь Ломаша Муни раскрывает Индрадьюмне суть внутренней йоги. Её называют также Лайя-йогой, Брахма-йогой. Он говорит, что для того, кто предан Шиве, нет ничего труднодостижимого.

Шива – это сущность осознавания, которое реализуется в процессе вичары. Что значит поклоняться Шиве? Это означает непрерывно утверждаться в пустотной сущности осознавания, вырвать сознание из тисков подчинения уму, ахамкаре, памяти (читте) и подчинить этому пустотному осознаванию.

У обычного человека сознание подчинено ахамкаре, манасу. Иногда можно видеть, как его ум очень беспокоен, сегодня он имеет одно мнение, завтра – другое. Иногда ум подобен собаке или обезьяне, которая бегает повсюду, а его сознание бегает за умом. Самскары находятся в хранилище умственных тенденций, в читте. Вот чему подчинено сознание обусловленного человека. Его надо сделать преданным Шиве, преданным безупречно, беззаветно, преданным изначальному осознаванию, преданным верно, постоянно, без отклонений, самозабвенно.

Для того чтобы обрести такую преданность, надо научить свой ум, свое сознание смирению, а эго – послушанию. Без этого такую преданность обрести невозможно. Смирение ума и послушание эго означает: как бы они ни хотели двигаться сами по себе, вести свою внутреннюю или внешнюю политику; их надо убедить не делать этого, а полагаться на сущностное осознавание – добровольно, ненасильственно, они сами должны принять такое решение. Когда появляется смирение ума и послушание эго, в этот момент возможно обретение преданности. Ум, наконец-то, начинает чувствовать, что ему надо слушать в себе, а что – не надо. Тогда этот процесс преданности нарастает и нарастает, ему нет конца. Обрести такую преданность очень важно. Это значит, завершить великое дело своей жизни. Истинная вера (шраддха) появляется на такой стадии преданности.

Преданность также можно назвать устойчивостью в естественном состоянии (самадхана), непрерывным удержанием (нидидхьясана). Это все одно и то же. Истинная вера, истинная любовь начинается с этой точки. Но это возможно, когда по-настоящему у нас зарождается отречение, такая преданность и отречение – две стороны одной медали. Невозможна истинная преданность без отречения. Отречение означает глубокое разочарование в поползновениях эго, в попытках ума привязаться. При этом, само по себе отречение еще ничего не решает. Это просто некий негативный момент, который нужно понять. Но позитивный момент заключается в том, что сознание, наконец, обретает веру, нужное направление и нужную точку. Пока сознание эту веру не имеет, ему очень неуютно, оно всегда сомневается, его легко сбить с толку, его выбивают из колеи внешние обстоятельства. Но поглощенность естественным состоянием зарождает такую преданность и является истинной верой.

Истинная вера заключается в том, что мы не даем уму никаких наименований, не фокусируем его ни на чем, не обозначаем концептуально, не сосредотачиваемся на образе, не придаем окраски. А с помощью вичары проникаем в такую точку, которая называется «безопорная» (нираламбха), и вновь и вновь утверждаемся в этой точке, как тончайший наблюдатель, как свидетельствующее осознавание.

Эта точка есть сущность Гуру, и воссоединение с ней есть Гуру-йога. Это и есть Шива и наше собственное Высшее «Я».

Поскольку эту йогу очень трудно практиковать, Сам Шива рекомендовал внешнюю йогу.

«Поклонение с пятью элементами, несомненно, способствует особым благам. Это неподверженность препятствиям, плодам кармы, скрытым впечатлениям и прочему. После умилостивления Ишаны, если человек повторяет пранаву, он достигает Освобождения. Только когда уничтожены все грехи, человек привязывается чувствами к Шиве. Даже зная Его, Шива не достигается теми, чьи умы подвержены грехам».

Омраченности (клеши), импульсы тонкого тела (васаны), ментальные следы, отпечатки (самскары) – это то, что есть у каждого из нас. Один Гуру сказал: «Святой – это грешник, который не мирится со своими грехами».

Поглощенность естественным состоянием и абсолютная преданность Абсолюту возможна тогда, когда у сознания больше нет того, что его притягивает, схватывает, омрачает, когда грехи, греховные наклонности изжиты.

Что есть грех? Это омрачение, вызванное нечистым видением в отношении чего-либо. Когда таких омрачений много, у человека ослабляется воля, события в его жизни развиваются неконтролируемым способом. Когда омрачений мало, у человека становится сильной саттва.

Выходит так, что для того, чтобы обрести абсолютное счастье, иметь поглощенность фундаментальным осознаванием, нужно постоянно очищаться от греховных склонностей своего сознания.

Что такое греховная склонность сознания? Это тенденция омрачаться в каких-либо ситуациях, тенденция утрачивать осознавание и скатываться на сильно пониженное восприятие. Допустим, есть человек, который контролирует свой ум, у него достаточно много заслуг. Но в каких-то трудных обстоятельствах он может породить, например, гнев, иными словами может впасть в греховное состояние. Таких состояний может оказаться очень много, они соответствуют тем самскарам или каналам в тонком теле, которые еще не сублимированы, не очищены, не объединены с естественным состоянием. Иногда учителя специально дают задание ученикам, провоцируя их в определенных ситуациях, чтобы эти самскары проявились. Если ученик справится, он перейдет на новый уровень, интегрируя самскары в естественное состояние.

Ведь, если ситуация не будет создана, то эти самскары будут оставаться в скрытом состоянии и просто ждать своего часа. А просто так до них добраться трудно.

Часто это переживается практикующими, когда они созерцают и проявляются различные движения сознания.

Если вы истинный практикующий, то у вас всегда есть своя позиция: что с этим делать. Вы не пассивно смотрите: да, это проявляется гнев, привязанность, самоуничижение, обида, зависть, гордыня и прочее. Если вы истинный практик, то вы так просто этого, конечно, не оставите. Вам всегда есть, что этому противопоставить, вы с этим ни в коем случае не отождествляетесь. А тот, кто отождествляется? Ему надо разбираться с Учением. Это значит, что он терпит поражение. Например, бывает, ситуация вызывает определенные эмоции. Человек расстраивается или обижается. Но если это на самом деле происходит, значит, он что-то не понимает в Учении, ведь он должен созерцать, не так ли? А он что делает? Это совсем не та позиция. Если он расстраивается в свое удовольствие, исходя из естественного состояния, если это лила такая, то это другой вопрос. Но, если он реально расстраивается, реально гневается, реально обижается, значит, он не практикует.

Йогин всегда ловит свой ум на горячем, что называется, хватает за руку. Он видит: «Вот ум впал в зависть, вот – в гордость, вот – в гнев. Вот – жалость к себе». Но он с этим не мирится, он всегда в это время пытается дистанцироваться и пребывать в присутствии, а затем проникать в эту эмоцию, чтобы работать с ней. У йогина всегда есть правильная позиция, и потому его сознание очень устойчиво, стабильно.

Некоторые учителя иногда вели себя специально таким образом, чтобы создавать непростые ситуации ученикам, до тех пор, пока не будет понято, что, на самом деле, не из-за чего страдать, расстраиваться, испытывать зависть, обижаться. Надо просто осознавать, и это будет самоосвобождаться.

Вновь и вновь йогин должен упражняться в этом, до тех пор, пока у него не будет истинного бесстрастия (вайрагьи), пока он не станет тем, кем должен быть – настоящим вайрагья-садху.

Другими словами, монах – это ни в коем случае не изнеженная барышня из пансионата благородных девиц. Ни в коем случае! Когда он представляет собой такое утонченное, изнеженное эго, которое может обидеться, заплакать, рассердиться или почувствовать, что его недооценивают, то это – нечто такое, что совершенно не соответствует монашеству.

Напротив, монах – это невероятно стабильное, легкое, свободное, всепринимающее сознание, которое ко всему относится легко. Он, в первую очередь, легко относится к своему эго. Если вы легко относитесь к замечаниям старших монахов, то это, может, и не совсем правильно будет. Или, например, легко относитесь к винае: соблюдать – не соблюдать. Есть принципы, которые надо уважать. Легко надо относиться ко всему, но есть вещи, которые мы уважаем, а это значит, проявляем к ним полноту внимания. Надо, в первую очередь, легко относиться к эмоциям, к эго и различным его проявлениям.

Монах совершенно не отождествлен с этим, потому что он научился работать, он устоялся в самоосвобождении очень глубоко. Даже когда возникают определенные энергии или ситуации, все это воспринимается как игра. Войти в такое игровое состояние – это решить очень большую задачу в своей жизни, потому что настоящая практика возможна только в игровом состоянии, в состоянии парения. Естественное созерцание, санкальпа, знаки реализации, гибкость и интеграция – все это возможно только из игрового состояния. Игровое состояние означает то, что много ваших карм уже сублимировано. Из игрового состояния у вас все получается легко. Вы добиваетесь материализации своих мыслей, знаки реализации приходят вовремя, техники дают результат, взаимоотношения становятся радостными, легкими и гибкими, никаких трудностей с другими нет, потому что вы сами подобны пустоте и можете принимать любой облик, легко следовать любым правилам, любые ваши принципы воплощаются без каких-либо напряжений. Потому что в этом игровом состоянии парения все происходит как надо, само собой. Безусильность, недеяние, карма-йога – все это происходит естественно.

Такое игровое состояние основано на принципе поддержания осознанности и умелом самоосвобождении. Тот, кто реализовал умелое самоосвобождение, – игровое состояние в нем уже зародилось, он вошел в такое великое недеяние, что оно в нем расцветает дальше как служение, помощь другим, садхана, гибкость и прочее.

Игровое состояние означает принципиально иной способ жизни, это очень глубокий способ жизни, творческий, исходящий из естественного присутствия. Но, как только мы забываем о поддержании осознанности, утрачиваем это игровое состояние, ум начинает сжиматься, и мир тоже становится плотным и сгущается. Тогда карма разворачивается неконтролируемо, события на нас влияют сильнее, мы снова отождествляемся и теряем это состояние парения. Возникает такое чувство, словно вдохновение, удача и вера покидают нас, остается только умственное понимание. В этом случае надо просто постараться вернуться к этому переживанию и снова в нем утвердиться.

Повторяя так многократно, мы, наконец, ловим эту точку, из которой уже никогда не выпадаем.

Когда мы удерживаемся в этой точке длительное время, свыкаясь с ней, это называется вынашиванием. Такое вынашивание расчищает миллионнолетние пласты кармы, находящиеся в наших тонких телах. Это вымывание длится непрерывно. Эту легкость и гибкость в результате такого игрового сознания ни в коем случае нельзя терять.

Если некто очень эгоистичен и не имеет игрового сознания, то ему сложно дается послушание, смирение, сложно выполнять правила, потому что он смертельно серьезно все это воспринимает. Как? Да кто он такой? А почему я? Вы замечали – ум действует так примитивно, серьезно воспринимает реальность. Такое слепое восприятие реальности за чистую монету – это самообман, обман майей. Ум, как говорится, купился, его, как простачка на базаре, ловкие шулеры надувают, а он этого даже не понимает, всерьез начиная все внутри себя развивать.

Но истинный йогин – не простачок, его этим не провести. Он не утрачивает легкое, парящее состояние. И когда он в нем пребывает, служение идет само собой, потому что служителя нет, а есть только процесс.

Смирение – это просто ваша часть, потому что выпячивать нечего, не перед кем гарцевать. Придерживаться каких-либо правил – это становится обычной жизнью, просто следованием садхане. Потому что все встроено и происходит гармонично и естественно, это вас даже не заботит. Заботит лишь углубление этого парения.

Так, постепенно, мы выходим из мрачного, мутного тоннеля и входим в лилу, в состояние игры – сверкающую, переливающуюся, хаостично-вероятностную свободную реальность, в мультиреальность, где есть множество смыслов, множество ценностей и целей, безграничное многообразие проявлений, творческое сознание. Все это объединено одним целостным состоянием – пребыванием в Единой Сфере.

С этого момента мы приближаемся к Рождению. Это еще не само Рождение, но уже очень близкое к этому состояние. Наша ограниченная карма человеческого мира заканчивается, хотя остаются еще некие пласты, но и они год за годом уверенно спадают и спадают.

Шива и Сати как божественные энергии. Планы Брахмы, сомнения Сати

«Брахма готовил рождение Парвати, чтобы Господь способствовал достижению его цели. Великая богиня, объединив с Брахмой усилия, воплотилась во второй раз, как дочь царя гор».

Итак, Брахма имел свои планы в отношении Шивы. Он хотел, чтобы Шива поддержал материальные творения. Шива, будучи аскетом, полностью непривязанным, отрешенным существом, всё время проводил в самадхи.

Однажды на предложение Брахмы он ответил нежеланием поддерживать материальные творения. Он проявился в форме бесконечного столба (стхану), уходящего в высшие и низшие миры. Но Брахма, желая творить и развивать эту вселенную (это был его способ служения), не оставлял надежды привлечь Шиву к материальному творению и искал способ, как пробудить Шиву от погруженности в самадхи. Брахме нужна была энергия, и роль этой энергии сыграла Парвати. Он попросил Великую Мать, чтобы она воплотилась сначала как Сати, а затем как Парвати, чтобы пробудить Шиву из этого, как Брахме казалось, сна самадхи, чтобы материальная энергия начала двигаться.

«Она утвердилась в уме царя гор, когда он занимался любовью с Меной, и Мена забеременела».

Бог горы – это Парвата, владыка Гималаев, Химаван. Брахма вложил санкальпу в ум бога горы Парваты. И благодаря этому, когда он занимался любовью с Меной, возникла сильная санкальпа, которая привлекла Парвати. В этом заключался план Брахмы. Парвати должна была стать супругой Шивы.

«Долго неудовлетворявшееся желание Брахмы сотворить смертное потомство с помощью Шивы теперь было вытеснено новой потребностью. Только сверхбожество, рожденное Шивой, могло уничтожить демона Тараку».

Задача творения Брахмы осложнялась тем, что появился демон Тарака, который нарушал весь ход построения вселенной и начал притеснять богов. Кроме того, он начал захватывать огромные области во вселенной. Брахма планировал создать цивилизацию смертных существ, развивать эту цивилизацию, послать Ману и Праджапати, и здесь весь план творения оказался под угрозой из-за того, что какая-то эгоистичная, асуричная энергия начала сильно проявлять свою шакти, так что даже боги ничего не могли с этим поделать. Поэтому, кроме того, что Брахма хотел побудить Шиву к материальному творению, он решил призвать сверхбожество, способное усмирить Тараку.

Этот демон силой своего тапаса даже сумел выпросить у Брахмы такое благословение, что уничтожить его сможет только ребенок семи дней от роду, то есть божественный ребенок. Нужно было создать сверхбожество с помощью Шивы и Парвати. В этом и заключался план Брахмы.

«Парвати была полным воплощением Великой Богини. Прежде Великая Богиня воплощалась в Сати, чтобы завоевать любовь Шивы. Теперь она решила родиться дочерью горы и Мены, приняв эту форму по просьбе богов. Великая Богиня, вечная Пракрити, помнила себя сбросившей свое тело Сати».

В первый раз, как мы знаем, Великая Богиня воплотилась в форме Сати. Все знают, что Сати сожгла своё тело после того, как оскорбили её и Шиву на жертвоприношении Дакши. В знак протеста она сделала это силой своего мистического тапаса – просто сожгла свое тело. Таким образом, в первый раз миссия Сати, как Великой Богини, побуждающей Шиву к творению, не была выполнена.

Но почему вообще это произошло? На то есть причины.

Когда Сати, Великая Богиня, она же Вселенская Мать и великая Пракрити, только начала воплощаться, она взяла обещание с Дакши, что воплотится, как его дочь, в форме Сати, но останется с ним только до тех пор, пока её будут уважать. Если её уважать не будут, она покинет Дакшу.

Таким же образом, Шива пообещал Брахме, что займется на благо своих преданных, всех живых существ, работой с материальным творением и даже согласился жениться. Он пошел на уступку Брахме против своей, можно так сказать, склонности. Но он поставил условие: он женится на Сати, будет с ней жить, как супруг, но когда он будет пребывать в самадхи, когда будет занят йогой, Сати должна быть как йогини; когда же он будет выходить из самадхи, то она может проявляться как его супруга, обычная женщина. Если же Сати не поверит Шиве, то он оставит за собой право покинуть её, потому что Атман всегда покидает материальную энергию и отделяется, когда материальная энергия не следует за ним.

Вот такое условие Шива поставил Брахме. И эти две клятвы сработали таким образом, что Сати покинула тело силой своего тапаса, когда её унизили.

Была и другая история. Однажды Шива и Сати спустились в долину, туда, где проживал в изгнании Рама. Они встретили принца Раму в тот момент, когда он горевал по своей оставленной Сите. Шива знал, что Рама – не простой человек, это воплощение бога Вишну, сам бог Вишну. Шива как бы поставил Вишну царствовать над всей вселенной, исполняя обязанности владыки. Он знал, что Рама ведет лилу, и на самом деле это просто игра Вишну.

Шива подошел к Раме и поклонился ему, как владыке вселенной. Он не мог ему не поклониться, не выразить почтение, поскольку таков божественный этикет. И у Сати возникло недоумение: какой-то человек страдает из-за своей жены, которую похитил Равана, он слаб и ничего не понимает, а Шива ему кланяется. Как такое возможно?

Шива из-за этого даже расстроился немного, сказав, что, на самом деле, Сати не понимает великого положения Рамы, ведь это – сам Вишну, владыка вселенной, и всё, что происходит – просто игра, лила, на благо всех живых существ.

И вот здесь Сати усомнилась в словах Шивы.

Как-то раз она решила его проверить. Однажды, приняв форму Ситы, она пришла к Раме: «Вот я, твоя Сита! я сбежала из плена Раваны». Рама посмотрел на нее, усмехнулся и сказал: «Я знаю, кто ты. Ты – Шивам (супруга Шивы), ты – Сати, а вовсе не Сита».

Он раскусил ее сразу, хотя сила её обольщения была велика. Тогда Сати поняла, что Рама, на самом деле, всё прекрасно понимал, он не был привязан к Сите, исполняя великую лилу на благо живых существ. Но поскольку Сати усомнилась в словах своего супруга, то постепенно санкальпа Шивы на отдаление от неё начала работать.

Во второй раз, когда они с Шивой жили в горах, и там начался ураган, она усомнилась в том, что Шива, живущий, как аскет, одетый в тигровую шкуру и кожу слона, сможет защитить её. Сита начала жаловаться, поскольку прежде жила во дворце, в прекрасных условиях. Шива улыбнулся и поднял её на облако, выше грома и молнии, туда, где никакого урагана не было.

Вот из-за этих двух случаев, когда Сати усомнилась в словах Шивы, он начал от неё немного отдаляться. В результате, взаимные клятвы Сати и Шивы сработали таким образом, что они не могли оставаться вместе в этом воплощении, так как если божественные существа дают какие-либо клятвы или выражают санкальпы, то их намерения неизбежно исполняются.

Так случилось, что Дакша не уважил на жертвоприношении Шиву, поэтому Сати была оскорблена и решила покинуть тело. Когда Дакша понял, какую он совершил ошибку, допустив неуважение к Богине, он очень раскаивался. Он стал спрашивать: «Как же я смогу тебя найти? Я же знаю, что ты – Великая Богиня, это просто майя ввела меня в иллюзию». Сати ответила: «Ты найдешь меня всегда, везде и в любом месте».

Великая Богиня – это и есть сама Пракрити, материальная природа, она никуда не исчезает. На этот раз Богиня решила воплотиться в форме Парвати.

«Сати была оскорблена неуважением, проявленным ее отцом Дакшей по отношению к Шиве. Прежде, чем йогический огонь охватил её, Сати сказала Дакше, что её можно найти в любое время, в любом месте, в каждом существе, и что нет ничего во вселенной, в чём её нельзя было бы отыскать.

И все же Шива не мог ни найти её, ни обрести покой. Он сделал ожерелье из её костей, он громко стенал, оплакивая её, словно и не был Богом. Боль разделённости сделала его речи бессвязными. Всевышний Господь силой иллюзии сам наложил на себя боль и безумие, в действительности же он неизменен, непоколебим и непобедим. Хотя он и меняет свои формы, его не касается майя. Что ему любовь и иллюзия?»

Кто-то может подумать: «Как Шива мог испытывать такие привязанности, страдать из-за супруги?» Для мирского человека это действительно страдания, но для Бога, свободного, аскета?.. Ведь даже многие монахи успешно избавляются от привязанностей, и они больше не доставляют им страданий. От привязанности к другим не так уж сложно избавиться. Как же, в таком случае, Шива – великий Бог – мог страдать из-за таких банальных вещей?

Но, на самом деле, это были никакие не страдания, а игра. Есть разные энергии, божество развлекается этими энергиями, оно их не отвергает, оно их свободно проявляет, и при этом еще приносит пользу другим живым существам. Эти энергии для него безопасны, как змеи на груди Шивы, они не могут его укусить. Божество находится в состоянии Брахма-ананды (абсолютного блаженства), оно способно развлекаться и наслаждаться даже от таких энергий. Парадоксальным образом оно наслаждается даже от страданий.

Если мы избегаем страданий и наслаждаемся только энергией тонких переживаний, то божественные существа могут играть, наслаждаться, проявлять любые энергии, которые нам кажутся непонятными или неправильными. Поэтому это было формой лилы, формой наслаждения Шивы на благо живых существ.