ФРАНКИ: ОТ ВАРВАРСКОГО ГОСУДАРСТВА

К ФЕОДАЛЬНОМУ ОБЩЕСТВУ.

ЭПОХА МЕРОВИНГОВ.

ЗАВОЕВАНИЕ ГАЛЛИИ И ФОРМИРОВАНИЕ ГОСУДАРСТВА. Франки - племенной союз, сложившийся к III в.н.э. из германского населения низовьев Рейна и ближайшего побережья Северного моря. Известное в литературе толкование этнонима франк - "свободный" - возникло позднее, а первоначально он понимался как "стремительный", “необузданный". Первое римское упоминание francі относится к 275 г.

С IV в. франки стали постепенно продвигаться в северо-западную Галлию[35]. Освоение ими всей Галлии растянулось на несколько столетий. К середине V в. там расселилось не более 200 тыс. франков (способных носить оружие мужчин - 50-100 тыс.), а галло-римлян тогда насчитывалось более 6 млн. Преобладание германцев отмечено с VII в., а превращение их в ведущий этнос - с IХ в. Но в первое время варвары селились в привычных для себя условиях - во влажных речных долинах, тогда как местное население, давно забывшее о подсечно-огневом земледелии, знавшее регулярный севооборот, жило на сухих и плодородных береговых террасах. Так что, первое время, находясь в меньшинстве, германцы не смешивались с коренным населением, жили своими кровнородственными группами и общинами.

В процессе расселения у франков росла роль военных дружин. Их предводители - конунги - постепенно становились главами новых территориальных образований на завоеванных землях. Складывались уже известные нам варварские королевства.

Еще во время хозяйничания вестготов в Италии воинственный Хлодион (ок. 427-447) объединил салических франков[36], подчинил всю территорию современной Бельгии, дошел до Соммы, но затем столкнулся с римлянами, был разбит Аэцием и франки стали федератами римлян, закрепившись в северо-западной Галлии Преемником Хлодиона стал Меровей (447-456), давший имя династии. При неясности происхождения Меровинги - один из древних знатных франкских родов, воплощавших единство франков, имевший сакральное могущество. Отсюда внешняя особенность членов этого рода - длинные волосы, в которых заключалась их королевская дееспособность. Сын и преемник Меровея - Хильдерик I (456-481), по легенде, отличался распутством, совращал дочерей свободных франков, за что и был изгнан подданными, отдавшимися под покровительство главы галло-римского государства Эгидия. Хильдерик бежал за Рейн, к тюрингам, соблазнил там королеву Базину, с которой и вернулся в свое королевство, когда его призвали разочаровавшиеся в Эгидии франки. Базина и стала матерью основатель франкской державы Хлодвига. Сам же Хильдерик, столь склонный к авантюрам в личной жизни, в политике честолюбием не страдал: примирился с галло-римлянами, продолжал оставаться римским союзником, даже помог, после смерти Эгидия, придти к власти в Париже Сиагрию[37].

В 481 г. единым конунгом франков становится пятнадцатилетний Хлодвиг[38]. Спустя 10 лет он разгромил римлян при Суассоне, а в 496 г. завоевал земли соседей, германцев - алеманов. В итоге он подчинил своей власти почти всю Галлию, а резиденцию свою разместил посреди р.Сены на острове Сите (центр совр. Парижа). Так было положено начало самому могущественному государству раннесредневековой Западной Европы.

Среди причин успехов именно франков и Хлодвига следует выделить следующее. Как и все германцы, франки в борьбе с погрязшим в противоречиях, разобщенным римским обществом сохранили внутреннюю сплоченность. Но, в отличие от большинства германских племенных союзов, они оказались на окраине римских земель, в отдалении от европейского Средиземноморья, ставшего в эпоху Великого переселения народов проходным двором. Сказалась и многочисленность франков, сохранивших тесную связь со своими коренными землями на Рейне, то есть по соседству. Это способствовало постоянному притоку свежих сил в Галлию. После первых успехов дальнейшему возвышению Хлодвига помогала и христианская церковь, искавшая в наступившем хаосе сильного покровителя, ибо галло-римляне недостаточно интересовались христианством. Дальновидный Хлодвиг учел выгоды союза с церковью. Будучи язычником,он старался налаживать добрые отношения с католическими епископами. Хрестоматийный пример – история с суассонской чашей. Франки забрали ее после победы у Суассона из Реймского собора. Архиепископ Ремигий ее просил вернуть. Король попробовал исключить чашу из традиционного раздела добычи, попросив у войска отдать ему чашу сверх своей доли. Но нашелся среди воинов принципиальный защитник старых традиций и разрубил чащу, чтобы король не получил ничего сверх положенного. Хлодвигу осталось передать посланнику прелата лишь обломки. Лишь спустя год на смотре, придравшись к плохому состоянию оружия, Хлодвиг разрубил этому воину голову со словами: "Так поступил ты с чащей из Суассона!" И короля стали бояться. Духовенство же оценило добрую волю молодого монарха и Римигий письменно признал его власть в качестве администратора римской провинции.

Важнейшим событием дальнейшего правления Хлодвига стало крещение, которому предшествовал его брак с бургундской принцессой Клотильдой - истовой католичкой. Под влиянием жены и после победы над алеманами, о которой он просил Христа, 25 декабря 496 г. Хлодвиг крестился в Реймсе со своей трехысячной дружиной. Именно то, что они крестились в ортодоксальной форме (считавшейся религией императорского Рима) и выделило Хлодвига среди остальных германских конунгов. Церковь признала его единым конунгом франков.

Крещение, однако, не повысило нравственности Хлодвига. И у салических, и у рипуарских франков было по несколько королей из одного старого рода, и все они в начале VI в. им планомерно истреблялись. Он без всяких угрызений совести расправлялся со всеми королями-родичами: на правившего в Кельне короля рипуарских франков Сигеберта натравил его сына, а когда тот избавился от родителя, посланцы Хлодвига умертвили и сына. Присоединив земли Сигеберта, Хлодвиг заявил о своей непричастности к этим смертям. В других случаях он казнил побежденных королей с их детьми. Так, будучи внуком знатного франка Меровея, Хлодвиг основал династию Меровингов, которая просуществовала до 687 г.

БЫТ, ХОЗЯЙСТВО И ОБЩЕСТВЕННЫЙ СТРОЙ ФРАНКОВ ПРИ МЕРОВИНГАХ. Франки были оседлыми земледельцами и животноводами. Жили они как в отдельно расположенных усадьбах-хуторах, так и в деревнях, о чем свидетельствует общее для таких поселений название вилла[39]. Очевидно, что хутора возникали как выселки, создаваемые чаще всего молодыми семьями на свободных землях, при отсутствии таковых в родительских деревнях. Безусловное право расселения на свободных землях имели, очевидно, только местные жители, а для поселения пришельцев из других мест, где, очевидно, не хватало земли, требовалось общее согласие жителей деревни. Дома франков оставались простыми, с земляными полами, обычно заглубленными в землю до 20-30 см и более, площадью около 7-8 кв.м.

Принеся с собой традиции подсечно-переложного лесного земледелия, в Галлии под местным влиянием франки стали постепенно осваивать регулярный севооборот. При пахоте применяли усовершенствованное рало с железным наральником, от римлян восприняли тяжелый плуг, запрягавшийся одной-двумя парами волов. Появились у них сады и виноградники, что свидетельствовало о существенном прогрессе в агрикультуре.

Севооборот был принудительным: после снятия урожая убирались все изгороди между участками и пахотные наделы превращались в общее пастбище. Это называется системой открытых полей. В нашей литературе вслед за этой констатацией обычно следует утверждение: такая система предполагала, что верховная собственность на землю находилась в распоряжении территориальной организации - соседской общины[40]. Но не все так просто.

Да, живущие по соседству земледельцы совместно решали вопросы организации пользования угодьями. Каждый франк имел право использовать неподеленные, общие луга, пастбища, водоемы, леса, участвовал в распределении свободных земель (для принятия переселенца со стороны - мигранта - требовалось единогласие всех жителей общины). Но основные земледельческие угодья уже находились в постоянном, переходящем по наследству пользовании отдельной семьи. По франкскому судебнику "Салической Правде" (записана в начале VI в.) пахотный надел безусловно закреплялся за большой семьей и назывался аллодом. Соседи на него не могли претендовать и лишь коллективно решали проблемы проезда к индивидуальным наделам, разбросанным в разных местах общинных земель в соответствии хозяйственными и наследственными потребностями. Такие участки огораживались и за нарушение ограды, за вхождение внутрь ее без разрешения хозяина полагалось наказание. Более того, судебник допускал и отказ от родства, то есть право выхода отдельной семьи из общины (путем отказа от взаимопомощи с другими родственниками). Так аллод превращался в отчуждаемую, передаваемую по наследству собственность. В дополнениях к "Салической Правде" конца VI в. аллод уже закреплялся в наследственное владение малой семьи. Вспомним, что индивидуальные хозяйства с земельными наделами в германской общине начали формироваться еще в первые века новой эры. Во франкском судебнике видно уже юридическое закрепление традиции индивидуальной хозяйственной деятельности с правами собственности на землю. Право аллодистов на выход из общины и декрет конца VI в. о наследственных правах малой семьи завершают у франков формирование частной крестьянской земельной собственности - аллода (он не мог лишь продаваться из-за отсутствия самого явления - купли-продажи земли в то время). Так что верховенство общины было не в правах собственности на землю, а в праве регулировать крестьянские права на нее. То есть община здесь выступает как юридическое учреждение при слабости, неразвитости раннегосударственных структур. Позднее, с развитием государственных органов, такие общины превратились в их низовые административные единицы.

Так сложился один из основополагающих признаков западноевропейского феодализма - частное землевладение. А сама франкская община превратилась в территориальную организацию, объединяющую землепользователей-соседей. Такая община, соединявшая вполне самостоятельных землевладельцев-аллодистов получила название - марка[41]. При этом безусловной, частной собственности в современном понимании не было. В собственности общинника были только те участки, в которые был вложен труд (усадьба с постройками, садом и огородом, пахотная земля). В других случаях собственностью был не участок, в лишь то, что находилось на нем (напр., скошенное сено). Но права на помеченные деревья в общем лесу сохранялись только на 1 год.

Изложенное свидетельствует об изменении отношения варваров к земле. Раньше, в период германских завоеваний, право на землю определялось родовым обычаем, принадлежностью к конкретному племени, владевшему или захватившему определенную территорию. Отсюда, кстати, и право вождя управлять всей племенной территорией. Теперь же повышается роль труда, земледелия. Раньше основу своего существования варвары видели в захватах, использовании внешних ресурсов. Теперь, в условиях роста цивилизованности, в том числе под влиянием увиденного в римских землях, повышается роль собственной трудовой деятельности. Основой существования становится труд на земле - земледелие.

В условиях, когда семьи становились хозяйственно самодостаточными, то есть могли существовать за счет собственного труда, без помощи родственников и соседей (кроме экстремальных ситуаций), повышалась заинтересованность в обособлении - формируются дворы-усадьбы с аллодами и даже, как отмечалось, с правом отказа от родства. Это - переворот в варварском миропонимании[42]. Земля остается основной ценностью, но именно та земля, в которую вложен свой труд. Она теперь воспринимается как своя, как собственность, на которую уже не может претендовать родич или сосед. От старых же, варварских, родовых традиций сохранились общинные права на остальные угодья, в которые труд не вложен.

По добавлению к "Салической Правде", сделанному в конце VI в., аллод наследовался только детьми владельца, то есть оставался за малой семьей. Причем, хотя женщина не могла наследовать землю, дочь аллодиста считалась законной наследницей любого его имущества и при отсутствии сыновей могла стать и владелицей земли.

В итоге деревня-вилла состояла из обособленных домохозяйств с ослабленными родственными связями, с усилением частных прав на землю, с чужаками - переселенцами. Обособление хозяйственной деятельности и наследственных прав порождало возникновение имущественного неравенства среди соседей. Об этом свидетельствует и разрешаемый в "Салической Правде" отказ от помощи бедным сородичам (процедура отказа от родства) и масса статей в ней с наказаниями за кражи.

Важно также иметь в виду, подчеркивал Ж. Ле Гофф, что у франков, как и у других германцев, приверженность к аллоду была даже сильней, чем у римлян к частной собственности, ибо только наличие аллода было доказательством личной свободы и общественного полноправия. Поэтому в V-VII вв. аллод воспринимался даже не столько как собственность, сколько именно как наследство, неотделимое от семьи. В такой форме, под римским влиянием, аллод возник у франков в Галлии. В общинах, наряду с полноправными франками жили и неполноправные - литы[43]и даже рабы (сервы). Вероятно, они обслуживали знатных. Вспомним, что знатными у германцев считались семьи, из которых выбирались военные вожди, старейшины и другие должностные лица. С формированием королевской власти общинные верхи превращаются в низший слой немногочисленной в то время королевской администрации. Аллод с правом отказа от родства способствовал выходу этого слоя из общины-марки и, в конечном счете, обособлению знати с ее земельными владениями от рядового населения. К тому же королевская власть как верховная получала право распоряжаться незанятыми, свободными общинными землями (герм. - альменда). На эти земли короли сажали своих людей тоже на правах аллодистов. Для их поселения уже не требовалось согласие общинников. Это было оговорено и в "Салической Правде".

ВРЕМЯ КАРОЛИНГОВ.

ПРАВЛЕНИЕ КАРЛА МАРТЕЛЛА И ПИПИНА КОРОТКОГО.После смерти Пипина Геристальского и новых усобиц его внебрачный сын Карл опять-таки с помощью австразийцев становится единым майордомом франков (715-741)[51]. С королями - Меровингами он обращается как с марионетками, а с 737 г. вообще правит без королей. Его влияние особенно возросло после того, как под его предводительством было остановлено продвижение арабов.

Дело в том, что, довольно легко захватив Пиренеи, с 720 г. арабы начали наступление на Галлию. Но в решительном сражении при Пуатье в 732 г. арабская конница не смогла сломить строй франкской пехоты, вооруженной боевыми молотами и после гибели своего командующего, принца Абдрахмана, отступила. Этим сражением, хотя оно велось со стороны арабов незначительными силами, был положен конец их набегам в Европе[52].

За эту победу Карла впоследствии прозвали Мартеллом (Молотом). Возвысившийся благодаря такому успеху, он сумел в 735 г. подчинить наиболее богатое во франкских землях герцогство - Аквитанию. Своими военными успехами Карл Мартелл был обязан изменением статуса земельных пожалований своих подчиненных. Прежде земли жаловались за службу в собственность и становились, по сути, аллодами. Это отдаляло землевладельцев, особенно крупных, от трона и даже толкало их к независимости. Арабская угроза подвигла Карла Мартелла заменить такой порядок дарений бенефициями[53]- земельными пожалованиями, даваемыми только на условиях несения военной службы. При отказе служить земли отбирались. Такой порядок не был изобретением Карла, но раньше он применялся эпизодически, теперь же превратился в правило. Это прочнее привязывало знать к правителю. Но для одарения слуг и воинов Карлу нужна была земля, много земли, единственного тогда платежного средства. Королевских земель, а также конфискованных у изменников-магнатов не хватало. И Карл провел секуляризацию значительных массивов церковных земель и ими расплачивался. В обоснование он ссылался на то, что земли давались церкви якобы во временное пользование до особой государственной необходимости. Теперь же она наступила. Карл стал также без согласования с папой назначать епископов. И церковь была бессильна бороться с этим, ибо Мартелл добился широкой социальной поддержки.

Политику раздачи бенефициев продолжил сын Карла Мартелла Пипин Короткий (741-768 гг.)[54]. Не очень еще многочисленный правящий слой вынужден был подчиняться. Лишь с церковью Пипин решил помириться и договорился с ней о том, что секуляризованные его отцом земли, оставаясь у держателей, признавались церковной собственностью, за что церковь получала двойную десятину. Укрепив, таким образом, свою власть, Пипин добился у папы римского признания его королем франков - вместо утративших реальную власть Меровингов. В ответ он обещал папе помощь против теснивших его лангобардов.

Получив от папы согласие, он в 751 г. собрал франкскую знать в Суассоне и добился своего избрания новым королем франков. Прежний король из Меровингов - Хильдерик и его сын были пострижены в монахи[55]. Но с обещанной помощью папе, которого теснили лангобарды, Пипин не торопился, ибо война с этнически близким германским государством не встречала сочувствия среди франков. Тогда папа сам прибыл с посольством к Пипину и совершил над ним, его женой и сыном обряд миропомазания, что сразу возвысило нового короля и его семью, ибо над Меровингами подобного не производилось[56]. Так Пипин стал королем с правом передачи титула по наследству, а папа, после успешной войны франков с лангобардами, получил светское владение - Папскую область в центре Италии (756 г.).

Обратившись к папе, Пипин Короткий, совершил переворот в сознании, ибо он отказывался от родовых традиций и прибег к авторитету церковной законности. Папа же, благодаря этому прецеденту, получил и в дальнейшем право отрешать от власти королей и целые династии.

КАРЛ ВЕЛИКИЙ И ЕГО ДЕЯНИЯ.Пипина сменил Карл, прозванный Великим (768-814 гг.). Первоначально власть по традиции разделили два сына Пипина - Карл и Карломан. Но после последовавший вскоре смерти брата, в 26 лет Карл стал единственным королем. Посмертное прозвище "Великий" он заслужил. Его величие отразилось даже в том, что от его имени и возникло слово "король". Из чего же это величие слагалось.

Отец рано стал привлекать его к делам. Уже в 11 лет Карл встречал папу Стефана II, затем участвовал в походах и совещаниях. Был он крупного и крепкого телосложения, с редким тогда ростом в 192 см; волосы имел длинные, слегка волнистые, лицо украшали густые, свисающие по франкской традиции усы. Пропорции его тела были столь гармоничны, что не замечались ни короткая шея, ни довольно солидное в зрелом возрасте брюшко. Обычно он носил традиционный костюм франка: льняную рубашку и кальсоны, поверх - тунику с шелковыми узорами, брюки, обмотанные ниже колен полосками ткани, зимой - жилет из кожи выдры или крысы. Поверх - синюю накидку, на боку - меч с перевязью. По праздникам добавлялись золотые украшениями.

Сохранившиеся описания свидетельствуют, что Карл был великодушен, ценил дружбу и верно ее хранил. Но отличался вспыльчивостью и в гневе был склонен к жестоким поступкам[57]. Современники, правда, заметили, что таким он был только во время жизни с очередной, очень злобной женой, ибо после ее смерти стал спокойнее. Любил Карл поесть, даже жаловался, что пост вредит его здоровью. Но сам не пил и не переносил пьянство в своем присутствии.

Несмотря на искреннюю религиозность, 6 раз женился и имел множество наложниц. Но был образцовым отцом по отношению к своим многочисленным детям, с которыми всегда старался делить досуг. Смерть кого-либо из них оплакивал, как женщина. Особенно он был привязан к дочерям. Чтобы удержать их при себе, так и не выдал ни одну замуж, но позволял иметь любовников. Вообще, на свободные нравы своих родственников и придворных смотрел сквозь пальцы.

Карл ценил образованность, создал своеобразную семейную академию, в которую пригласил знаменитых в то время ученых; учился сам и заставлял учиться членов своей семьи. Сам он говорил и читал по латыни, понимал на слух греческий, письмом, однако, овладел лишь в зрелом возрасте. Тогда же изучал логику, риторику, астрономию. Знал наизусть отрывки из знаменитого христианского богослова Августина, любил четкие донесения, написанные красивым почерком, чем стимулировал появление особого способа начертания букв, напоминающего будущий типографский. Немногие государственные деятели тех столетий имели такие характеристики. И все это отразилось в его деяниях.

Нуждаясь в землях для одаривания растущего служилого сословия, а также для поддержания величия своего государства, Карл проводил активную завоевательную политику. Воспользовавшись очередной жалобой папы на лангобардов, усмиренных Пипином, но сохранивших самостоятельность, он разгромил их окончательно и возложил на свою голову железную корону лангобардского короля. В ходе этой войны, в 774 г. он посетил Рим и получил от папы все те пожалования, которые были дарованы его отцу.

Но основные военные усилия Карла Великого были направлены на восток, где было много слабо организованных варварских племен. В 772 г. он начал войну с саксами, часть из которых еще в V в. переселилась в Британию, но основная их масса осталась на землях от Нижнего Рейна до Эльбы. Завоевание саксов растянулось на 32 года. Их упорное сопротивление вызывалось сплоченностью саксонского общества, находившегося еще на стадии разложения первобытных порядков. Франки же несли новые отношения, чуждые даже для молодой саксонской знати[58]. Отсюда и неприятие христианства: язычество воспринимались саксами как символ традиционных первобытных порядков. В конечном счете, франки завоевали Саксонию, а вслед за ней и Баварию, утвердив там свои феодальные порядки.

В процессе саксонских войн франки вошли в соприкосновение с жившими на Эльбе славянскими племенами, которых Карл использовал как союзников против саксов. В дальнейшем отдельные из них на время тоже были покорены франками[59]. На Среднем Подунавье франки в течение 791-796 гг. разгромили аваров и основали Паннонскую марку.

Одновременно Карл проявлял активность и на других направлениях. В 778 г., воспользовавшись усобицей среди арабов, он совершил поход на Пиренеи, но под Сарагосой потерпел поражение[60]. Но в итоге часть земель до р. Эбро осталась за франками и там появилась Испанская марка.

Так была создана империя, охватившая территорию современных Франции, Германии, Северных Италии и Испании, а также Венгрии, Чехии и Австрии.

В 800 г. Карл поддержал на папском престоле Льва III, который в благодарность во время торжественного богослужения по старинному обычаю поклонился Карлу до земли и возложил на его голову императорскую корону. Карл счел это вполне заслуженным всеми своими деяниями, которыми он вернул Риму власть над его бывшими провинциями. Тем более, что на Константинопольском троне тогда сидела женщина - императрица Ирина.

Но для получения международного признания своего императорского титула Карл стал все же хлопотать перед Византией. Он даже в свои 58 лет стал свататься к Ирине, не смущаясь тем, что она добилась единовластия в своей стране, организовав убийство собственного сына. Но этому браку не суждено было сбыться, ибо Ирину вскоре свергли с престола. Однако, византийское правительство, с неохотой, но отягощенное борьбой с арабами, в 812 г. все же признало за Карлом титул василевса (басилевса)[61].

В тогдашнем мире Карл Великий пользовался большой известностью и влиянием. В своем кочующем дворе[62] он принимал послов из многих стран. Соседние государи искали его покровительства. Между империей Карла и другими государствами, в том числе Византией и Арабским халифатом, налаживались торговые и культурные связи. Существует предположение, что знаменитый арабский халиф Гарун ар-Рашид поддерживал с ним дружеские отношения и прислал в подарок индийского слона, который произвел на франков большое впечатление[63]. При Карле окончательно оформляются новые структуры управления[64].

Стремясь возвысить роль церкви, Карл Великий активно вмешивался в ее дела. За 250 лет до собственно церковных решений, он издал несколько указов о безбрачии духовенства. Он также ввел обязательную десятину в пользу церкви. Во многом деятельность Карла заложила основу идеологии складывавшегося Западного мира. Его требования повсеместно организовывать бесплатные начальные школы способствовали превращению латыни в межнациональный язык Западной Европы. Многогранные интересы и кипучая энергия Карла способствовали консолидации западноевропейского общества. Возможно, правы те, кто утверждает, что Карл Великий заложил тот фундамент западноевропейского единства, на котором спустя 1200 лет, уже в наше время, было завершено строительство Евросоюза[65].

Умер Карл Великий в 72 года от воспаления легких, простудившись на охоте, пережив всех своих жен. От его имени произошло название новой династии - Каролинги. При нем были заложены основы западноевропейского феодализма.

ФЕОДАЛИЗАЦИЯ ПРИ КАРОЛИНГАХ. Продолжая бенефициальную политику своих предшественников, Карл Великий создал значительный слой людей, служивших в обмен на получение земельного держания - будущих рыцарей. Но, несмотря на многочисленные войны за расширение территории, свободных земель для раздач становилось все меньше. Но новых земель также не хватало, и власти начинают расплачиваться иммунитетами, дававшими право осуществлять административные, судебные и финансовые функции на определенных территориях от имени монарха и вместо него. Это вызывалось и катастрофической нехваткой грамотных администраторов для управления огромной империей. Но иммунитеты, как и бенефиции, были минами замедленного действия. Они постепенно закрепляли права держателей на землю, которая стала переходить по наследству. Бенефиции превращались в феоды. Империя покрывалась сетью разных по размерам сеньорий[66]. Крупные сеньоры, имевшие иммунитетные права, жаловали феоды своим слугам. Так складывались будущее рыцарство[67] феодальная иерархия: сеньор - вассал[68]. В итоге масса землевладельцев, не только крупных, но и мелких переставала зависеть от монаршей власти. Это возродило стремление к сепаратизму. И оно было более сильным, чем при поздних Меровингах. Ибо раздача феодов и иммунитетов приводила уже к переходу под власть правящего слоя общинных земель с жившими на них крестьянами. Сеньоры теперь управляли ими от имени короля (императора). Рыхлая община-марка не могла защитить крестьян от экономического подчинения, а порой и разорения феодалами. Слабевшая от постоянных земельных раздач королевская власть также была бессильна предотвратить закабаление крестьян. Они, особенно при Карле Великом превращались в наследственных держателей земли, а постепенно и в лично зависимых - крепостных.

Попадание крестьян в зависимость осуществлялось несколькими способами. Наиболее распространенный - через прекарий[69], при котором крестьянин передавал свое право на владение аллодом какому-либо господину и превращался в держателя, платившего за пользование своим бывшим наделом оброк и выполнявшего некоторые виды барщины на время действия сделки (пожизненно, наследственно, обычно до третьего колена). Зато крестьянин, при сохранении личной свободы, избавлялся от произвола королевских людей и государственных повинностей. Если же крестьянин оказывался не в состоянии обеспечивать свое существование, он мог попросить у господина покровительства, что означало ограничение и личной свободы (т. наз. коммендация). Обилие прекарных сделок, актов о комендации и подобных кабальных актах, широко распространенных в IХ-Х вв., свидетельствовало о массовом обеднении и закабалении франкских крестьян. Землевладения церкви росли также и за счет многочисленных завещаний, в которых страшившиеся ада верующие отписывали свои наделы монастырям, зачастую лишая наследства своих детей. Раздача иммунитетов крупным землевладельцам, уже подчинивших себе многочисленных крестьян, приводила к усилению частной власти знати и возможностям произвола вплоть до прямых захватов крестьянских земель. Это тем более становилось осуществимым, ибо параллельно происходило устранение крестьян из военной службы. Способным снарядиться в поход считался лишь владелец 3-4 крестьянских наделов (мансов[70]). Это означало разоружение рядового населения и постепенно вело к монополизации военной службы рыцарями. Теряя землю, крестьяне постепенно становились и лично зависимыми от своих господ - развивалось крепостничество.

ТЕМА 6.