Традиции Возрождения в искусстве барокко 2 часть

К сожалению, мы может лишь гипотетически рассуждать о творческом формировании Караваджо. По мнению историка искусства Беренсона, основополагающее значение для развития стиля Караваджо имел Джорджоне. Влияние ломбардской школы также читается совершенно четко. Роберто Лонги пишет: «В Милане продолжительное время почитали группу художников, приехавших из Ломбардии, которые создали простое демократичное искусство... В их картинах было много человеческого чувства, внутреннего света и совсем не было религиозного экстаза; колористическое решение, светотеневые эффекты были согласованы между собой и сверены с природой. Это было реалистическое искусство, которое стремилось отображать просто и правдиво природу и человека».

Немалую роль в становлении художественного стиля Караваджо сыграл и Петерцано, бывший весьма прогрессивным педагогом для своего времени. В обучении он делал акцент именно на технике живописи, без которой невозможно достигнуть вершин мастерства.

Едва достигнув 18-летнего возраста, Караваджо, полный страстного желания работать самостоятельно, перебирается в Рим. Маршрут его путешествия неизвестен, можно лишь предположить, что по пути он видел многие работы великих мастеров. В Риме кров молодому человеку предоставляет прелат Пандольфо Пуччи. Первые произведения Караваджо отличаются простым сюжетом: «Мальчик, укушенный ящерицей» (1594 год, Национальная Галерея, Лондон), «Юноша с корзиной фруктов» (1593 год, Галерея Боргезе, Рим), «Мальчик, чистящий грушу» (1593 год).

Первым автопортретом Караваджо считается картина «Музыканты» (1595 год, Музей Метрополитен, Нью-Йорк), на которой художник изобразил себя вместе с ещё двумя молодыми музыкантами и Амуром заднем плане. Многие искусствоведы считают изображение Амура своеобразным гомоэротическим символом, указывающим на склонность Караваджо к гомосексуализму. Вскоре живописец тяжело заболевает, но чудесным образом поправляется и, практически сразу же пишет картину «Маленький больной Вакх» (1953 год, Галерея Боргезе, Рим), которая является его вторым автопортретом.

Караваджо оказывает покровительство могущественный кардинал дель Монте, для которого художник создает ряд религиозных полотен. В картине «Кающаяся Магдалина» (1595-1597 годы, Галерея Дориа Памфили, Рим) мы видим первый женский образ, созданный художником. В тот же период, живописец создает своего второго «Вакха» (1596 год, Галерея Уффици, Флоренция), на этот раз пышущего здоровьем. Вскоре, Караваджо провоцирует свою первую, но далеко не последнюю, стычку с правосудием.

Но почему юный художник выбрал именно Рим? Биографы Караваджо сходятся во мнении, что выбор культурной столицы Италии, а значит, и всего мира, был обусловлен необычайными амбициями Караваджо, мечтавшего стать величайшим художником всех времен и народов. Не потому ли он многократно преступал закон, что считал, что ему – одаренному Богом больше, чем окружающие – дозволено все?

Рим в это время, действительно, процветал. Только что завершилось строительство собора Святого Петра, бывшего в те годы самым большим архитектурным сооружением во всем мире. Возводились грандиозные базилики, такие как Сан Джованни Латерано, Санта Мария Маджоре, открылась гавань Рипетта на Тибре, ставшая поистине воротами мира. Папа Сикст V пригласил всех талантливых живописцев полуострова прибыть в Рим, и многие, в том числе и ломбардцы, последовали этому призыву. Все это было призвано донести до всего мира триумф христианства.

Как и многого о жизни Караваджо, точной даты приезда его в Рим мы не знаем. Может это был 1591 или 1592 год. Существует много свидетельств о том, что художник прибыл в Вечный город ещё при папе Клименте VIII.

Прибывший в Рим молодой художник, скорее всего, имел при себе несколько написанных ещё в Милане холстов. Но эти произведения с их реалистической трактовкой персонажей и сюжетов едва ли могли пробудить интерес местной публики, вкусы которой тогда определяли маньеризм и классицизм. Большой любовью в Риме пользовались копии работ Микеланджело и Рафаэля. Показателен тот факт, что живописцы, имевшие в те времена огромную популярность, такие, как Аньести, Шиоланте, Таддео Цуккаро, Сальвиате, Рафаэлино да Реджио, Чезарс Неббиа или Джузеппе Черази, оставили лишь незначительный след в мировой истории искусства.

Историк искусства Каллаб пишет: «Молодые художники, которые в конце XVI столетия прибыли в Рим, не только должны были ограничивать себя безропотной имитацией картин старых мастеров, но и наследовать присущий им идеализм, художническую робость, боязнь отказаться от пустой поверхностной манеры изображения. В живописи эти художники довольствовались лишь внешним сходством». Чтобы как то выживать, они были вынуждены подчиниться вкусам публики и заниматься лишь украшательством жизни. Примером может служить творчество Аннибале Карраччи, приехавшего в Рим из Болоньи. Ему поручили украшение галереи в палаццо Фарнезе. Уже в процессе работы над осуществлением творческого замысла он столкнулся с большими трудностями и недоверием заказчиков и публики.

То же самое происходило и с Караваджо. Он ютился в бедных кварталах города, там же, где и многие другие выходцы из Ломбардии, такие же безработные художники, скульпторы и каменотесы, пытавшиеся выжить в ожидании заказов. Вскоре живописцу удалось поступить на службу к Лоренцо Сичилиано, в мастерской которого он встретил и своих земляков, братьев Лонго.

В этот период, Караваджо и его товарищи проводили свои дни в работе, прогулках за городом и увеселениях. Исследователи напрасно искали произведения художника этого периода. Возможно, он и писал что-то для себя, но, очевидно, эти картины не находили покупателей.

И все же, Караваджо улыбнулась удача в лице богатого мецената, человека тонкого художественного вкуса, но с сомнительной репутацией, прелата папского двора, монсеньора Пандольфо Пуччи. Он был братом кардинала, который, кстати, опекал также «робкого» Бенвенуто Челлини.

Прелат был очарован ловкостью, талантом молодого художника и его неуступчивым, взрывным характером. Пуччи пригласил Караваджо в свой дом, обеспечив его существование. Художник же, со своей стороны, в благодарность за доброту прелата должен был выполнять для него работу по копированию лучших благочестивых церковных картин. Все произведения монсеньор Пуччи отсылал монастырь капуцинов в Реканати, в котором он когда-то родился и провел ранние годы своей жизни. До нас не дошло ни одной работы этой серии.

Стиль и темы

Обладая массой свободного времени и полной творческой свободой, Караваджо мог выбирать любые сюжеты для своих произведений и подолгу обдумывать их. Сейчас мы доподлинно знаем, что полотно художника «Мальчик, укушенный ящерицей» (около 1954 года, Национальная галерея, Лондон и, второй вариант, Фонд Лонги во Флоренции) было создано в период его проживания у монсеньора Пуччи. Картина явилась своеобразной реминисценцией на широко известный рисунок углем Софонисбы Ангуиссолы. Юноша на холсте изображен в тот момент, когда ящерица кусает его, и он испуганно отдергивает свою руку. Впервые в живописи был выхвачен и зафиксирован миг движения.

По замечанию Беренсона, в этом произведении Караваджо ощущается «всеобщая потребность в нововведениях», желание разрушить условности. Быть может, здесь также скрывается аллегория: обнаженные плечи мальчика и цветок за его ухом, указывают на принадлежность юноши к римским низам - миру проституток и воров, который ассоциировался у Караваджо с физической болью и теми страданиями, которые обязательно сопровождают любовь. На протяжении всего творческого пути художника, образы физических страданий неразрывно связывались со страдания ми душевными.

Своего знаменитого «Лютниста» Караваджо написал также во время проживания у Пуччи. Сейчас картина находится в Эрмитаже, в Санкт-Петербурге. Образ музыканта очень типичен для моделей, которых выбирал художник. Есть ещё одна версия полотна, она хранится в музее Метрополитен, в Нью-Йорке. На ней мы видим того же музицирующего мальчика, но не видим рядом с ним ни цветов ни фруктов.

Изумляет тщательность, с которой художник выписывает музыкальные инструменты. Мечтательное лицо лютниста, томность в его взгляде, все говорит о том, что молодой человек уносится в воображении в свой глубокий внутренний мир. На картине, хранящейся в Эрмитаже можно прочесть интригующую надпись на изображенной художником партитуре: «Voi sapete chio vаtо» («Вы знаете, что я Вас люблю»). Интересно, кому направлено это признание? В картине «Музыканты» на переднем плане также изображена развернутая к зрителям партитура, которую держит полуобнаженный певец. Но здесь надпись, сделанную его рукой, до сих пор ни у кого не получилось прочесть.

То, что на все работы этого периода, Караваджо вдохновляли лишь молодые мужчины (женские образы отсутствуют), также наводит на мысль о нетрадиционной ориентации художника. Первым женским образом в его творчестве стала картина «Кающаяся Магдалина», написанная около 1596 года.

Неизвестно, по каким причинам Караваджо ушел из дома монсеньора Пуччи. Возможно, прелат отличался очень тяжелым нравом. Художник вновь оказывается на римских улицах, лишенный средств к существованию. К счастью, старый друг живописца, работавший вместе с ним в мастерской Лоренцо Сичилиано - художник Антиведуто Граматика, приютил бездомного и обнищавшего Караваджо. Граматика пользовался определенным успехом у публики, поэтому был обеспечен регулярными заказами.

Но несчастья преследовали бедного Караваджо, он заболевает римской лихорадкой, свирепствовавшей на всем полуострове. Друг художника Лонго отвез его в монастырский госпиталь Санта Мария делла Консолационе, куда свозили тех, у кого не было средств платить за лечение. Там Караваджо поместили в подвальное помещение, считавшееся комнатой смертников.

Совершенно случайно, художник попался на глаза приору госпиталя испанцу сеньору Контерасу, хорошему знакомому монсеньора Пуччи, который, проходил мимо и узнал Караваджо. Контерас попросил перенести смертельно больного живописца в другое помещение и распорядился не отходить от него сестрам-сиделкам. Только это и спасло художнику жизнь.

Но темы смерти и болезни, отныне, как далекое эхо пережитого, можно увидеть во многих его полотнах, например, в «Успении Марии». В благодарность за своё спасение, Караваджо писал для Контареса картины, но, к сожалению, они, так же как и многие другие его работы до наших дней не дошли.

Полгода, проведенные в госпитале, боль и страх, сопутствующие болезни, оставили глубокий след в душе художника. Именно тогда Караваджо создает одну из самых известных своих работ «Больной Вакх». Фигура Вакха изображена в зеркальном отражении: одутловатое, бледное лицо и тусклые глаза свидетельствуют о тяжком состоянии самого художника после болезни. В «Больном Вакхе» мы видим бога, не способного более наслаждаться прелестями жизни, радоваться ей.

Картина была написана в мастерской одного из самых известных живописцев Рима, кавалера Чезаре д’Арпино, приютившего Караваджо в своем доме. Чезаре д’Арпино был не на много старше самого Караваджо, но уже слыл любимцем высшего общества и даже был принят при папском дворе. Принадлежа к одному из самых популярных художественных объединений столицы Италии - Академии «Безрассудных» (в которое также входили такие поэты, как Батиста Лаура, будущий папа Урбан XVII и Торквато Тассо), д’Арпино отдавал предпочтение божественному перед рациональным. В благодарность за приют, Караваджо должен был выполнять гирлянды из листьев и цветов для фресок Чезаре д’Арпино. По этому поводу был даже подписан контракт. Росписи же Караваджо современники признали совершенными.

В доме Чезаре д’Арпино Караваджо познакомился со многими богатыми меценатами Рима: кардиналами, купцами, послами, а также известными художниками, пользующимися хорошей репутацией: Ван Дейком, Яном Брейгелем и, возможно, с Рубенсом. Среди них был и обративший внимание на молодого художника, недавно приехавший из Франции Валентин. Существует предположение, что позже Валентин тайно вывез из мастерской Чезаре д’Арпино и продал несколько произведений Караваджо.

Примерно в тот период, живописец создает ещё один свой шедевр - «Юноша с корзиной фруктов», которую впоследствии подарит своему племяннику Шипионе Боргезе папа Павел V. Обе картины (эта и «Больной Вакх») находились в мастерской кавалера Чезаре д’Арпино вплоть до 1607 года. Затем, они были конфискованы агентами папы Павла V, вступившего на престол после папы Климента VIII, в счет погашения долгов.

Не имея постоянного заработка, Караваджо обратился за помощью к Валентину, и тот посоветовал заняться написанием картин религиозной тематики. Действительно, спрос на церковную живопись был огромным. Караваджо принял предложение, он получил краски и кисти, но, спустя время принес агенту не религиозную работу в своего второго «Вакха».

На этом полотне мы видим античного бога в виде толстощекого юноши, пышущего здоровьем, с характерными для многих персонажей художника немного тяжеловатыми веками. Голову Вакха украшает традиционный венок из виноградной лозы, в его руке бокал вина, а на столе мы видим наполовину опустошенный графин. Но есть и другие нюансы - слегка увядшие листья в венке, подпорченные несвежие фрукты, заставляющие задуматься внимательного зрителя.

Биограф Караваджо Джованни Бальоне напишет: «Вакх с несколькими ветками винограда, окрашенными в разные цвета, написан с большой тщательностью, а также с определенной резкостью и сухостью манеры; это полотно родом из того времени, когда Караваджо пытался жить на свои средства, продавая свои картины». В 1916 году это произведение заново было открыто Роберто Лонги, который обнаружил его в депозитарии галереи Уффици.

Необыкновенный талант Караваджо был оценен с 300-летним опозданием. Точно не известно, принял ли заказчик «Вакха» или работа так и не поступила в продажу, в любом случае его реализация не могла помочь мастеру решить свои материальные проблемы. Валентин, который верил в огромное художественное дарование Караваджо, уговаривал художника принять заказ на исполнение работы религиозного содержания, но упрямец, наперекор всему, начал работать над новым произведением - он писал «Гадалку».

На полотне мы видим либо уличную сцену, либо один из эпизодов народного театра. Валентин заплатил Караваджо за нее 30 талеров! Впоследствии, работа была подарена князем Дориа-Памфили французскому королю Людовику XIV и в настоящее время хранится в Лувре.

Рентгенологическое исследование произведения показало, что под изображением молодой гадалки находится более ранняя по времени картина в манере, близкой Чезаре д’Арпино. Быть может, Караваджо просто экономил деньги на холсте. Вульгарность этой сцены шокировала современников художника, но именно она впоследствии вдохновила другого живописца - француза Жоржа де Латура, создать картину под тем же названием и на тот же сюжет. Получив деньги, Караваджо сразу же ринулся навстречу приключениям, дракам, потасовкам, чем вынудил папскую полицию снова вести строгий надзор за его жизнью.

Что же было дальше? Как Валентину удалось уговорить своенравного художника вернуться на праведный путь? Вероятно, в этой борьбе с непокорным нравом Караваджо он воспользовался именем одного из богатейших собирателей искусства этого периода - кардинала Франческо Мария дель Монте. Наконец живописец соглашается написать для кардинала картину на религиозную тему, ставшую первой в его творчестве.

Правда, при этом художник поставил своё условие: полная свобода в выборе темы. Караваджо сразу отказался писать традиционные сцены распятия и мученичества. Как предмет для изображения художник выбрал тему экстаза, созвучную и его живописной манере, и его художественному темпераменту. Он начинает монументальное произведение «Экстаз святого Франциска». Караваджо решительно берется за создание полотна, устроившись в подвале дома Валентина, чтобы как можно быстрее закончить это тяжелое для него задание.

Работа должна была стать высокохудожественным, мастерским произведением, которое могло бы открыть Караваджо двери в коллекции крупнейших римских любителей искусства. Одновременно она сделала бы его известным и помогла добиться благосклонности у состоятельных и авторитетных людей. Современные исследователи творчества художника считают «Экстаз святого Франциска» первым зрелым произведением Караваджо.

Гений новаторства

Произведение «Экстаз святого Франциска» вызвало много споров и дискуссий. Писатель Доминик Фернандес видит в ней зарождение подлинного барокко. Сюжет картины разворачивается на фоне ночного леса. На заднем плане Караваджо изобразил простых пастухов, которые разожгли костер. В его свете отчетливо вырисовывается фигура спящего сопровождавшего святого - брата Леона. Святой Франциск являет стигматы, находясь в состоянии мистического экстаза.

Никто до Караваджо не изображал сцены религиозного экстаза так: святой лежит на руках ангела, образ которого воплощен в виде соблазнительного юноши, сильно напоминающего по типажу любимых моделей живописца. Фигура ангела, несмотря на крылья за его спиной, не парит, а как бы припадает к земле. Пытаясь найти новые изобразительно-выразительных средства, художник усиливает игру света и решает всю композицию как театральную инсценировку, пытаясь таким образом достигнуть не только значительного художественного эффекта, но и большей убедительности.

«Экстаз святого Франциска» сделал свою работу - положил начало известности Караваджо, как религиозного живописца. За ним последовали и другие монументальные работы художника, такие как «Обращение Савла» из церкви Санта Мария дель Пололо. Кардинал дель Монте, оценивший новаторство живописца, приглашает Караваджо в палаццо Мадама.

Франческо Мария дель Монте являлся послом тосканского герцога при дворе пантифекса Максима. Его резиденция располагалась на вилле Медичи. Кардинал был весьма образованным человеком: знал древнееврейский, древнегреческий и другие восточные языки. Был большим любителем музыки и живописи, всегда открытым новым идеям. Благодаря этому, Караваджо произвел на него хорошее впечатление, и кардинал дал ему творческую свободу и полное содержание. Живя в палаццо Мадама и воспринимаясь, как воспитанник кардинала, Караваджо превратился в востребованного и знаменитого художника. Правда, им не только восхищались, но и ненавидели.

Защищенный от всех невзгод, хорошо обеспеченный, а может быть, и влюбленный, художник начал привыкать к спокойной жизни. Что, однако, не повлияло на остроту и резкость его живописного языка, который постоянно оттачивался. Он был поглощен поисками наиболее драматических сюжетов, а воплощая свои замыслы, прибегал к богатству контрастов, игре света и тени, придавая своим картинам жизненную силу и убедительность.

Между тем близилась смена столетий. Маньеризм как художественное направление постепенно пришел в упадок: Возрождение стало историей. Это было время Нантского эдикта, положившего в Европе конец религиозным войнам. Франция и Италия заключили союз: Генрих IV женился на Марии Медичи. Микеланджело Меризи, который теперь взял себе имя Караваджо, в это время исполнилось 25 лет.

Будучи воспитанником кардинала, с радостью приобретавшего большую часть его работ, художник мог полностью отдаться вдохновению - «ярости мгновения». Он стал писать не только религиозные, но и жанровые картины. «Кающаяся Магдалина» Караваджо удивительно реальна. Кстати, моделью для живописца послужила девушка с улицы по имени Джулия. Двумя годами позже он создал полотно «Обращение Магдалины», отличающееся ещё более кропотливой проработкой всех деталей.

В доме кардинала дель Монте Караваджо пишет свой знаменитый натюрморт «Корзина с фруктами». Нависающая над самым столом корзина, кажется необыкновенно материальной. Наряду со свежими сочными плодами, мастер «наполнил» её также перезрелыми фруктами и увядшими листьями. Это полотно так и не украсило коллекцию дель Монте, кардинал лишь позднее обнаружил его в мастерской кавалера Чезаре д’Арпино, которому его отдал сам художник, в качестве компенсации долгов. Позже о натюрморте Караваджо забыли. До недавнего времени «Корзина с фруктами» относилась к нидерландской школе живописи. Только научное исследование 1919 года, проведенное Лонги, доказал авторство Караваджо.

Вскоре художник покинул палаццо Мадама и переехал в дом кардинала Маффео Барберини, бывшего одним из заказчиков Валентина. Находясь под влиянием постоянных советов и наставлений своего друга, Караваджо снова обращается к разработке религиозных тем, не теряя верности своим идеям и принципам. Художник ищет драматические ситуации в истории и в жизни, усиливает их театральностью композиционного решения, необычайными контрастами света и тени, придавая своим работам совершенно новое звучание.

Произведения «Взятие Христа под стражу» (Национальная галерея, Дублин, Ирландия) и «Пожертвование Исаака» посвящены сюжетам из библейской истории. Наиболее привлекательной в «Пожертвовании Исаака» является высокая гуманистическая трактовка образа ангела, являющегося Аврааму, заносящему кинжал над сыном. Ангел жестом указывает на овна, который должен быть возложен на жертвенник вместо мальчика.

В полотне «Святая Екатерина Александрийская» художник изображает на заднем плане устрашающее пыточное колесо со стальными шипами. Караваджо мастерски уравновешивает композицию соотнесением темных и светлых частей. Работа, некоторое время находившаяся в коллекции дель Монте, была продана его наследниками семье Барберини, от которой затем попала в 1935 году в коллекцию Тиссен-Борнемиса.

К этому же периоду относится картина «Иоанн Креститель», на создание которой живописца вдохновили фигуры обнаженных юношей Микеланджело из Сикстинской капеллы. Также он пишет ещё одну Марию Магдалину, исполненную в манере венецианских мастеров («Обращение Магдалины»). На этом полотне, помимо Магдалины, облокотившейся на круглое большое зеркало, мы видим ещё одного персонажа - Марту, которую вводит Караваджо. Моделью для Марты послужила Филиса Меландроне, работавшая с художником и при написании Святой Екатерины.

Настоятельная личная просьба кардинала и большой спрос на религиозную живопись, вынудили живописца и в дальнейшем работать над произведениями на библейские темы. Все его дальнейшие работы нанесли сокрушительный удар по основополагающему направлению европейского искусства - маньеризму.

Вскоре Караваджо принимает решение написать полотно на один из самых страшных моментов еврейской истории, описанных в Ветхом Завете. Он пишет «Юдифь и Олоферн», где изображает момент отрубания головы Юдифью ассирийскому тирану Олоферну. Моделью для Юдифи также послужила Филиса Меландроне. Изначально художник изобразил Юдифь с обнаженной грудью, но впоследствии, был вынужден «прикрыть» её корсажем. Чуть в стороне от героини стоит в ожидании пожилая служанка. Она с готовностью держит льняную салфетку, чтобы завернуть в нее голову жертвы. Образ старой служанки был создан Караваджо под впечатлением от «Головы старика» Леонардо да Винчи.

Картина «Отдых на пути в Египет» ярко демонстрирует одновременно и принятие и отрицание традиций религиозной живописи. Каштановые волосы Богоматери контрастируют со светло-рыжими локонами Младенца Иисуса. Написанный со спины ангел играет на виолончели, его взгляд устремлен на партитуру, которую держит Иосиф. Мужа Девы Марии художник изобразил босоногим и седобородым, он сидит на мешке, рядом с которым мы видим наполовину выпитую бутылку вина. Служащий фоном пейзаж обрамляет всю композицию. Он и узор из цветов и листьев стилистически близки живописи Джорджоне, но, безусловно, Караваджо превосходит его силой своего таланта.

Полотно «Отдых на пути в Египет» было воспринято публикой неоднозначно и получило самые различные оценки. Тем не менее, кардинал дал Караваджо новый заказ на роспись потолка своей резиденции (в настоящее время, там находится вилла Бонкомпаньи Людовизи). Художник выполнил заказ в середине 1590-х годов. Эта фреска до сих пор остается единственной известной работой Караваджо в области настенной живописи. Живописец демонстрирует поразительное мастерство владения перспективой. Фигуры Юпитера, Нептуна и Плутона, изображенные им на фреске, свидетельствуют о незаурядных способностях 26-летнего художника. Хотя работа была весьма благосклонно воспринята просвещенными ценителями искусства, Валентин ждал от художника большего. Он помогает Караваджо заключить крупнейший контракт по росписи сценами из жизни апостола Матфея крупнейшей римской церкви Сан Луиджи дей Франчези.

По этому контракту художник создал два монументальных полотна – «Мученичество апостола Матфея» и «Призвание апостола Матфея», которые до сих пор украшают церковь Сан Луиджи деи Франчези, располагаясь на том же месте, куда их определили во времена художника. Они являются ярким свидетельством нового этапа в жизни и творчестве Караваджо.

Этот живописный ансамбль был самым большим, из всех выполненных, в жизни художника. И результат его работы был поразительным. Написанные им монументальные произведения, в основе которых лежит новаторский взгляд на библейские сюжеты, дали повод к страстным спорам, как среди священнослужителей, так и среди знатоков искусства. Это не удивительно, учитывая, что в начале XVII века церковные картины и фрески находились в центре внимания и вызывали пристальный интерес не только у духовенства, но и у всех любителей живописи, поэтому каждый стремился увидеть новые работы живописцев.

Довольно необычна история этого заказа. Кардинал Маттео Контарелли, который пожелал посвятить капеллу святому Матфею - своему небесному покровителю, пригласил для украшения церкви живописцев и скульпторов. Работы были ещё не завершены к моменту смерти кардинала, и вопрос их окончания в дальнейшем обсуждался на многочисленных церковных советах. Среди художников, задействованных в капелле Контарелли, следует отметить Джироламо Муциано и кавалера Чезаре д’Арпино, расписывавшего своды и потолок церкви сценами из жизни святого. Он собирался расписать фресками и все стены капеллы, однако по неизвестным причинам не смог продолжить работу. Ее завершение и было поручено Караваджо. Сохранился контракт, датированный 25 июня 1599 года, который заключили с художником. Согласно ему, Караваджо получал вознаграждение в размере 400 скудо.

На самом деле, не ясно, почему выбор пал именно на Караваджо, а не на других, более знаменитых в те годы римских мастеров. Вероятно, большую роль здесь сыграло посредничество всесильных покровителей художника: кардинала дель Монте и богатого генуэзского мецената и аристократа Винченцо Джустиниани. Разумеется, живописец был польщен оказанной ему честью, и сразу же принялся за работу. Но тут выяснилась одна проблема: в капелле Контарелли регулярно служили мессы, и поэтому устанавливать леса, необходимые для создания большеформатных композиций, было нельзя. Караваджо предложил свой выход из положения – он решил исполнить маслом большеформатные полотна на холсте размером 3,40 х 3,24 метра! Ни один из его современников ещё не выполнял заказы такого масштаба. Немного подумав, духовенство дало своё согласие.

Живописец не уложился в оговоренные контрактом сроки и предоставил свою работу позже на несколько месяцев. Он закончил «Мученичество апостола Матфея» как раз к началу 1600 года. Караваджо неоднократно изменял композицию полотна в поисках наиболее удачного решения. Живописец изобразил сцену, действие которой происходило во дворе короля Эфиопии, приказавшего казнить святого Матфея, проповедавшего там Евангелие. Палач, держа наготове меч, уже склонился над сопротивляющимся мучеником, чтобы убить его. Ангел протягивает святому пальмовую ветвь - эмблему мученичества за веру. В отдалении стоит молодой человек с нежным лицом, невольно пытаясь отстраниться от происходящей страшной сцены. Убегающий мальчик отворачивается, его лицо выражает несказанный ужас. В одном из персонажей полотна, свидетеле этого злодеяния - мужчине средних лет с бородкой и измученным выражением лица, - можно узнать самого Караваджо. Это третий автопортрет художника.

Картина «Мученичество апостола Матфея» покоряет, прежде всего, реалистической достоверностью, эмоциональной насыщенностью и предельной убедительностью образов. Германн Фосс пишет: «В то время, когда Караваджо для большего воздействия стал применять при разработке многофигурных композиций изобретенную им манеру освещения, он почувствовал необходимость отказаться от линеарно-плоскостных средств изображения, которыми пользовались Цуккаро и Джузеппино. Его конкуренты не стали медлить с критическими суждениями. Один из теоретиков римского маньеризма художник Цуккаро высказался следующим образом: «Много шума из ничего! Я не вижу здесь ничего, кроме копирования стиля Джорджоне!».

Признание таланта

Картина «Призвание апостола Матфея», выполненная несколькими месяцами позже и установленная в капелле рядом с композицией «Мученичество», дала дальнейшую пищу для разговоров. Художник показал мистерию «Призвания» в форме сцены из римской повседневной жизни. Реализуя свой смелый замысел, Караваджо выбирает местом действия помещение одной из римских таверн, в котором обычно встречаются картежники. В оригинале, эпизод евангельской истории происходит в помещении, соответствующем современным таможням. Ведь речь в нём идет именно о главном сборщике податей, начальнике мытарей, контролирующем сбор налогов.

В полотне свет падает сверху и освещает лишь правую сторону помещения. Единственное окно плотно закрыто и кажется замурованным. Живописец изобразил совсем не подходящую для совершения таинства обращения обстановку, однако именно здесь появляется Иисус. Входя, он указывает рукой на избранного сборщика налогов, и этот жест чем-то напоминает движение руки бога Саваофа, с фрески «Сотворение мира» Микеланджело.