Глава 4. Белорусский шансон

Вялые звуки, доносившиеся из ниоткуда будоражили потерянные мысли человека. К Морьентесу возвращались чувства. Протяжная, грустная песня обволакивала комнату, начиная свое существование у системного устройства под названием - толчок. Фан Бетховен сидел на унитазе, играл на гитаре и пел, закатив блаженно глаза. Его игра, как и голос не отличались профессионализмом от простого придорожного попрошайки, но для пацанов это было абсолютно не важно. Для них было главное, чтобы песня шла от души, что называется"за жисть".
- Могилёв, Новополоцк,
Володарка, Бобруйск.
Сколько мест в Беларуси
Повидал ну и пусть
Скажут мне гомосеки,
Что страну не любил,
Воровал я и грабил,
И на жизнь положил.
Пишет мне молодая,
Со свободы жена,
Что сынишку младого
Родила мне она,
Ну, а я непутёвый
Всё кидался и пил,
И теперь моя доля
У забытых могил.
Песня произвела неизгладимое впечатление на злых хулиганов, и решено было налить Бетховену без очереди. Тузик задумался, задумался и Лотос со своим другом, тоже, кстати, хорошим и правильным пацаном.
- Высше! - наконец произнёс Тузик, - что сам сочинил?
- Ну, в общем да, - робко ответил Бетховен.
Вопрос оказался очень нелегким для Бетховена, поэтому ответ показался Тузику неправильным - Чё ты нукаешь, парашник, когда с тобой пахан базарит? Давай-ка что-нибудь весёленькое, - и вожак подскочил на ноги и начал юлить, как будто его прет.
- Жаль мафона нет, - наконец он опустился на пол, видимо явно уставший от гитарного "ения"
- Мафон, х..ня. Видак есть, - сказал Зараза.
- Даёшь пацанам порнуху! - немедленно сообразил Тузик. Слово авторитета - закон, и Заразе, как инициатору идеи, дали батл чарла и отправили на соседний этаж за техникой.
- Тузик, а где же мои боты? - снова поинтересовался Морьентес.
- А... а они... - его лицо приняло задумчивый вид, - они... Эти старые берцы... Их выменяли. Да, выменяли на пол ящика вина.
- Ну ни х..я себе! И кто же был этот п..дор?
- Да, какой-то бурелом из седьмой палаты.

Глава 5. Палата 7.

В палате №7 было нездоровое оживление. Все жильцы смотрели передачу года. Лучшей передачей года по мнению общественности стала передача фана Цукермана из Израиля: две пачки беломора, две пачки чая и пара тёплых носков.
- Это мне. - не терпелось кому-то.
- А ну положи на место, скотина. - отвечали ему.
Деловая атмосфера присутствовала и тут.
- Эй, пацаны, где мои боты? -оборвал мероприятие Морьентес.
А в это время дебош в соседней палате набирал обороты, там был видик, по которому смотрели вожделенную порнуху. Пацанов не смущало то обстоятельство, что не было телевизора, они классно дрочили и пели радостные песни и без него. Только фан Зараза по-прежнему одиноко стоял у окна и смотрел на жуткие сцены убийств прохожих обломками листопада, учиненные очередным природным катаклизмом - осенью. Он думал о будущем, вспоминал безрадостное прошлое, мыслил о пахтакоре. В общем, всем было в порядке, а это значит, что хорошо. Подготовка к новому сражению шла полным ходом.