Народный мужской костюм русского средневековья по письменным и археологическим источникам

О древнерусской одежде приходится судить по материалам археологии, фрескам, миниатюрам, иконам, предметам прикладного искусства. Имеются упоминания об одежде в письменных источниках – летописях, житиях святых, княжеских грамотах, средневековой художественной литературе. В этом отношении большой интерес представляет изучение «лицевых книг», т. е. иллюстрированных древних рукописей, различных «изборников».

Во всех источниках в основном даются сведения об одежде знати, о крестьянской одежде говорится мало. Изображения крестьян встречаются лишь случайно. Они попадаются среди мелких рисунков рукописей, на прописных буквах, среди некоторых фигур на иконах или в житиях.

При изучении русского средневекового костюма древние находки сопоставляются с более поздними элементами костюма и образцами народного искусства (вышивка, резьба по дереву и др.).

Вероятно, самое древнее описание внешнего вида русов оставил арабский путешественник X в. Ибн-Фадлан, который видел их, приезжавших по своим торговым делам к царю хазар. Он писал, что не знал людей с более совершенным телосложением: «Они подобны пальмам, румяны, красны. Они не носят ни курток, ни кафтанов, а лишь плащи (кисы), покрывающие один бок и оставляющие свободным другой. Каждый из них вооружен секирой, мечом и ножом (Пармон Ф.М., 1994, с.11).

Исследователи реконструируют русский средневековый костюм по письменным (в том числе изобразительным) и археологическим источникам. Письменные источники часто упоминают предметы одежды, по ним можно судить о материале, из которого изготавливалась одежда, о ее сословной принадлежности и даже о стоимости. Значительно реже можно судить о технологии пошива одежды, то есть о том, как она кроилась, шилась, застегивалась, носилась. Зачастую невозможно реконструировать детальный внешний вид предмета одежды (Степанова Ю.В., 2005, с.84).

М.Г. Рабинович отмечает, что, несмотря на то, что русская одежда XIII – XVII веков изучена достаточно полно, остается много белых пятен. Не всегда удается точно выяснить значение терминов, представить покрой и функции некоторых предметов одежды. Много вопросов возникает при выяснении происхождения, как отдельных предметов одежды, так и комплексов (Рабинович М.Г., 1986, с. 63).

Значительный пласт сведений об одежде содержится в таких исторических источниках как завещания, росписи приданого, челобитные, купчие и расходные книги. Немалую ценность представляют собой записки путешественников иностранцев, в которых содержатся специальные описания одежды и внешности русских. Особую группу источников составляют различные изображения – книжные миниатюры, иконы, портреты (Рабинович М.Г., 1986, с. 64).

К настоящему времени корпус письменных источников по истории русского костюма значительно расширился за счет новых находок берестяных грамот. В берестяных грамотах содержится более 70 упоминаний об одежде, украшениях и текстиле. Подсчитано, что во всем комплексе письменных источников упоминание о костюме встречается более 200 раз (Степанова Ю.В., 2005, с.85).

Большое количество терминов, обозначающих одежду, свидетельствует о сложном составе, или, скорее, многослойности русской одежды. Наиболее употребительным является общеславянское слово «порты», служившее для обозначения одежды в целом. К нижней одежде однозначно можно отнести такие термины как «сорочица», «рубаха», «власяница». В отличии от нижней, верхняя одежда обозначается гораздо большим количеством различных терминов. Следует отметить, что элементы мужского костюма упоминаются гораздо чаще, чем элементы женского. Древнерусский мужской костюм , по данным письменных источников, описывается 24 терминами, тогда как женский – лишь 13. Практически нигде в письменных источниках не указывается покрой, материал и цвет одежды. Лишь в берестяной грамоте № 638 описывается ситуация, когда портной собирается шить для заказчика корзно (плащ) и выкрасить его в синий цвет (Степанова Ю.В., 2005, с.86 - 87).

Общее название средневековой одежды – «порты» – встречается уже в древнейших письменных источниках. В этом значении оно употреблено еще в договоре Олега с Византией 911 года и применялось, по крайней мере, до XVII века. «Портищем» назывался так же кусок ткани. Другое общее название одежды – «ризы» - употреблялось, по всей вероятности, только со времени принятия христианства и обозначало преимущественно одежду ритуальную – церковное облачение или парадную одежду князей и бояр.

Считается, что древнейшим общеславянским обозначением куска ткани является термин «руб». А.В. Арциховский отмечал, что слово «руб» следует понимать как название комплекта простонародной одежды – рубахи и узких портов (Арциховский А.В., 1948, с. 234).

Как отмечают исследователи, рубаха была главным, иногда единственным предметом одежды. Шили рубахи из полотна, тонкой шерстяной ткани, шелка. По покрою русские рубахи были туникообразными, кроились из одного, согнутого пополам полотнища. Клинообразные вставки расширяли рубаху у подола, ромбические «ластовицы» под мышками. Рукава делались узкими, длинными. Вырез ворота – круглым или четырехугольным, разрез – прямой – по середине груди, или же косой – на левой или правой стороне груди (Рабинович М.Г., 1986, с. 43). Мужская рубаха была длиной до колен (иногда и ниже). Носили ее навыпуск, поверх штанов, подпоясывая узким ремнем с металлической пряжкой или тканым шнуром. Ворот, подол, рукава украшались вышивкой. Ворот рубахи застегивался на одну или несколько пуговиц – литых бронзовых, костяных, вероятно, и деревянных (Рабинович М.Г., 1986, с. 43).

Порты дополняли нательную одежду мужчин. Судя по изображениям, они были неширокими, довольно ясно обрисовывали ногу. По мнению исследователей порты кроили из прямых полотнищ, для расширения шага вшивали ластовицу, пояс делали широкий, без разреза, на вздержке – гашнике, завязывавшейся вокруг талии. О длине портов по изображениям судить трудно, поскольку носили их заправленными в голенища сапог или их нижняя часть прикрывалась онучами. В источниках упоминается еще одна деталь мужской одежды, которая защищала ноги – ноговицы. Ноговицы, вероятно, представляли собой гетры, они упоминаются арабским путешественником Ибн – Фадланом, видевшем погребение знатного славянина в Булгаре. Гетры – ноговицы, вероятно носили богатые люди, простой народ накручивал на голень и стопу поверх портов – онучи – длинные узкие полосы материи. Помимо онуч, ноги утепляли шерстяными носками – копытцами (Рабинович М.Г., 1986, с. 44).

Из верхней мужской одежды эпохи средневековья больше всего сведений о плащевидной одежде. Для народного костюма характерна была –« вотола» - плащ из толстой льняной или посконной ткани. Вотола накидывалась на плечи, застегивалась у шеи и свисала до колен или до икр. Так как в крестьянских погребениях не найдено фибул, исследователи считают, что простонародная вотола завязывалась шнурком (Рабинович М.Г., 1986, с. 45).

К сожалению, древние изображения не могут дать полновесных сведений о мужских головных уборах, так как в головном уборе изображался только князь. В специальном головном уборе – «клобуке» - изображались церковные иерархи. В этой связи очень важно изображение скоморохов на фресках Софийского собора в Киеве. На головах двух музыкантов можно видеть островерхие со свисающими концами колпаки. Подобный же колпак – на голове гусляра, изображенного на одном из бронзовых браслетов (Рабинович М.Г., 1986, с. 46).

Наиболее распространенной мужской обувью были лапти – обувь плетеная из древесной коры или луба – лыка. Лыковые лапти были преимущественно обувью простонародья. Уже первое упоминание их в летописи под 985 годом противопоставляет «лапотников» и более зажиточных, тех кто носил сапоги. Лапти, вероятно, появились очень рано. Кочедыки- железные и костяные инструменты для плетения лаптей фиксируются археологами на поселениях раннего железного века лесной полосы Европейской России I тысячелетия нашей эры. Простейшей кожаной обувью были «поршни». Они делались обычно из одного прямоугольного куска сыромятной кожи. Как и лапти, поршни считались обувью бедных. Проношенные, залатанные поршни и их остатки – частая находка в культурном слое русских городов. Были и поршни, сшитые из двух кусков кожи. Поршни и лапти прикреплялись к голени длинными кожаными поворозами или пеньковыми оборами, перекрещивающимися несколько раз на голени поверх онучей. Косые клетки на голени нередко рисовали в древности у людей, обутых в лапти или поршни. В средневековой Руси часто встречалась и более сложная кожаная обувь, сшитая из нескольких кусков, с пришивной мягкой подошвой и краями, закрывавшими всю стопу выше щиколотки (Рабинович М.Г., 1986, с. 49 - 50).

Средневековый русский народный костюм дополняется множеством украшений из металла, камня, стекла и других материалов. На шее носили металлический обруч – гривну. Иногда в качестве пуговиц использовали литые бронзовые бубенчики. На кистях рук носили разного рода обручи – браслеты, на пальцах перстни.

Исследователи отмечают, что костюм мужчины был значительно беднее украшениями, чем женский. У бедного человека украшения ограничивались ременной пряжкой и металлическими накладками (поясным набором) (Рабинович М.Г., 1986, с. 52).

Наиболее надежным источником для реконструкции русского средневекового костюма является подлинная одежда (или ее части), сохранившаяся до наших дней или полученная в результате археологических раскопок.

В 1963 году в Архангельском соборе Московского кремля под руководством известного антрополога М.М. Герасимова были вскрыты гробницы царя Ивана IV (Грозного), царя Федора Ивановича, царевича Ивана Ивановича и князя Михаила Васильевича Скопина – Шуйского. Извлеченные из погребений фрагменты одежды были реконструированы реставраторами музеев Московского Кремля. Выяснилось, что погребальные одежды являются разновидностью известных по археологическим и этнографическим материалам русских рубах (Кошлякова Т.Н., 1986, с.248).

Ткань рубах полностью разрушена, сохранилось лишь нагрудное, наплечное и наподольное шитье тесьмой. Уцелели также ластовицы, подпушка рукава и подола из красной тафты. Сохранились тесьма и ленточки, которыми были окаймлены швы рубах, ластовицы, края рукавов и подол. Сохранившиеся фрагменты позволили восстановить покрой и орнаментацию рубах.

Туникообразные рубахи изготавливались в древности из цельного полотна с полным использованием ткани, при котором ни один кусок не пропадал. Главную часть рубахи составлял стан из сложенного пополам по утку цельного полотнища без швов на плечах. На месте сгиба делался вырез ворота. К рукаву был пришит клин, расширяющий его в области плеча, к запястью рукав сужался. Ширины полотна, как правило, не хватало для полного объема рубахи, поэтому к основному полотнищу были пришиты с боков еще прямые куски в половину цельного полотна, согнутого вдоль. Под рукавами были вшиты ромбические ластовицы. К изнанке рубахи, на грудь и спину был для большей прочности подшит кусок полотна, имеющий треугольную форму – так называемая подоплека. Вставленные спереди и сзади четыре клина несколько расширяли рубаху книзу. Длина реконструированных рубах в пределах – 119 – 130 см. Швы на рубахах были сделаны следующим образом: детали рубахи накладывались подогнутыми краями один на другой и сшивались. Швы, сделанные красным шелком по белому фону, помимо конструктивного назначения служили так же украшением. Вплотную к швам пришивалась декоративная тесьма. Украшения у рубах однотипны – нагрудные (передницы), наплечные (вошвы) и наподольные (наподольники) (Кошлякова Т.Н., 1986, с.249 - 250).

1.2. Традиционные ремесленные техники: получение текстиля и пошив одежды, обработка кожи и изготовление кожаных изделий, обработка металлов и изготовление аксессуаров.

Нити и полотно.

Как отмечают исследователи, прядение и ткачество занимало одно из важнейших мест в ремесленном производстве средневековой Руси. Это было производство непосредственно связанное с изготовлением одежды. Ассортимент древнерусских тканей был достаточно широк. Наряду с местными тканями, широко использовались привозные импортные ткани – шерстяные, шелковые, хлопчатобумажные.

В настоящее время археологическая коллекция древнерусских тканей достигают десятков тысяч образцов. В Древней Руси ткани изготавливали из шерсти, льна, конопли (Археология СССР, 1985, с. 265).

Для нашего исследования важна технология получения льняной ткани, поэтому из значительного объема археологической информации остановимся только на особенностях этого производства. Льняная ткань, которая шла на мужские и женские рубашки, убрусы, полотенца, называлась полотном и усцинкой. Встречаются и другие названия льняных тканей – частина, тончина. Исследователи пришли к выводу, что древнерусские ткачи изготавливали ткани с различными вариантами переплетения нитей. К наиболее простым относятся ткани полотняного переплетения. В такой ткани нити основы и утка располагаются в шахматном порядке, то есть перекрывают друг друга поочередно, при этом лицевая и изнаночная стороны имеют одинаковый вид. Археологи считают, что среди русских средневековых тканей, полотняные ткани составляют примерно четвертую часть общего объема ткацкого производства (Археология СССР, 1985, с. 265).

Известно, что самый трудоемкий процесс при изготовлении ткани – это производство нити. Он состоял из получения сырья, длительной его подготовки и самого прядения. Археологами при раскопках древнерусских городов собрана большая коллекция инструментов и приспособлений, связанных с прядильным и ткацким делом.

Согласно археологическим и этнографическим данным, технология обработки льна заключалась в следующем. После уборки и просушки лен обмолачивали. Сноп клали на деревянную колоду, верхушку его распускали и били по ней вальком. Вместо валька могла применяться и лапа (цеп). Валек представлял собой цилиндрическую колотушку диаметром около восьми и длиной до тридцати сантиметров. Рабочая часть лапы не превышала двадцати сантиметров, длина рукояти была около метра.

После обмолота лен замачивали, затем просушивали и подвергали механической обработке: мяли, трепали, чесали.

Мяли лен в специальном приспособлении – мялке. Мялка состояла из бруса с продольной щелью и била, при этом, било одним концом подвижно (на оси) соединялось с брусом и входило в продольную щель. Лен клали на брус и ударяли билом, при этом древесная часть стебля (кострика) отделялась от волокна. Для дальнейшего освобождения волокна от кострики лен трепали. Специальный инструмент – трепало, выглядело как большой деревянный нож длиной до пятидесяти сантиметров. Положив пучок льна на твердую поверхность, быстрыми ударами били по нему трепалом, освобождая волокна от остатков кострики.

Окончательная очистка волокна и выравнивание отдельных волокон в одном направлении производилось с помощью чесания. Для этого служил специальный инструмент – чесало. Лен укладывали на скамью и придерживая одной рукой прочесывали чесалом как гребнем. В результате получались длинные вытянутые волокна, называемые куделью. Чесало имело форму удлиненного ножа с зубчатым лезвием (Археология СССР, 1985, с. 266).

Нити для всех видов тканей пряли при помощи ручной прялки и веретена. Техника такого прядения состоит в следующем: пряха держит веретено в правой руке, а левой вытягивает из кудели волокно и слегка его скручивает. Начало нити пряха прикрепляет к веретену, а затем, крутанув веретено, выпускает его из рук, продолжая вытягивать волокно из кудели. Вращающееся веретено образует нить, которую пряха наматывает на веретено.

Ткачество на ткацком стане – очень кропотливая работа, требующая много терпения, усидчивости, внимания. Ткацкий стан называют по-разному: став, кросно. Существует несколько конструкций ткацких станов со множеством вариантов форм его деталей. Весь процесс ткачества проходил в обычной крестьянской избе. О трудоемкости процесса говорят следующие цифры. Чтобы соткать 30 стен (одна стена – 5 метров) – ткачихе требовалось 240 дней при 8 – часовом рабочем дне.

Процесс работы на ткацком стане выглядел следующим образом. Ткачиха садится за стан, ставит ноги на подножки, затем нажимает на одну из них. Между верхними и нижними нитями образуется зев. В зев прокладывают уточную нить при помощи челнока или иглицы и забивают набилками. Переступив на другую подножку, меняют зев и прокладывают очередной уток (Е.И. Осипова, 2009, с.24-27).

Раскрой и пошив рубахи.

Мужские традиционные рубахи были обычно туникообразными. Они шились из полотнища ткани перегнутого пополам. Таким образом, сразу образовывалась спинка и передняя часть рубахи. Посередине согнутого полотнища для головы делалось круглое отверстие и надрез со стороны груди. К верхней части перегнутого пополам полотнища пришивались рукава – цилиндрические, или сужающиеся к запястью. С боков в стан рубахи вшивались дополнительные куски холста – бочки. Бочки кроились прямыми или косыми.

Между рукавами и бочками, под мышкой, вставлялись ромбические или квадратные куски ткани – так называемые ластовицы. Иногда ластовицы красились в отличный от полотна рубахи цвет (например, красный или терракотовый). Ластовицы в большей степени обеспечивали свободу движения. Играли ластовицы и чисто утилитарную роль – как известно, под мышками ткань изнашивается быстро, замена ластовиц легко решала эту проблему. С изнаночной стороны мужской рубахи в верхней ее части подшивалась подоплека – второй слой ткани, который продлевал срок эксплуатации рубахи.

Будничные рубахи не орнаментировались, праздничные имели вышивку по подолу, низу рукавов, воротнику. Мужская рубаха носилась на выпуск и обязательно подпоясывалась.

Технология пошива включала в себя следующую последовательность этапов:

- обрабатывался разрез у горловины узкой полоской ткани (для декоративности, окрашенной в другой цвет;

- таким же образом обрабатывалась горловина рубахи;

- притачивались детали рукавов, при этом совмещалась середина боковых сторон центрального полотнища рубахи и середина верхних срезов рукавов;

- на деталях боковых клиньев в верхней части по центру делался разрез (по размеру ластовиц), затем притачивались боковые клинья к спинке и полочке рубахи, после чего верхние срезы боковых клиньев соединялись с деталями рукавов;

- стачивались швы рукавов, обрабатывался их низ швом «в подгибку с закрытым срезом»;

- подол рубахи обрабатывался аналогичным швом;

- на горловине и разрезе оформлялись застежки из нитяных петель и пуговиц.