Раздача подарков перед этапом. 2 часть

Сели общаться с «Наркоманом» - оказалось, что политику партии он разделяет и выступает радикально против наркотиков. Причем рассуждает здраво. Если не внешний вид – а он говорил о том, что здоровья там года на два-три, его можно было бы смело на митинги выгонять. Имел бы успех, до того убедительно говорил. Общались с ним, вроде, и ни о чем, но в тоже время и обо всем. О том, как можно казино на деньги выставлять, о том, как мышцы накачать, о том, как первентин варить, как девок кадрить. Спелись с ним довольно быстро.

Еще был мужик, лет сорока, по кличке «Птица». Он возвращался этапом на лагерь «Харпы».

- А ты же политический?

- Да, есть немного.

- А я сидел на одном бараке с политическим. С Платоном Лебедевым.

- И как он?

- Нормальный мужик. Без пафоса, без понтов! Но только тяжело ему сидеть.

- Почему?

- Понимаешь, у него же денег дофига, но у него никто ничего не берет. Он затянет передачу. Помочь кому-то сигаретами, чаем – не вопрос. Но идет собрание отряда. Отрядник говорит, что, мол, надо купить футбольный мяч. У кого есть возможность? Мячик стоит-то триста рублей. Но это ж надо купить, привезти, чтоб кто-то его на свиданке передал. Лебедев говорит: «Давайте, я куплю на всю зону по мячику. Какие вопросы? Зачем бабушек напрягать, мам, жену, которые на воле на последние копейки живут?» Не-не-не! От Вас ничего не надо! Приходит зима, все начинают убирать снег. Убирают, естественно, лопатами. С утра до вечера. Это очень энергоемкая, тяжелая, неприятная и порожняковая работа. Опять собрание отряда. Лебедев говорит: «Давайте я куплю снегоуборочную машину? Будет маленькая такая на зоне ездить, снега вообще никакого не останется! Она и подметет, и уберет, всё чисто будет. Зачем людей мучить?» Нет-нет! Ничего от вас не нужно. Будут убирать лопатами. Не надо, чтобы быстрее, или чтобы лучше – надо, чтобы вы заебались!

Рассказал, что и пизды он получает, как все. И кровь ему сворачивают. Я раньше был уверен, что, если человек сидит с деньгами, то сидит он по-любому хорошо. Посидев в СИЗО 99/1 понял, можно создать условия, в которых и олигарх будет также ограничен во всем, как и простой смертный. Даже сильнее. Но на зонах-то они нормально сидят! Оказалось нет. Оказалось, что если ментам из Москвы строго погрозить пальцем и сказать «Вот только попробуйте что-нибудь у него возьмите! Только попробуйте – сами там окажетесь!» И всё! Ничего не захотят, УДО не дадут, никаких поощрений, никаких «исключительных возможностей» нет.

На следующий день заказывают камеру в баню. Что интересно – хата этапная. Все же грязные – не постираться, как следует, не помыться. Постоянно воняешь. Максимум – подмышки и ноги под краном сполоснул, полотенцем вытер, и вся гигиена. Но в душ идет всегда максимум треть зеков. Остальные остаются в камере сидеть чертями. Отшучиваясь, что «Черт – это не масть! Этап месяц всего. Ничего страшного, если не помоюсь!» А для меня даже неделю не мыться – уже отвратительно.

Когда выходили из камеры, я увидел, что развозят обед. Первое, второе и кисель. Хлеб дают утром на весь день, на всю камеру. Ясно, что кто-нибудь на всех баланды возьмет, придем – поедим.

Помылись, вышли в раздевалку. Смотрю, ребята достают двухлитровую бутылку. В ней, похоже, кисель, который развозили. Молодцы, какие! Прихватить успели! Пить-то хочется.

- Макс, с нами будешь?

- Давай, конечно! Чего не попить-то!- Дали мне кружку, делаю глоток – кисель больно на квас похож.

- Как тебе?

- Нормально. С изюмом! Классный кисель.- Выпил кругаль.- На белый квас похож! Только, мне кажется, подбродивший…

- Это не квас!

- Как не квас?

- Да это брага!

- Я ж не пью!

- Да она слабенькая. Так, повеселее тебе будет немного, и все.

Никогда в жизни не пил, а тут подсунули бухла! Вроде и не скажешь, что сволочи. В тюрьме угостить брагой – признак уважения. Откуда ж они могли знать, что я ее и не видел такой ни разу? Хрен с ним. По вкусу – чуть-чуть крепче кваса.

Пришли в камеру, немного посидели, поиграли в шахматы с Наркоманом. Тут чувствую, что меня в туалет тянет. Пошел, погадил. Жидко-сионистско! Прошло полтора часа, а у меня уже несварение желудка. Все нормально, просто баланды не той сожрал. Проходит еще полчаса - опять туда же, спустя еще сорок минут снова! Температура поднимается, залез на шконарь, закутался в тряпки и одеяла. Что же так мог отравиться один из всей хаты? И понимаю, что только этой брагой! Подсунули, гады!

- Наркоман, зачем подсунул мне этой дряни? Я умру от неусвоения алкоголя через час! Два с половиной года отсидел за Идею, чтобы на пересылке брагой отравили! Тебя, наверное, таджикские наркоторговцы подкупили!

- Чифира немного выпей или заварки съешь сухой! – Смеется Наркоман. - Она нормально крепит.

Смотрю, они как раз почифирили, говорю:

- Давайте заварник этот сюда.- Сожрал ложки 4 столовые вторяков, хоть как-то вылечиться бы. Таблеток, естественно ни у кого нет, даже и спрашивать не стоит. И врача звать – тем более.

По-тюремному принял лекарства, взял книжку Донцовой и лег на шоканарь читать. Больше в хате ничего не было. К тому же она хороша тем, что думать не надо – можно в любом состоянии читать. Убил Донцову за ночь.

На следующий день просыпаюсь, а точнее на следующий вечер. Режим я себе поломал - ночью тусовался, потом завтракал и ложился спать. Жил ночью.

Телефонное интервью.

В хате был телефон, и я уже успел позвонить нескольким своим друзьям, пообщался с ними. Курсанул, что Екатеринбурге. Что обещали отвезти меня ближе к Москве. Что все хорошо. Непонятно, зачем за Урал везти для этого, но надежда есть. Попросил, естественно, денег немного на телефон закинуть.

Один мой товарищ, Анжей, бывший админ «Формата18», говорит:

- Тут у тебя хотели интервью взять, вопросов накидали на сайте, не хочешь?

- Легко, давай!

- Тогда поехали, включаю запись. Доброго времени суток! Расскажи как обстоят твои дела на данный момент пребывания в заключении, как с питанием в тюрьме, есть где заниматься спортом и вообще какие условия? Какие сокамерники? Как твое самочувствие, как боевой дух?

- Боевой дух заебись! Меня с зоны выгнали и отправили хуй знает куда, не знаю куда точно. Сижу Ебурге, на пересылке. Сокамерники замечательные. Спортом я на зоне занимался. Причем занимался каждый день по два часа в качалке, 6 дней в неделю.

- Как ты можешь охарактеризовать свою жизненную позицию, что-то в ней изменилось или же все осталось по-прежнему, как было заключения?

- Я думаю, я был бы полным идиотом, если бы за 2 года у меня в ней ничего не изменилось. За это время я успел эту жизненную позицию отполировать, отточить, какие-то дипломатические навыки появились. В тюрьме книжек прочитал если не больше, то столько же сколько за всю свою жизнь на воле, потому что я сознательно уделял по 3 часа в день на чтение литературы. Социальной психологии, философии, истории немножко.

- Как ты видишь себя после завершения твоего пребывания в заключении, чем намерен заняться, есть ли уже у тебя конкретные цели и задачи которые хотел бы воплотить в жизнь?

- Да, есть цели и задачи. Ну ты и сам знаешь - смеюсь.

- Перво-наперво я недели 2 отдохну в обществе девушки и компьютера.

- После твоего заключения проект под названием «Format18» перестал существовать, какова судьба в дальнейшем этого проекта, будет ли он восстановлен или же в этом нет смысла?

- Попробую замутить что-то новое, более масштабное и интересное, и в тоже время легальное.

- За несколько лет ситуация в движении сильно поменялась, как ты считаешь, выбор автономных радикальных действий против системы – это смещение в лучшую сторону или все же нужны партии для отстаивания своих прав в рамках конституционного строя?

- Нужна одна партия.

- Раз уж зашла речь о партиях, то хотелось бы узнать, что случилось в НСО и твое нынешнее отношение к этой организации и к Румянцеву лично?

- Я не знаю, что случилось с НСО, потому что не владею информацией объективной. Румянцев гондон, но я могу понять, почему он такой гондон. У меня нет ничего. Ни семьи, ни имущества никакого, не положения в обществе, посадили и посадили, я ничего не потерял, только приобрел. У Румянцева жена, мамка старая, детишки, квартира… было что терять и он выбрал не в гости ко мне ехать, а выступить против меня свидетелем в суде.

- Максим, если бы тебе представился второй шанс сказать свои слова в «Билингве» – «Если человек не готов жертвовать жизнью и свободой ради своего народа, то он не достоин заниматься политикой» зная, что тебя ждет, ты бы повторил их?

- Я повторил бы их, но повторил без мата, что бы все выглядело более красиво.

- Как относишься к ресурсу NS/WP?

- Мне нравится NS/WP смотрел их творчество, пока был на свободе. И я очень переживаю за ребят, которые поехали. Я так понимаю, очень серьезно поехали.

- Сейчас очень стала популярной тема «Узники Совести» – про это снимают фильмы, делают акции в защиту. А так же помнить погибших в борьбе личностей. По выходу на свободу ты будешь участвовать в подобных мероприятиях?

- Я сниму про них фильмы.

- Как на зоне обстоит дело с нацистами в целом? Имеет ли место действительное формирование какого либо наци-братства в тюрьмах или это притянуто за уши?

- Я на зоне был единственным НС.

- Тяжело ли быть НС на зоне и получил ли ты какой-нибудь опыт?

- Я получил огромный опыт, просто гигантский, потому что на воле я общался с определенным кругом людей. На зоне, а особенно в тюрьме, я пообщался с такими людьми с которыми на воле вообще бы не пересекся. Тяжело не тяжело… знаешь чего больше всего напрягает: все спрашивают «Ты по какой статье? 282»! И понеслось: «А чего? А за что? А расскажи? А заканчивается один хрен пропагандой идеи и дискуссией на всю камеру. Получил опыт пропаганды среди любых слоев населения.

- Что бы ты мог сказать о людях, невольно или умышленно вносящих раскол в Движении на почве религии, убеждений, политических взглядов?

- Может быть кто-то прав, а кто свои амбиции выказывает. На самом деле я думаю, что в конечном итоге, если мы хотим, чтобы наше движение развилось и смогло претендовать на власть в государстве, нам придется не то что внести раскол в движение, нам придется въебать всех лидеров, маленьких фюреров, руководителей организаций которые не способны к объединению, потому что каждый хочет чувствовать себя фюрером, пусть там у него 20, 30 или 100 человек, но он будет фюрером. И этих организаций у нас в стране десятки и сотни. Придется организации разогнать, молодежь объединить, а фюреров отправить куда-нибудь… в отставку. Это, конечно, не благодарное занятие и пока они все не исчезнут - будут орать, что вносится раскол в движение, что это предательство, русское национально-освободительное движение страдает и вся эта фигня. То о чем я говорю, я пытался сделать, когда объявил войну почти всем «правым организациям», за полгода до своей посадки.

- Расскажи о причинах того, что на тебя выливались потоки грязи после заключения со стороны некоторых СПАСовцев и сладкого союза. Хотелось бы узнать это из первых уст.

- Это как раз то, о чем я сказал только что. Со спасовцами все понятно, я уверен, что это именно они писали все эти малявы. Причины понятны, потому что я совершенно четко занимался тем, что пытался уничтожить СС, ДПНИ, чтобы вся молодежь в ступила в НСО. Но НСО сейчас нет, и вся моя работа пошла прахом. А что касается самих обвинений, то за все время, пока я сидел в тюрьме, я не пересекался ни с кем из СПАСа и вообще из скинов. Ни с кем даже в одном изоляторе не сидел, о чем Паша Скачевский писал в своей маляве, но никто на нее почему то внимания не обратил.

- Ну и последнее. Твои пожелания идейным соратникам. Будь здрав! 88!

- Прежде всего совершенствоваться, развиваться и не терять веры в Победу!

Минут за 20 ответил на все вопросы. Вроде получилось веселое интервью. Теперь все вообще замечательно. Если даешь интервью с зоны, то менты вольные могут наехать на управу, управа наедет на администрацию колонии, администрация даст пизды козлам, козлы дадут пизды мне и больше телефона никогда не дадут. То есть все будет очень печально. А если даешь интервью с пересылки - ну дал и дал, с какой хаты? Да я даже не запоминал. Ну, был телефон. Да, и че? Поэтому, будучи на зоне, я не рисковал делать публичные заявления, знал, что боком может выйти. Я, конечно, парень отчаянный, но не мазохист.

Дима Стратег.

Стал я со всеми подряд играть в шахматы. В общем-то у меня получалось это неплохо и на зоне тренировался, а здесь народа много, все постоянно меняются. Новые стили, техника, приемы… Был один интересный парень по кличке Экономист, который сидел, естественно, по 159-ой. Играли-играли и я замечаю, что человек с мозгами, заточенным не только на то, чтоб деньги украсть. Но и какие-то философские задатки у него есть. Начинаем с ним общаться, а он такой идейный материалист и где-то либерал, что даже послушать потянуло. По его мнению все нужно делать из выгоды, все ради выгоды. Но при этом правительство нужно менять - оно мешает получать выгоду простым людям получая её само. Временщики воруют деньги, пилят бюджеты и нихера не вкладывают в развитие экономики, в будущее. Главное украсть сейчас, а что будет потом не важно.

Около тормозов был пятак, заставленный тапками метра 2 на 3, вот мы среди этих тапок расчистили поляну и там ходим, прогуливаемся туда-сюда, туда-сюда - это максимум, что можно себе позволить. Обсуждаем политэкономию… А в хату в это время с очередным этапом заехал мужчина лет 40, весящий килограмм под 120. Для зэка это даже более, чем очень солидно, с большим пузом! Колоритный и выделяющийся из общей массы худосочных арестантов. Играл в шахматы, потом поел и идет руки мыть. Услышал нашу беседу про то, что правительство деньги ворует, в банки каких стран кладут себе на счета… Слушал все это первый, раз прошел мимо, второй, потом не выдержал и сказал:

- Вот что вы тут базарите! Вы лучше революцию сделайте!

- Так я за это и сижу!

- За что? - спросил он, удивившись такому ответу.

- За разжигание вражды, экстремизм.

- Да ладно?

- Серьезно!

Оказалось что он по 159 части 4, сидел уже на тот момент 4,5 года и по воле знал Федора Прытко, и дела у них уголовные пересекались где-то. Нашли точки соприкосновения, сели общаться. Звали его Дима и оказался он на редкость талантливым в плане стратегического мышления. Если я ему идеи и разработки в форме зерен дал, он тут же их преобразовал в бизнес проекты, да в таких масштабах, что у меня у самого в мозгу возник образ такого Остапа Бендера, вещающего о Новых Васюках деревенским шахматистам. Слишком масштабное мышление и познания в области экономики, управления.

Ехал он судится в Минусинск, типа предприятие какое-то там они с подельниками обанкротили в конце 90-х. В ситуацию я не вникал, но ущерб измерялся миллионами долларов. Сомнительные суммы для екатеринбургской пересылки. Там ущерб от действий содержантов всего нашего корпуса в несколько раз меньше. И он мне тоже не совсем поверил кто я. Отзвонился домой.

- Дочь, знаешь, с кем я сижу? Посмотри фотографию в интернете. Максим зовут, - И у меня спрашивает – Марцинкевич?

- Да! - отвечаю. Самому интересно, что понаписали.

- Сергеевич?

- Конечно!- На другом конце телефона вылез, видать, список целый информации на меня.

- Да-да, я вот сижу с ним сейчас, общаюсь!

Ага, пробил меня, значит, моя идентификация прошла. Теперь моя очередь. Я тоже позвонил, говорю с, таким-то таким сижу, посмотри, что про него пишут. Друг зачитывает: известный мошенник… угольные разрезы… терминалы…

Не будешь же говорить, «приговор покажи», чтобы удостовериться, что человек тот, за кого себя выдает? Во-первых некрасиво, а во-вторых это не 100%. Я уже сталкивался, что человек делал себе левый приговор. У него 131-ая,132-ая, а ему адвокат делает на компьютере и приносит 162 ,чтоб с него не спрашивали, мозг не ебли. Да и просто приврать многие любят, значимости себе придать.

Вот мы с ним в течении всех 10 дней моего пребывания на этой пересылке все свободное время играли в шахматы и обсуждали политическую ситуацию в стране. Способы её исправления, искривления, лечения и усыпления. Такого удовольствия от общения я давно не испытывал. Сидя под Соликамском, я не встречал человека с таким широким мышлением, так креативно мыслящего и, главное, в нужном направлении.

Этап на «Двойку».

Утром, 18 декабря заказывают меня на этап. Мы с Димой обменялись внешними контактами. Просидел уже 2 недели - ну все поехал в Москву!

Мне говорят, «Ты че? Какая Москва? На Двойку ща поедешь!» Какую Двойку? «Ик-2 Екатеринбурга!»

И рассказывают, что Двойка - это самая красно-козлячья зона, какая только может быть. То есть там режим просто жуткий, гад на гаде сидит и гадом погоняет. Думаю, да причем тут ИК-2? Я в Москву еду! Нет, говорят, этап-то днем! Это точно не московский!

Заказали двоих - меня и бухгалтера, который за наркоту заехал. У него была колония-поселение, он напился там, с кем-то подрался и поехал на общий режим. Оставалось сидеть-то ему полгода и тут его на Двойку переводят! У него голова затряслась, паника. Своей жене отзвонился, сказал, что вот, я еду на ИК2, приезжай в гости быстрее, с администрацией разговаривай. А я бате своему звоню, говорю вот меня везут, куда пока не знаю, но как приеду, отзвонюсь.

Увели нас из хаты, на сборку посадили. Мы сидим там час, два, бухгалтер-наркоман ходит туда-сюда, у него уже планка падает.

- Да ладно, ничего страшного, возьми книжку, ляг почитай!

Камера такая же, какая была когда мы только приехали. Где-то 7 на 10, но в ней никого нет, только мы вдвоем. Два этажа нар. Я по верхним нарам гуляю, туда-сюда он внизу по полу ходит. Пытаюсь его развеселить, прикалываюсь, мне уже хорошо - домой еду!

- Ты-то чего веселишься!? Ты не понимаешь что это такое! Там работы нет, бьют, явки выбивают, режим мусорской, пиздец просто!

- Да ладно, хорош жути гнать! Везде жить можно!

- Там людей убивают в карантине! Даже курить не дают! – мне пофигу, я дальше веселюсь.

Он понял что паника мне не передается – расстроился. Многим людям хочется поделится своей паникой, привить другим изжогу и нервяк. От этого им полегче становится. Может, полувампиры энергетические?

Заказывают нас на шмон. Изъяли у меня, кроме красной, еще и зеленую ручку. Первый раз пропустили, а в этот уже нельзя! Баул у меня почти пустой: там чашка, ложка, шлёмка, термо-бельё, папка с бумагами и фотками, принадлежности мыльно-рыльные, полотенце, простыня, наволочка да пара книжек.

Кроме нас на Двойку ехало еще семеро «больных». Вид у них был совершенной убитый, радости никакой! Вспоминаю, как люди ехали на больничку с Сима. Радостные, что можно и выпить, и похавать вольной пищи, и телефон затянуть, и свиданку организовать. А у этих февраль в глазах, такое чувство, что их не в больничку везут, а хоронить.

- Что с вами такое?

- Да там на больничке явки выбивают! Привезли туда одного парня с переломанной ключицей, так его ночью потащили на явку. Пытали-пытали, всего так изломали, что тот умер!

Вот блин! Неужели так не повезло? Или эти тоже изжогу прививают? Ну, любят этим зэки заниматься! По их виду не могу понять - они совсем расстроено и даже предпохоронно выглядят. Фигня, дураки наверное - как всегда, кто-то наврал, а они и поверили. Теперь смуту сеют.

Посадили в автозак. Сидим, а они все молчат. Я раз-другой попытался пошутить - они ноль эмоций.

- Че вы такие паникеры-то?

- Да ты не понимаешь! - и сидят курят без перерыва.

Минут 15 проехали, не больше. Останавливаемся. Они спрашивают мента:

- Командир! Можно покурить?

- Нет нельзя!

- Мы же на Двойку приехали! Пожалуйста, разреши покурить! Там нам курить не дадут больше!

- Нет, сказал.- командир был презрительно непреклонен , - приедете, на зоне будете курить, а мне нечего под носом дымить!

А у них такой страх в глазах, как будто они к смертной казни были приговорены.

Тут автозак открывают: «Давайте, выходим по одному!»

Карантин, уровень 2.

Спрыгнули с автозака. Дальше как обычно:

- К конвою претензии есть?

- Нет.

- Больные, покалеченные есть?

- Нет! – Больных нет даже среди тех, кто приехал на больничку.

Все нормально, конвой отпускают. Ко мне подходит какой то мент, как я потом узнал – опер. Говорит:

- Так, вы откуда к нам прибыли?

- Из ИК 5/6, Соликамский район, Пермский край.

- Странно… Какие-либо проблемы с режимом содержания есть?

- Нет, никаких. – Я ему отвечаю.

- Хорошо, тогда все будет у вас нормально. Проходите.

И опер уводит тех, кто идет на больничку, а мы идем еще с одним ментом в карантин.

Проходим через всю зону. На улице холодно У меня дикий взгляд - всё асфальтом закатано, снег везде убран. Если где есть сугробы, то по ниточке выровнены. Деревца аккуратненькие - листьев нет, но видно что они были аккуратно подстрижены. Все свежее, выкрашенное. Смотрю по сторонам - прямо вокруг тюрьмы дома стоят! Я настолько привык, что вокруг зоны нет вообще ничего, вокруг только один лес, насколько хватает взгляда, что меня это зрелище цивилизации сразу приводит в восторг. Классно! Там резное крыльцо, там часы какие-то витиевато-красивые висят – ничего себе, почти воля! Что тут может быть плохого и страшного? Глупые зеки, только жути вьют! Привезли куда! Хрен бы с ним, что не в Москву, но всё равно центр города! Тут точно связь есть, и звонить, значит, можно, и жить тоже. Причем зона сама выглядит, как город - здания по 3 этажа, по 4, одно даже 5 этажей! Прошли промзону. Прошли проходную - она сделана как настоящая заводская проходная! Отдельно металлические ворота стоят, отдельно КПП. Заходим внутрь, там дежурный нажимает кнопку, электромагнит открывает дверь. Зеки с повязками СДП стоят кругом, каждые пятьдесят метров плюс у всех локалок. На той зоне было всего человек 7-8. А здесь пока мы дошли до помещения карантина, я уже их насчитал человек 20. СДПшники, правда, мелкие, и выглядят как-то странно-забитыми. Но зато козлы – их сразу видно - ходят, все крупные, все в более-менее спортивной одежде. Не вольной, конечно, но нормальные шмотки, с малюсенькими бирочками.

Сопровождающий нас мент по сторонам озирается, как будто ему стремно. И ему какой-то козел бросает:

- Что, начальник, боишься-то? Да мы же здесь, не ссы, все нормально будет! - Нормально, еще и ментов подъёбывают.

Заходим в помещение карантина. Сперва идет решетка, называется локалка, за ней как бы крыльцо, которое закрыто коваными решетками. По сути просто клетка перед входом. Открыли дверь с электромагнитом, мы зашли.

Нам козлы говорят, сумки ставьте сюда, лицом вставайте сюда. Мы встали, поставили. Мент наши документы отдал карантиновским козлам, и ушел. Тут все стало по другому.

- На корты сели, руки за голову! – Думаю, ну понеслось! – Вжались в стену! Сейчас, скорее всего для профилактики пизды дадут. Я сижу, руки за головой, сам в кроссовках, в перчатках, в телогрейке, которую под меня подогнали, такая удобная. Козлы ходят за спиной.

- Нихуя он модный! Э, ты откуда такой приехал?

- Из Соликамска.

- Из Соликамска? Ну нихуя ты - в кожаных перчатках, в кроссовках! Конечно, что так не сидеть-то! Сам откуда?

- Из Москвы.

- Из Москвы? Ты че охуел? А здесь что делаешь?

- Привезли, меня не спрашивали. - ответил я козлу.

- Понятно.

Слышу, бухгалтера, который со мной приехал, обыскивают уже. Его затянули в помещение каптерки, там на него кричат, бьют. Ладно, потерплю, хрен с ним. Понятно, что карантин это две недели издевательств, геморроя, и психоломки. Тяжело только первый раз, второй раз уже значительнее легче. Обыскали его, заводят меня в каптерку на обыск. Там сразу:

– Полностью раздевайся! - Я раздеваюсь.

- На корты! - Может они хотят посмотреть не выпадет ли сотовый из жопы?

- Давай, иди сюда! Я подхожу к столу.

- Расписывайся здесь, - я расписался.

- Что за статья такая?

- Разжигание вражды.- отвечаю я.

- Что ты разжигал-то?

- Наркоторговцев призывал вешать, и либералов убивать.

- Что, лимоновец что ли?

- Нет, я не лимоновец, я национал-социалист.

- Что скинхед что ли?

- Можно и так сказать. Он такой, да тут дохуя скинов сидит.

- Да, и что? Как они?

- Да, блять пизда им всем! И тебе тоже! Ты что думаешь если из Москвы - у тебя все нормально будет?

Понятно, все так говорят. Расписался, забрали у меня очки, из баула все практически забрали, отдали мне только зубную щетку, тапки, трусы, носки. Остальное на склад. Все это положили в пакетик, дали мне в руки, все, давай, полетел.

Повели нас, троих этапников в «баню». Там нам дали подписать бумажки, что мы согласны с режимом содержания, обрили наголо и дали 15 секунд сполоснуться под холодной водой. После этого повели непосредственно в отряд «карантин». Поднялись на второй этаж, забегаем в помещение. Смотрю, все цивильно, линолеум кругом нормальный, электрическое освещение, светло в помещении. Посадили на шконари. Шконари двухъярусные, ровно застелены, одеялами чистыми заправлены. Порядок чувствуется. Играет какое то радио. Посадили и орут:

- Сели прямо! Глаза вниз опустили! Подбородки в грудь вжали! Ладошки на колени положили!

Сидим, нас спереди придвинули вторым шконарем, чтобы мы не могли вроде как никуда деться, убежать. Сейчас, наверное, будут опиздюлять, раз в бане не стали. А мне как-то все привычно пофигу стало. Сознание изменилось, абстрагировалось от реальности. Не стало жалости к себе. Мне все это видится с точки зрения наблюдательского интереса. Что здесь придумают, чтобы сломать волю заключенного. Я видел, как это происходит на Симе, как это происходит на «Белом лебеде», теперь посмотрю, как это происходит здесь. Интересно, что же вы будете делать, чтоб отбить у человека волю принимать какие-либо самостоятельные решения? В психологии это называется «приобретенная беспомощность». Если за человека все делают и все решают, причем не важно - запрещают ему эти решения принимать или ему просто все подают с ложечки, как в доме престарелых. Вот старики в пансионатах почему так быстро умирают? Потому что они становятся беспомощными, и у них теряется мотивация жить. За них все делают - их кормят, их моют, им говорят когда спать, когда сидеть, когда гулять, когда думать. Тоже самое на всех зонах хотят сделать с зеками. Чтобы зек был овощем, руки опустил, подбородок вжал в грудь. Сказали ходить - ходит, сказали сесть – сидит, сказали грести снег – гребет.

Оказалось, что здесь придумали лучше, чем где бы то ни было. Но об этом я узнал чуть попозже.

Нам принесли еще бумаги какие-то подписать, заявления. Надо было написать свои данные, написать что нету претензий к конвою, нету претензий к сотрудникам карантина, что нету претензий к сотрудникам колонии по приемке, написать откуда ты, написать друзей, родственников, которые могут тебе писать письма, или могут приезжать тебе на свиданку… Но все эти «напиши родственников или друга» - это тупой развод. По сути это звучит как «Напиши, куда ты побежишь при побеге, и где будешь скрываться, где тебя искать?» Идиоты пишут настоящих друзей, кто поумнее выдумывает. Заранее надо придумать какой то адрес, который будет везде фигурировать, ну а если ты вдруг сбежишь, они поедут этот адрес пробивать, по которому никого и не окажется...

Я так краем глаза смотрю, это спальное помещение, человек на 60. Оно забито людьми, все сидят, руки на коленях, головы опущены, не разговаривают, не двигаются, не шепчутся. Вообще полная тишина! А я их и не заметил сперва - без очков же, и звуков от них нет! Интересно, как же это их так молчать-то заставили?

Собеседование.

После того как, про нас все записали, подняли нас двоих, и еще человек пять, которые приехали в этот же день этапом. «Подорвались! Бегом в каптерку!» Мы побежали в каптерку, там же раздевалка, забегаем, построились. Разделись все, стоим в трусах. Причем когда раздеваешься, нельзя голову поднимать от груди - положуха такая. Нельзя смотреть на козлов, ну а я, по незнанке, голову поднял и смотрю, пока раздеваюсь. Мне кричат:

- Чё пялишься? Ты что охуел? - Клац по еблу мне. Интересно, но вроде не очень сильно долбанул, по щеке. Нехорошо. Раздеваюсь дальше и второпях задел локтем опись имущества раздевалки. Она свалилась - рамка со стеклом, и под этим стеклом опись на формате А4 - на пол, долбанулась о бетон, и стекло разбилось. Все, вот сейчас мне просто конец. Я видел, как долбили человека, который просто поцарапал краску на Симе. Его долго, очень долго били деревянными палками. Он двигал тумбочку, и был не очень внимателен… Но мне говорят, «Ты что дебил? Вообще не видишь куда двигаешься?» И все на этом закончилось. Понятно, здесь руки не очень распускают, наверное больше на психологию давят…

Стоим все в одних трусах, на голом бетонном полу. Это как всегда. На всех гадских пересылках стандартная процедура. И нам объясняют, что сейчас мы будем тренироваться для самого важного дела за все наше присутствие на этой зоне. Мы должны четко сделать доклад, причем сделать его громко, четко, внятно, и не ошибиться ни в одном слове, потому что если кто-то ошибется, то ему за весь срок не видать нормальной жизни. А кто сделает доклад нормальный и ничего не перепутает, то на зоне жизнь у него может сложится довольно неплохо.