Раздел I. Развитие психологического стресса

Глава 3. Механизмы регуляции психологического стресса

_82

ных с левосторонними очаговыми поражениями мозга преоб­ладает негативный эмоциональный фон, при правосторонних поражениях — позитивный.

Опираясь на результаты своих исследований, М.Н. Ру-салова [190] предложила концепцию, согласно которой знак эмоций в каждом полушарии и интегральный эффект межпо-лушарной асимметрии эмоционального тона определяются уровнем общей активированное™ исходного функциональ­ного состояния мозга.

Оптимальное функциональное состояние мозга не является единственно необходимым для положительной эмоциональной реакции условием. Не менее значима информационная состав­ляющая стрессора [200]. Суммируя результаты проведенных им исследований и данные литературы, П. В. Симонов в 1964 году пришел к выводу, что эмоции есть отражение мозгом человека (и животных) какой-либо актуальной потребности (ее качества и величины) и вероятности (возможности) ее удовлетворения, которую мозг оценивает на основе генетического и ранее приобретенного опыта. Разумеется, эмоция зависит и от ряда других факторов, таких как индивидуальные особенности субъекта, времени развития эмоции (в форме аффекта или на­строения), качественных особенностей потребности.

По К.В. Судакову [209], если параметры результатов со­вершенной реакции в ответ на действие стресс-факторов не соответствуют свойствам акцептора результата действия, то формируются отрицательные эмоции, происходит усиление эмоциональной напряженности. Следствием этого является активация включенных в обеспечение поведенческих реакций вегетативных функциональных систем и их специфического эндокринного обеспечения.

Представляются весьма значимыми концепции ряда исследователей, считающих, что выраженность стресса яв­ляется величиной, отражающей отношение к нему самого субъекта. Человек, в зависимости от важности для него воз­действующего стрессора, предопределяет интенсивность его повреждающего или стимулирующего воздействия, что при­водит к той или иной степени выраженности адаптационной реакции.

Несмотря на глубину и многогранность исследований

физиологических проявлений стресса, проблема установ­ления психофизиологических механизмов психологической устойчивости остается нерешенной. Более того, складыва­ется впечатление, что излишняя детализация рассмотрения интимных механизмов реагирования отдельных структур (систем) организма затрудняет выделение того интегрального морфофункционального «субстрата», способного более или менее определенно отразить степень адекватности ответа субъекта на стрессор. Выявление этого «субстрата» позволило бы найти психофизиологические критерии психологиче­ской устойчивости, а также определить перечень факторов, способствующих повышению и поддержанию достаточной резистентности человека в сложных условиях жизни и дея­тельности.

Когнитивная теория стресса

Сущность учения о психологическом стрессе отражается в содержании его понятия. R. Lazarus и R. Launier [376] опреде­лили психологический стресс как реакцию на особенности взаимодействия между личностью и окружающим миром. Это состояние — в большей степени продукт наших когни­тивных процессов, образа мыслей и оценки ситуации, знания собственных возможностей (ресурсов), степени обученности способам управления и стратегии поведения в экстремальных условиях, их адекватному выбору. R. Lazarus и S. Folkman [378] представили психологический стресс как определенную взаимосвязь между человеком и чрезмерными требованиями среды, что связано с превышением его ресурсов и созданием угрозы для личного благополучия.

Согласно представлениям зарубежных психологов о сущности психологического стресса [317, 336, 344, 363, 464], можно сказать, что это состояние рассматривается как процесс (а не только реакция), в котором требования ситуационного воздействия оцениваются личностью относительно ее ре­сурсов, необходимых для удовлетворения этих требований. Когнитивная оценка этого баланса, по их мнению, является основным регулирующим фактором реакции на стрессоры.

Раздел I. Развитие психологического стресса

Глава 3. Механизмы регуляции психологического стресса

_85

Она же определяет межиндивидуальные различия в реакции на определенную стрессовую ситуацию. Однако механизмы регуляции психологического стресса не сводятся только к оце­ночным процессам.

Существенный вклад в развитие когнитивной теории стресса внесен исследованиями Р. Лазаруса и его сотрудников [317,368, 371, 375, 377 и др.]. Особое внимание они обратили на два когнитивных процесса — оценку и преодоление (купи­рование) стресса, являющихся несомненно важными при вза­имодействии человека с окружающей средой. Слово «оценка» в рассматриваемом контексте означает установление ценности или оценивание качества чего-либо, а «преодоление» (cop­ing) — приложение поведенческих и когнитивных усилий для удовлетворения внешних и внутренних требований.

Р. Лазарус считает, что психологический стресс отличается от всех других видов стресса наличием в структуре развития этого состояния опосредующей переменной — угрозы неко­торого будущего столкновения человека с какой-то опасной для него ситуацией. Символы вредного будущего воздействия оцениваются совокупностью когнитивных процессов.

Несмотря на относительно частое использование в ли­тературе по психологии понятия интеллектуальной оценки угрозы, им редко пользуются в том смысле, который связан с субъективными моментами. Но оно перестает быть субъек­тивным понятием, если удается идентифицировать те стороны конфигурации стимула и психологической структуры лично­сти, которые определяют оценку угрозы.

Предложено три вида оценок, которые определяют зна­чение и влияние купирующего стресс процесса. Первичная оценка дает исходное определение типа ситуации. R. Lazarus [374] отмечал, что эта оценка касается меры участия челове­ка в возникшей ситуации, — она как бы отвечает на вопрос: «Обеспокоен ли Я? И если да, то в какой степени?» Вторичная оценка определяет соотношение между способностью к пре­одолению стресса и требованиями, предъявляемыми экстре­мальной ситуацией. «Переоценка» основывается на обратной связи от результата взаимного сопоставления первых двух оценок, что может привести к изменению первичной оценки и вследствие этого — к пересмотру личных возможностей,

способностей воздействовать в данной ситуации, то есть к коррекции вторичной оценки.

Некоторые экстремальные события могут не представлять угрозы для конкретного субъекта, не содержат опасности для него и не требуют какого-либо специфического ответа (реакции). Другие события являются позитивными или ней­тральными и не предъявляют серьезных требований к личным способностям. Третий вид событий — стрессовый — имеет по крайней мере две особенности. Во-первых, они различаются по своей природе и характеристике опасности для каждого человека. Во-вторых, они отличаются по виду и величине требуемых личных ресурсов преодоления стресса. Стресс начинается тогда, когда человек почувствует, что ситуация (реальная или воображаемая) представляет собой для него определенную физическую или психическую опасность (пер­вичная оценка) и когда он поймет, что не сможет эффективно отреагировать на эту ситуацию (вторичная оценка). Стресс может прекратиться, если человек изменит значимость собы­тия до уровня, когда оно уже не будет представлять для него опасности, а также если человек использует какой-либо метод преодоления (купирования) для устранения чувства опасности или ее нейтрализации.

R. Lazarus предложил различать три типа стрессовых оце­нок. Первый тип — травмирующая потеря, утрата кого-либо или чего-либо, что имеет большое личное значение (смерть, длительная разлука, потеря работы, утрата здоровья и т. п.). Второй тип — оценка угрозы, когда ситуация требует от чело­века больших купирующих способностей, чем он имеет. Третий тип — оценка сложности задачи (проблемы), ее ответственности и потенциальной рискованности ситуации.

Вторичная стрессовая оценка направлена изначально на оценку значения и влияния возможностей человека по ку­пированию стресса, соответствия его способностей и знаний требованиям экстремальной ситуации.

A. Bandura [246] предложил использовать для характери­стики этой оценки понятие «самоэффективность», которое определяется как самооценка эффективности личного поведе­ния и собственных реакций в ответ на возникновение тех или иных событий. Она является личной схемой компетентности

S6_

и мастерства. Автор различает понятия «эффективные ожида­ния» и «результативные ожидания». Оба понятия связаны с по­ведением человека, которое может иметь для него различные последствия — поощрение или наказание за правильные или ошибочные действия соответственно. Если человек обладает опытом купирования конкретных экстремальных ситуаций, у него возникают результативные ожидания — он знает, что может ожидать в результате своих действий. Эффективное ожидание — это убеждение человека в том, что он сможет успешно действовать, чтобы получить нужный результат. Как считает автор, «ожидание личной эффективности, ма­стерства отражаются как на инициативе, так и на настойчи­вости в купирующем поведении. Сила убеждений человека в своей собственной эффективности дает надежду на успех, даже если он только пробует справиться с данной ситуацией» [246, с. 193]. Убеждение в том, что подобных способностей не хватает (низкая самоэффективность) может привести к такой вторичной оценке, которая определит событие как не подда­ющееся управлению и поэтому как стрессовое. Самооценка способности и возможности преодоления экстремальной ситуации связана с такой категорией, как ресурс личности, то есть запас, потенциал различных структурно-функцио­нальных характеристик человека, обеспечивающих общие виды жизнедеятельности и специфические формы поведе­ния, реагирования, адаптации и т. д. Понятие человеческих ресурсов, несмотря на довольно широкое употребление, еще недостаточно разработано, хотя в общих чертах оно отражает возможности энергетических и информационных процессов, степень развития профессионально ориентированных функ­ций, их адаптивность, устойчивость и компенсируемость, на­личие освоенных программ и способов регуляции различных форм активности и многое другое.

Каждая стрессогенная ситуация вызывает комплекс про­цессов оценки, согласований, урегулирований при взаимо­действии человека со стрессорами, которые продолжаются до тех пор, пока не наладится контроль за стрессом с помощью купирующих воздействий или пока стресс самопроизвольно не прекратит своего действия. По принципам обратной связи устанавливается взаимосвязь между купирующим воздей-

ствием и субъектом, который получает информацию об эф­фекте этих воздействий и о значимости самого события. Пока действует обратная связь, человек постоянно переоценивает ситуацию, по возможности регулируя купирующие стратегии и значимость события.

Существует по крайней мере три способа текущей пере­оценки значимости события. Первый способ — «рационализа­ция»: человек придает лично желаемую значимость событию, хотя в силу его недостаточной информированности она может и не соответствовать действительной. Второй способ — из­менение значения события, это может произойти, если новая информация обеспечивает для этого некоторые основания. Третий способ — снижение значимости события — чаще встречается, когда результат существенно не зависит от лич­ного контроля.

На оценку события как стрессогенного влияет ряд фак­торов, в том числе эмоции, ассоциирующиеся с данным со­бытием, неопределенность ситуации, связанная с дефицитом информации для ее оценки, значимость события, отражающая степень его опасности для человека (или окружающих) и важ­ность для достижения конечного результата.

Когнитивные процессы и эмоции связаны через поведе­ние субъекта, обусловленное его отношением к стимулам окружающей среды [317, 374]. С этой точки зрения эмоции могут влиять на адаптивное взаимодействие и купирующие процессы в четырех направлениях.

1. Эмоции — это первичный предупреждающий сигнал,
имеющий отношение к простейшему биологическому вы­
живанию. Память фиксирует эмоциональные впечатления о
событиях совместно с их деталями, которые актуализируются
при возникновении подобных событий.

2. Эмоции регулируют поведение путем воздействия на
функцию внимания. Эмоциональное оценивание ситуации
переориентирует фокус внимания на то, что представляет
наибольшую важность с точки зрения потенциальной опас­
ности, угрозы.

3. Эмоции могут являться процессом решения когнитив­
ной задачи и переориентировать его на выполнение задачи,
определяемой новыми требованиями. Сильное эмоциональное

Раздел I. Развитие психологического стресса

Глава 3. Механизмы регуляции психологического стресса

воздействие может также затруднять переход к решению оче­редной практической задачи или осложнять сосредоточение внимания на текущем когнитивном процессе.

4. Эмоции могут выступать побуждающим фактором. При­ятные или неприятные эмоции могут определять стремление человека к поведению, связанному с порождением, повторе­нием подобных эмоций или с их избеганием, предупрежде­нием. И те, и другие эмоции могут стимулировать поведение, направленное на контроль, предупреждение, устранение или уменьшение внутреннего напряжения.

Человек по-разному переживает, испытывает неопределен­ность события, которое может

—быть непредсказуемым с точки зрения возможности или
момента наступления, силы воздействия и т. п.;

—потребовать больших знаний и способностей для
предупреждения или ликвидации угрозы, чем располагает
человек;

—оказаться настолько сложным, что человек не способен
адаптировать к нему свою когнитивную схему.

Неопределенность ситуации часто приводит к замешатель­ству, растерянности при определении значения характеризую­щей ее информации. Человек не обладает готовыми схемами интерпретации любой и каждой ситуации. Это часто делает то или иное событие непредсказуемым и не позволяет заранее определить адекватное поведение для конкретной ситуации, в результате чего возникает чувство беспомощности и тщетно­сти любых попыток повлиять на ситуацию. В конечном итоге такое положение может привести к проявлению стрессовых реакций.

Приведет неопределенность к стрессу или нет — зависит от устойчивости человека к этому фактору, способности выдер­живать и переносить такое состояние, а также от умения искать и находить недостающую информацию. Поиск информации для снижения неопределенности является одной из наиболее важных стратегий поведения человека в подобных обстоятель­ствах. Процесс поиска информации, в свою очередь, поддер­живает устойчивость к фактору неопределенности.

Успешность купирования стресса зависит также от спо­собности человека предсказывать развитие опасного, угро-

жающего события и от его способности контролировать свое поведение в этих условиях. Способность к предсказанию зави­сит отличного опыта пребывания и поведения в той или иной стрессогенной ситуации, знания об особенностях поведения в подобных ситуациях других людей, а также от когнитивных способностей к экстраполяции, продуктивному и эвристиче­скому мышлению и т. д.

Наиболее общий когнитивный ответ на неопределен­ность — придание, приписывание событию какого-либо значения. Оно происходит в самом начале когнитивного процесса, прежде чем человек получит всю относящуюся к делу информацию. Этот процесс сугубо индивидуальный и протекает не всегда в полной мере осознанно. Второй про­цесс, развертывающийся одновременно с первым, состоит в том, что люди стремятся заполнить пробелы в необходимой информации догадками или предположениями о неизвестном. Очень часто они связаны с предположениями негативного характера, пессимистического содержания.

Пути и способы оценки влияния значимости инфор­мации, события на развитие стресса проанализировал и обобщил Е. Hubbard [350]. Их суть сводится к следующей схеме. Процессы восприятия информации в сочетании с личной схемой и схемой события влияют на его значимость для конкретного человека. По мере развития события новая информация может привести к изменению его восприятия, что повлечет за собой создание новой схемы (образа или сценария) события, — в результате меняется и значимость события с точки зрения его конечных целей и последствий, возможности оценки и контроля, влияния события на функ­циональное состояние и т. д.

Основное значение в когнитивных моделях стресса при­дается степени влияния атрибуций (приписываний) и убеж­дений на рискованное поведение. В 1984 году С. Peterson и М. Seligman [427] разработали теорию пессимистического объяснительного стиля (pessimistic explanatory style), чтобы раскрыть особенности влияния некоторых когнитивных про­цессов на состояние здоровья. J. Rosenstock [444] и его сотруд­ники предложили модель представлений о здоровье (Health Belief Model), чтобы объяснить, как представление о своей

Fl_