ГУРЕВИЧ ЕЛЕНА АРОНОВНА, МАТЮШИНА ИННА ГЕРАЛЬДОВНА. ПОЭЗИЯ СКАЛЬДОВ 9 часть

Самоочевидно, что исследование эволюции скальдического стихосложения на примере хрюнхента затруднительно, так как до XIV в. мы находим лишь немногие изолированные произведения, созданные в этом размере.

Не часто встречается в скальдической поэзии и размер тёглаг (tøglag или toglag, а также tøgdrápulag, tøgdrápuháttr и tøgmælt). Этимология этого названия неясна, так как трудно определить качество первой гласной: ср. дисл. tog, ср. р. - "верёвка"; дисл. tøgr, м. р. - "десять" (произведение в десять строф?); совр. нем. Zug - "путешествие" (стихи, связанные с поездкой, путешествием; ср. два самых знаменитых образца этого размера: "Тёгдрапа" Торарина Славослова, посвященная поездке Кнута Могучего в Норвегию, и "Драпа о Кнуте" Сигвата Тордарсона, сочиненная скальдом во время путешествия).

Как уже говорилось в предыдущей главе, во второй части Снорриевой "Эдды" ("Язык поэзии") виса, созданная тёглагом, приписывается Браги Старому (в главе 54 рассказывается, что эта виса была адресована скальдом великанше, с которой он повстречался ночью в лесу). Приписываемая Браги виса очень несовершенна по форме: аллитерация в нескольких строках недостаточна, рифма иногда отсутствует и т. д. Значительно более строгий и бесспорно достоверный образец тёглага представляет собой драпа (хвалебная песнь) Торарина Славослова, сочиненная около 1028 г. в честь Кнута Могучего после завоевания конунгом Норвегии. Эта хвалебная песнь называется "Тёгдрапа" (Tøgdrápa), вероятно, потому что ее размер - тёглаг. Сохранилось восемь вис этой драпы, вот начало одной из них:

Uggðu Egðir

ǫrbeiðis fǫr

svans siglana

sǫkrammir mjǫk.

(B I 298, 3/1-4)

"Люди Эгдира,

очень отважные в бою,

страшились

прихода воина".

Легко заметить, что, как и в эпическом стихе, каждая строка приведенной висы состоит из четырех слогов, причем типичное для дротткветта окончание строки встречается крайне редко. Этим, впрочем, исчерпывается сходство тёглага с основным эпическим размером - форнюрдислагом. Схема рифмы и аллитерации соответствует требованиям скальдического стихосложения: нечетные строки имеют по два аллитерирующих слога и консонанс; четные - один аллитерирующий слог (hofuðstafr) и полную рифму.

Неудивительно поэтому, что тёглаг часто рассматривался как размер, возникший в результате обогащения четырехсложного эддического стиха скальдической рифмой (54). Однако синтаксическая и смысловая организация строфы в тёглаге отлична от эпической строфы, представляющей собой семантическое и синтаксическое единство. В тёглаге, как и во всей скальдической поэзии, предложение не переступает границ хельминга, который соотносится со следующим при помощи союза - так образуется каждая отдельная строфа (виса). Таким образом, в синхронии тёглаг, бесспорно, принадлежит сфере скальдического искусства.

Поскольку звуковые повторы в тёглаге те же, что и в дротткветте, а количество слогов в строке меньшее, к ним неизбежно предъявляются повышенные требования: почти каждый слог должен участвовать или в рифме, или в аллитерации. Вероятно поэтому мы редко встречаем в скальдической поэзии образцы этого размера, аналогичные по совершенству приведенным стихам. Даже V одного из лучших исландских скальдов, Сигвата Тордарсона, в драпе, сочиненной в тёглаге, мы находим разнообразные отклонения и в количестве, и в качестве звуковых повторов. Например, в первой строке приводимой ниже висы аллитерирует лишь один слог (fylki) вместо обязательных двух, рифма же в этой строке отсутствует:

Kómu fylki

farlystir, 's bar

hervíg í hug

hafanda staf;

rauf ræsir af

Rúms veg suman

kærr keisara,

klúss Pétrúsi.

(B I 234, 10)

"Вождю храбру

В поход охота.

Князь был бос,

Нёс он посох,

Путь он пеший

Правил славно,

Дружески встречен

Во граде Петра" (55).

Интересно, что драпа Сигвата (1038 г.) - второй по времени из дошедших до нас примеров тёглага, сочинена, как и драпа Торарина Славослова, о том же короле Кнуте Могучем (правителе Англии с 1016 по 1035 г.). В связи с этим высказывалось предположение, что происхождение тёглага было связано с попытками скальдов приспособиться к поэтическим вкусам английского окружения Кнута Могучего (56).

Во всех последующих примерах тёглага и даже в образце этого Метра, цитируемом Снорри в "Перечне размеров" (виса 68), мы Находим те же отклонения от канона, что и в драпе Сигвата о Кнуте Могучем: недостаточные аллитерации (один аллитерирующий слог вместо двух) и отсутствие рифм в нечетных слогах. Например, в "Драпе о Харальде" (Haraldsdrápa II, XIII в.) Эйнара Скуласона:

gífrskæs gǫfugr

granrjóðr Dana

(B I 425, 1/7-8)

в первой из приведенных строк отсутствует рифма. В начальных строках "Драпы о коротком плаще" (Stuttfeldardrápa, ок. 1120 г.) Торарина Короткий Плащ:

Dreif til handa

herr framr grami

(В I 461, 1/1-2)

аллитерирует только один слог в нечетной строке, которая к тому же остается без рифмы. Упомянутые два произведения скальдов XII в. - почти единственные, где после Торарина Славослова и Сигвата используется тёглаг. Возможно, ограниченное употребление этого размера в скальдической поэзии в какой-то степени объясняется его крайней "теснотой" и связанной с нею трудностью следовать всем его формальным канонам, которую не могли преодолеть даже лучшие скальды.

Хадарлаг (haðarlag или haddarlag - этимология названия неясна) применяется в скальдической поэзии еще реже, чем тёглаг.

Впервые хадарлаг встречается в стихах Тормода Тревильссона "Речи ворона" (Hrafnsmál), сочиненных о Снорри Годи в 1012 г.:

Saddi svangreddir

sára dynbóru

ǫrn á ulfs virði

í Alptafirði;

þar lét þá Snorri

þegna at hjǫrregni

fjǫrvi fimm numna;

sv á skal fjandr hegna.

(B I 196, 3)

Можно заметить, что чаще всего в хадарлаге используется метрическое заполнение, представляющее собой разновидность типа D. В приведенной строфе большая часть строк имеет три ударения, однако по крайней мере в двух строках (четвертой и восьмой) употребляется только два ударения. На этом основании некоторые исследователи относят хадарлаг к вариантам малахатта, тогда наличие двух ударений в его строках вполне закономерно (57). Тем не менее, если вслед за Снорри Стурлусоном (ср. вису 79 в "Перечне размеров"), а также А. Хойслером (58) считать хадарлаг разновидностью дротткветта, то в его строке следует предполагать три ударения. Скорее всего, количество ударений в строке хадарлага может варьироваться от двух до трех, при этом число слогов в строке (пять, в отличие от дротткветта), схема аллитераций (нечетные строки имеют по два аллитерирующих слога) и окончание строки остаются неизменными. Схема рифм в хадарлаге также менее регулярна, чем в дротткветте: консонанс - в нечетных строках полная рифма - в четных. В приведенной строфе лишь в половине строк встречаются строгие рифмы: скотхендинги в первой, третьей, пятой и седьмой строках имеют незначительные отклонения от канона. На всю строфу приходится лишь один правильный адальхендинг (шестая строка). В четвертой и восьмой строках рифма вообще не применяется.

Хадарлаг ограниченно используется в скальдической поэзии. Помимо упомянутых "Речах ворона" Тормода, дающих наиболее ранний пример этого размера в стихах скальдов, им сочинена также одноименная поэма (В II 126-131) Стурлы Тордарсона (1214-1284) и две анонимные висы XIII в. (В II 159, 59-60).

Рассмотрев сравнительно мало распространенные в классической поэзии скальдов размеры, можно сделать следующие выводы. В тёглаге, хадарлаге и хрюнхенте скальды не только позволяют себе различные вольности в отношении внутренних рифм, расстановки аллитерации и числа слогов, но и допускают отклонения от фразеологического и синтаксического стереотипа, избегая переплетающихся и вставных предложений и редко используя кеннинги. Помимо формальных отступлений от канона, эти размеры характеризуются меньшей употребительностью, чем дротткветт, которым сочинено пять шестых всей поэзии скальдов (59) (тёглаг применяется в нескольких хвалебных песнях, хадарлаг - в "Речах ворона" Тормода и Стурлы, хрюнхент в основном ограничен христианскими драпами XII-XIV вв. и распространяется после сочинения поэмы Эйстейна Асгримссона "Лилия"). Все это также затрудняет исследование эволюционных особенностей скальдического канона на материале произведений, созданных этими размерами.

Особое место в поэзии скальдов занимает единственный размер, в котором используется конечная рифма, - рунхент (runhent, runhenda, runhendr háttr) (60). Наибольшие разногласия исследователей скальдического стиха вызывает проблема происхождения этого размера. Многие ученые защищают гипотезу заимствования рунхента из иноязычной - кельтской (61), латинской (62), англосаксонской (63), немецкой (64) поэзии.

Первым опытом применения рунхента в скальдической практике считается поэма "Выкуп головы" Эгиля Скаллагримссона (65), сочинённая в Йорке около 948 г. Несмотря на предполагаемое отсутствие традиции, рунхент Эгиля характеризуется жесткой строфической формой со строго чередующимися женскими и мужскими рифмами. Обычно это объясняют тем, что незадолго до создания "Выкупа головы" Эгиль несколько лет жил в Англии при дворе короля Этельстана, в честь которого сложил драпу (Aðalsteinsdrápa) еще в 926 г., и слышал англосаксонские поэмы с конечными рифмами. "Рунхент "Выкупа головы" Эгиля имитирует размер "Елены" и поэм "Эксетерской книги". Звучание стиха, ритм, число слогов в строке - все в них похоже, и этот размер спасает Эгилю жизнь", - пишет Г. Вигфуссон (66).

В пользу гипотезы заимствования рунхента свидетельствует и его ограниченное распространение в Скандинавии, причем, как впервые заметил Г.Вигфуссон, особенно часто этот размер применяется в роду Эгиля Скаллагримссона (67). Вторым после Эгиля скальдом, обратившимся к рунхенту, был жених его внучки (Хельги Красавицы) - Гуннлауг Змеиный Язык, сочинивший спустя полвека после "Выкупа головы" (ок. 1002 г.) драпу в честь дублинского конунга Сиггрюгга. В своей драпе Гуннлауг, по-видимому, подражал "Выкупу головы", нередко воспроизводя ранее найденные Эгилем конечные рифмы. Нельзя не заметить вербальных совпадений в стихах Гуннлауга и Эгиля:

Elr svóru skæ

Sigtryggr við hræ.

(Гуннлауг В I 185, 3/1-2)

Kom gráðar læ

á gjalpar skæ;

bauð ulfum hræ

Eiríkr of sæ.

(Эгиль В I 32, 12/1-4)

Находясь в Англии при дворе Этельреда, Гуннлауг создает рунхентом еще одну строфу, на этот раз более оригинальную, построенную исключительно на мужских рифмах (В I 185, 2/1-4).

В роду Эгиля появляется и третье произведение, сочиненное рунхентом, из которого сохранилось только три строфы. Автор его - Бьёрн Арнгейрссон, внучатый племянник Эгиля. В отличие от предшествующих образцов этого размера, принадлежащих к жанру хвалебных песней, сочинение Бьёрна - хулительные стихи против его соперника (скальда Торда Кольбейнссона). Однако строфическая композиция и чередование мужских и женских рифм в хулительных стихах Бьёрна ничем не отличаются от панегирических поэм Эгиля и Гуннлауга. Опыт Бьёрна, впервые применившего рунхент для создания хулительных стихов, используется и в сагах о епископах (XII-XIII вв.), где содержится несколько отдельных хулительных строф, сочиненных рунхентом неизвестными нам скальдами.

Вновь возвращаются к жанру хвалебной песни скальды, обратившиеся к рунхенту в XI в., например Торд Сэрекссон, первым последовательно употребивший женскую рифму (ок. 1030 г.):

Varð sjǫlf suna,

nama snotr una,

Kjalarr of tamði,

kvóðut Hamði

(В I 303, 3/1-4)

и Тьодольв Арнорссон, создавший (ок. 1055 г.) рунхентом драпу в честь Харальда Сурового (В I 338-339, 2).

Спустя столетие рунхент возрождает прямой потомок Эгиля - Эйнар Скуласон, один из самых знаменитых скальдов XII в. Используя этот размер чаще своих предшественников, Эйнар отдает предпочтение мужской рифме на гласные:

hjósk hildar ský

við Hvítabý

(B I 446, 7/1-4)

редко встречающейся в остальных скальдических размерах.

Завершают историю рунхента в Скандинавии сочиненные в этом размере висы, вошедшие в "Перечень размеров" Снорри Стурлусона и "Ключ размеров" оркнейского ярла Рёгнвальда Кали. Снорри не только дает определение рунхента: "это размер, в котором должно быть два адальхендинга, и каждый хендинг - в своей краткой строке", но и приводит 15 вариантов рунхента (висы 80-94), отличающихся друг от друга типами клаузулы (мужская или женская) и расстановкой аллитерирующих слогов (68).

Предположение о возможной автохтонности рунхента было впервые высказано в работах Финнура Йоунссона и Эрика Нурена (69) и подкреплено в докторской диссертации М. И. Стеблин-Каменского, который привел дополнительные аргументы против гипотезы заимствования этого размера (70). М. И. Стеблин-Каменский показал подлинность висы, сложенной Скаллагримом, отцом Эгиля, в размере рунхент, задолго до поездки Эгиля в Англию (71). Подлинность висы Скаллагрима подтверждает и то, что рунхент, как уже упоминалось, входит в "родовое наследие" потомков Квельдульва - Скаллагрима, Эгиля. Главный аргумент М. И. Стеблин-Каменского в пользу автохтонности рунхента состоит в замеченном им несходстве конечной англосаксонской рифмы с рифмой рунхента. Опираясь на исследование о древнеанглийской рифме Ф. Клуге (72), М.И.Стеблин-Каменский сформулировал основные собенности, отличающие скальдические конечные рифмы от англосаксонских, латинских и ирландских: они всегда (с самого своего появления) - полные, никогда не падают на одно окончание и всегда бывают только смежными (аа bb или аа аа и т. д.). Как пишет М. И. Стеблин-Каменский, древнеанглийская рифма, в отличие от рифмы рунхента, гораздо менее точная и почти нигде не проводится последовательно (73).

Во всей англосаксонской литературе есть только одно произведение со строгой рифмовкой, аналогичной звуковой организации рунхента - это так называемая "Рифмованная поэма" (сохранившаяся в рукописи "Эксетерской книги", ок. 970-980 гг.). Датировка этого произведения спорна (74); в качестве его источников предлагали и латинскую гимническую поэзию (75), и скальдический рунхент (76). До сих пор остается дискуссионным вопрос о соотношении этой уникальной в англосаксонской литературе поэмы и "Выкупа головы", который не единичен в Исландии.

Если сравнить стих англосаксонской "Рифмованной поэмы" с одним из образцов рунхента, приводимым Снорри Стурлусоном в "Перечне размеров", то легко заметить их сходство.

"Перечень размеров" - рунхент (83):

Naðrs gnapa ygn alla

eyðis baugvalla

hlunns of hástalla

hestar svanfjalla;

orms er glatt galla

með gumna spjalla,

jarl fremr sveit snjalla.

Slíkt má skorung kalla.

"Рифмованная поэма" (13-17):

Scrifen scrad glad

þurh gescad in brad;

wæs on lagustreame lad,

þær me leoþu ne biglad.

Hæfde ic heanne had

ne wæs me in healle gad,

þæt þær rof werod rad,

oft þærr rinc gebad

þæt he in sele sæge

sincgewæge

þegnum geþyhte...

"Избранный корабль скользил,

умело направляемый,

по широкому пути,

лежащему в океане,

где судно меня не покидало.

Высоким было мое положение,

в палатах не было у меня

недостатка ни в чем,

где смелые воины скакали,

где часто муж ожидал

увидеть сокровища в залах,

нужные знатным людям...".

Как и для скальдического рунхента, для древнеанглийской "Рифмованной поэмы" предполагается строфическая организация (каждая строфа состоит из 8 строк), тенденция к счету слогов, двойная аллитерация во всех нечетных строках. В англосаксонской поэме корневая рифма часто обогащается созвучием заударных слогов - в скальдическом стихе такая рифма используется только в рунхенте. В рунхенте и в "Рифмованной поэме" применяются как женские, так и мужские рифмы (в обоих случаях незначительно преобладают двусложные клаузулы). Как и в рунхенте, где тождественные рифмы (всегда смежные aabb) нередко охватывают весь хельминг или вису, в "Рифмованной поэме" наиболее частая схема рифмовки - aaaabbbb (в четырех строфах аааа аааа; ср. также приведенный выше пример размера Эгиля - автора "Выкупа головы", самой знаменитой поэмы, сочиненной рунхентом). Звуковой состав внутристиховой рифмы в древнеанглийской "Рифмованной поэме" нередко аналогичен скальдическому (консонанс - в нечетных строках, полная рифма - в четных).

В отдельных строфах "Рифмованной поэмы" в дополнение к конечной используется и внутристиховая рифма полустиший, например:

flah mahfliteð,

flan mon hwiteð

borgsorgbiteð

bald ald þwiteþ

Wræcfæcwriþað

wrap aþ smiteþ

singryn sidað

searafearo glideþ.

(62-65)

"Направляемое злом утверждается,

стрела смуту готовит,

горестный обет жалит,

старость попирает смелость,

время несчастий наступает,

гнев клятвы оскверняет,

постоянная беда распространяется,

корабль обмана скользит".

Несмотря на то, что в рунхенте внутристиховая рифма не встречается, в скальдической практике она, безусловно, освоена: идентична древнеанглийскому образцу звуковая организация таких цитируемых Снорри в "Перечне размеров" метров, как кимблабонд (kimblabond), "новый размер" (nýi háttr), размер Флейна (Fleins háttr) и другие (всего 10 строф):

kimblabǫnd (61)

Hrajljoma fellr hrími, tími

hár vex of gram sára ára,

frost nemr, of hlyn Hristar, Mistar

herkaldan þrǫm skjaldar aldar

gullsendir brýtr grundar Hrundar

gunnveggs stǫfum leggi hreggi,

(sóknvallar) spyrk (svelli) elli

(svá skotnar þat), gotna þrotna.

nyi háttr (73)

Ræsir glæsir

Rǫkkva dǫkkva

hvítum rítum

hreina reina;

skreytir hreytir

skafna stafna

hringa stinga

hjǫrtum svǫrtum

Fleins háttr (57)

Hilmir hjalma skúrir

herðir sverði roðnu,

hrjóta hvítir askar,

hrynju brynju spangir;

hnykkja Hlakkar eldar

harða svarðar landi,

remma rimmu glóðir

randa grand of jarli.

Как и к приводимым Снорри образцам скальдических размеров, к формальной организации "Рифмованной поэмы" предъявляются максимально жесткие требования: в отдельных ее строфах каждый слог включен в звуковые повторы (ср. процитированные выше строки 62-65). Формальная гипертрофия стиха служит не облегчению восприятия содержания, но, напротив, его сокрытию. Темнота содержания этой поэмы такова, что до недавнего времени ее считали "эксцентрическим упражнением, в котором смысл принесен в жертву рифме" (77). Текстологические и палеографические изыскания последних лет позволяют сделать самые общие заключения, касающиеся содержания этого произведения: тема "Рифмованной поэмы" связана с универсальным параллелизмом микрокосма - жизни индивидуума и макрокосма - судьбы всего земного (преклонный возраст героя уподобляется закату мироздания).

Намеренная темнота смысла, независимость формы от содержания и, следовательно, осознанность формального мастерства свидетельствуют о принципиально отличном от всего корпуса англосаксонской поэзии - авторском "скальдическом" типе творчества. Влияние скальдов на создателя "Рифмованной поэмы" (подкрепленное и данными сравнительной хронологии: древнейший образец рунхента - виса Скаллагрима - ок. 878 г.; "Рифмованная поэма" - ок. 940 г., согласно датировке Л. Шюкинга) не сыграло решающей роли в эволюции авторского самосознания англосаксов. "Рифмованная поэма" противостоит общей линии развития древнеанглийского аллитерационного стиха, ведущей к его расшатыванию и перерождению в тонический стих, подобный дольнику, однако ее сопоставление со скальдическим стихом оказывается важным в решении вопроса о роли заимствования в появлении новых поэтических форм.

Автохтонность рунхента подтверждается и внутренними причинами. Основным направлением совершенствования скальдических размеров было положение и характер внутренних рифм. Как считали сами скальды, хендинги - это главное, что придает стиху "красоту". Неудивительно поэтому, что в размере с более короткими строками им пришлось прибегнуть к хендингам, переходящим из одной краткой строки в другую и стоящим перед стиховой паузой, т. е. к конечной рифме, которая была с их точки зрения тоже разновидностью хендинга (runhending, откуда и название размера) (78). Все остальные элементы исконной организации скальдического стиха (и аллитерация, и ритмическая структура) в рунхенте сохраняются. Более того, судя по многообразию вариантов рунхента, которые приводит Снорри Стурлусон, очевидно завороженный возможностями нового типа звуковых повторов, конечная рифма легко приспосабливается к важнейшим скальдическим размерам. Не случайно, основой некоторых из тех пятнадцати вариантов, которые цитируются в "Перечне размеров" Снорри, служат самые распространенные в поэзии скальдов метры - дротткветт и хрюнхент.

Внутренние тенденции к канонизации конечной рифмы, вероятно, присутствовали в скальдическом стихе вне зависимости от инокультурных влияний (если даже допустить, что такие были). Существенно, что рунхент не произвел того переворота в стихосложении скальдов, который благодаря конечной рифме произошел в других европейских поэтических системах. Напомним, что Отфриду, ассимилировавшему конечную рифму, приходится жертвовать аллитерацией - в средневековой немецкой поэзии полностью торжествует Knittel. Напротив, скальдическое стихосложение в целом продолжает развиваться совершенно независимо от континентальных образцов, а рунхент остается на протяжении X-XIV вв. одним из редких размеров, преимущественно использующимся в хулительных стихах или отдельных висах, которые непосредственно примыкают к ним по содержанию. По причине малоупотребительности и изолированного положения, произведения, сочиненные рунхентом, стоят несколько особняком в общем корпусе поэзии скальдов и не могут быть рассмотрены при исследовании эволюционного развития формальных особенностей скальдического стихосложения.

Иначе обстоит дело с дротткветтом - основным скальдическим размером. По необходимости ограничив материал висами дротткветта и сопоставляя их классические образцы с более архаичной поэзией, чья звуковая организация во многом отлична от той, которая характерна для канонических вис, мы попытаемся, насколько возможно, проследить эволюцию главных скальдических канонов.

* * *

Начнем с исследования дистрибуции хендингов в раннем скальдическом стихе. Традиционно принято считать, что первоначально у ранних скальдов в нечетных кратких строках рифма встречается редко, в четных же строках, завершающих метрический период, она встречается почти всегда, однако обычно - в форме простого консонанса" (79). "Принципиальное различие между skothending и aðalhending, - пишет А.Эдзарди, - делается заметным и проводится последовательно лишь постепенно; очевидно, в первое время скальды не стремились выдержать этого различия: рифмовали, как умели, иногда более, иногда менее точно, и только поздние скальды воспользовались появившейся возможностью осложнить свою метрическую систему" (80).

Эта, вполне справедливая по существу, точка зрения нуждается в уточнении, так как отражает не столько искусство древнейших известных нам скальдов, сколько стилизованную и упрощенную картину, как ее рисует Снорри Стурлусон в комментариях к сочиненным им самим висам, где он подражает ранним образцам скальдического искусства. В разделах 55-58 "Перечня размеров" Снорри приводит три висы, которые должны, по его замыслу, иллюстрировать размеры древних скальдов: Рагнара Кожаные Штаны, Эгиля и Торф-Эйнара, и снабжает их следующими пояснениями: "...здесь в первой и третьей строке хендинга нет, а во второй и четвертой стоит адальхендинг" (81) (в размере Эгиля и Рагнара) или скотхендинг (в размере Торф-Эйнара). Можно предположить, что для самого Снорри источником стилизации послужил строфический вариант, употребленный оркнейским ярлом Рёгнвальдом Кали в "Ключе размеров" (Háttalykill), - так называемый munnv o rp (букв, "сорвавшийся с уст" от munn - "рот" и verpa - "бросать"), для которого характерно отсутствие хендингов в нечетных кратких строках и консонанс - в четных строках. Вероятно, этот размер, не сохранившийся в историческое время нигде, кроме Оркнейских островов (его использовали только оркнейские скальды Бьярни и Торф-Эйнар) (82), представляет собой древнюю форму дротткветта (83) и, таким образом, дает возможность реконструировать простейшие виды хендингов в доисторический период.

Обращение к наиболее древней дошедшей до нас скальдической поэзии показывает, что в действительности даже в стихе первых скальдов система хендингов значительно сложнее той, которую описывают ярл Рёгнвальд и Снорри в своих поэтиках. Уже у Браги, первого скальда, известного нам по имени, - автора "Драпы о Рагнаре" и отдельных вис (первая половина IX в.), 8 фьордунгов из 65 сохранившихся полностью соответствуют сформировавшемуся в классическом стихе канону рифм: консонанс - в нечетных строках, полная рифма - в четных. Четные строки в поэзии Браги оформлены значительно строже нечетных: 38 из 65 таких строк содержат полную рифму, 25 - консонанс, и лишь в 2 строках рифмы нет. Для нечетных строк характерно больше отклонений от канонической системы хендингов: 31 раз в них используется консонанс, 2 раза - полная рифма, в 32 случаях рифма вообще отсутствует. Подавляющее большинство строк без рифмы (28 из 34) приходится у Браги на так называемые отдельные висы (lausavísur), а не на "Драпу о Рагнаре". Очевидно, это различие связано с тем, что драпа (см. подробно ниже) представляла собой максимально конвенциональную "парадную" форму, сочинение которой было направлено на выявление мастерства скальда, не остающегося невознагражденным тем, в честь кого создавалась прославляющая его поэма. В отличие от драпы отдельная виса, сочиняемая на случай, допускала большую свободу и даже разнообразные отклонения от скальдических канонов.

Другой ранний скальд, Тьодольв из Хвинира (вторая половина IX в.) - автор щитовой драпы "Хаустлёнг" и "Перечня Инглингов", употребляет дротткветт, еще более жестко регламентированный, чем у Браги. Из 158 строк драпы "Хаустлёнг" лишь 20 не содержат рифмы, причем все эти строки нечетные (3/1, 11/3, 13/5, 17/7, 18/7, 20/7 и др.). Во всех четных строках этой драпы применяется рифма: в 5 случаях это консонанс, в остальных - полные созвучия.

На основании сказанного можно предположить, что в поэзии скальдов IX в. основное противопоставление скотхендинг - адальхендинг уже сложилось; его дистрибуция в четных и нечетных строках также намечена, однако в последних допускается больше отклонений, чем в первых. Сравнение Браги с Тьодольвом ясно показывает тенденцию в развитии хендингов: у Браги почти 50% всех нечетных строк не имеют рифмы, у Тьодольва - лишь 25%. В целом в скальдической поэзии IX-X вв. рифмы отсутствуют в 157 нечетных строках, а в стихах первой половины XI в. - только в 61 строке. Таким образом, известное "несовершенство" искусства ранних скальдов состоит лишь в уровне канонизованности основных типов рифмы.

Отмеченное в описании поэтической техники Браги различие между драпами, с одной стороны, и отдельными висами, для которых характерно наибольшее число дефектных строк, с другой, сохраняется и в более позднее время. Из двухсот нечетных строк без рифмы, встречающихся в скальдическом стихе на протяжении IX-X вв., лишь 58 строк приходится на драпы и флокки, а остальные 162 - на отдельные висы (84). Более подробное соотношение нерифмованных нечетных строк в отдельных висах и драпах может быть показано с помощью следующей, построенной по хронологическому принципу, схемы: