EkerilaRasugisalas mu ha ha i t e ga ga ga g i n u ga he

[?]lija[?]

hagalawijubig[?]

(Во избежание путаницы обратите внимание, что для передачи звука s в надписи используется архаический вариант соответству­ющей руны, а звук j передается необычной руной, напоминающей руну Соул.)

Однозначной трактовке поддается самое начало надписи — ек erilaR — классическое «Я, эриль...» Дальше начинаются затрудне­ния. Э. Вебер в 1941 году приводит следующий перевод:

Я, эриль, меня зовут последователем Асугисаласа.

Могучую силу града, несущего беду, освящаю я на этом копье.

Э.А. Макаев — в 1965-м:

Я, эриль Ансугислы (есмь?), прозываюсь Муха. [Остальное неясно]

Позднее было предложено еще несколько трактовок; так или иначе, но можно утверждать, что надпись начинается с формули­ровки «Я, эриль Асугисль (Асугисла)...». Значение этого имени интересно и само по себе: первая основа — asu — это явное древнесеверное «Ас» (т.е. «бог», или Один), вторая основа — gisala предположительно, «потомок» или «наследник».

В середине надписи находится трижды повторенная сакраль­ная комбинация рун Гебо и Ансуз, в данном случае выполненная как вязаная руна. За ней следует труднопереводимое окончание надписи, в котором четко выделяется слово hagal (а), практиче­ски всеми авторами связываемое — в данном контексте — с сакральным значением руны Хагалаз (разрушение).

* * *

Не меньшим, чем копьё, ореолом сакральности в архаической культуре окружен и меч, хотя необходимо отметить, что почита­ние меча имеет гораздо больше социальных и сугубо воинских аспектов. Меч, оружие на порядок более дорогое и сложное, чем копьё, в значительной степени опреде­лял статус владельца — вне зависимо­сти от того, как именно меч был приоб­ретён (подарен ли вождем, взят ли в бою или получен в наследство).

Упоминаний о волшебных мечах и мечах, обладающих теми или иными магическими свойствами, в древних тек­стах, пожалуй, больше, чем о волшебном оружии любого другого типа. Так, напри­мер, саги рассказывают о короле Магнусе, что тот владел великолепным мечом, гарда которого была сработана из моржового клыка, а рукоять — покрыта золотом; имя меча было Leggbitr, что значит «Ногокусатель». Другой очевид­ный пример — меч Короля Артура, и т.д.

Классическим, вероятно, примером нанесения рун на меч можно считать меч с кольцом[108] из Фавершема (коро­левство Кент, Британия), датируемый концом VI — началом VII в. С каждой из двух сторон навершия его рукояти выгравирована и декорирована чернью руна Тейваз, что фактически дословно совпадает с известным указанием «Речей Сигрдривы»:

Руны победы,

коль ты к ней стремишься,

вырежи их на меча рукояти

и дважды пометь имен

именем Тюра!

Руну Тейваз мы встречаем также и на навершии рукояти другого меча с кольцом из Гилтона (Эша), — она вырезана на одной из его граней. На другой грани пирамидального навершия, изготовленного из позолоченного серебра и украшенного чернью, вырезана трудночитаемая руническая надпись, высота которой меняется слева направо в соответствии с высотой треу­гольной грани самого навершия. Большая часть рун вообще не читается; в середине надписи, там, где руны имеют максималь­ный размер, Элиот выделял слово sigimer, которое считал име­нем меча.

Меч также происхо­дит из Кента и датирует­ся VI веком.

Как и рунические надписи в целом, надпи­си на оружии быстро теряют прямой магиче­ский подтекст с замеще­нием Футарка Младшими рунами. Собственно, к XII—XIII векам мечи ока­зываются практически единственным видом вооружения, на которое еще наносятся руны, а сами рунические надпи­си приобретают привыч­ный для поздней руниче­ской эпиграфики харак­тер обозначения владельца и/или мастера, изготовившего предмет. Таков, например, меч из Корсёюгордена (Норвегия, XI век), по оковке рукояти которо­го (под навершием) идет руническая следующая надпись: