Отражение социальных факторов в устройстве системы языка

В системе языка, на первый взгляд, не видно влияния со­циальных факторов. Однако это влияние существует, просто оно носит опосредованный, прямо не наблюдаемый — отража­тельный характер. В системе языка — в наборе единиц, в сте­пени их дифференциации, в том, какие единицы есть в языке, а каких нет, отражается влияние общественной ситуации функ­ционирования языка.

Структурная организация системы языка непосредственно не влияет на функционально-стилистическую дифференциа­цию языка. Однако потребность в такой дифференциации ока­зывает очень сильное влияние на развитие лексической пара­дигматики и синтаксических конструкций. Имеющиеся в языке варианты стилистически дифференцируются, устанавливаются новые структурные отношения и усложняются лексические парадигмы в системе языка.

Наиболее непосредственно общественные явления отра­жаются в лексической подсистеме языка. Прежде всего, в лек­сическом составе языка запечатлевается мир материальной культуры народа. Например, изучение словарного фонда индо­европейских языков выявляет большой запас общеиндоевро­пейской лексики из области скотоводства и земледелия, а ело-

Язык и общество______________________________________ 367

варный фонд угро-финских народов свидетельствует о том, что их предки занимались охотой на пушных зверей.

Анализ праславянской лексики, сделанный Федотом Пет­ровичем Филиным, показывает, что праславянскому языку бы­ли чужды названия степей, гор, морей и соответственно степ­ных и горных животных, морских рыб. Праславянскими явля­ются такие названия природных объектов, как озеро, пруд, болото, бор, лес, луг, дуб, береза, осина, липа, орех, ольха, со­сна, верба, медведь, волк, лиса, заяц, олень, зубр, соболь, ку­ница, гусь, утка, лебедь, голубь, ворон, соловей, сом, окунь, язь, лещ, щука и многие другие слова из этих же тематических групп. Это позволяет исследователям делать вывод, что в на­чале нашей эры славяне занимали лесистые земли умеренного климата, не имели выхода к морям, горам и степям.

Отражение в лексической семантике разнообразных соци­альных событий позволяет по этимологиям слов узнавать мно­го интересных деталей в мироощущении и мировосприятии древних людей. Например, названия труда и работы в индоев­ропейских языках этимологически связаны с названиями раб­ства, трудностей, тяжестей, принуждения. В старославянском языке работа связана с рабством, неволей, пленом; в немец­ком Arbeit (работа) восходит к древнему страдание, нужда, бремя; во французском travail (работа) связано с лат. tripa-lium — станок для подковывания лошадей, а затем машина для пыток; в румынском munca — от славянского мучить и т. д. Эта семантическая связь отражает социальное устройство ра­бовладельческого общества, в котором весь физический труд выполняли рабы, пленники, насильственно лишенные средств к существованию и всяких человеческих прав.

Заимствования пополняют словарный состав языка вслед­ствие появления в стране тех или иных предметов или понятий из-за рубежа. Во времена Петра I в русский язык широко заим­ствовались немецкие, голландские, английские промышлен­ные, морские термины, многие термины культуры. Из италь­янского языка заимствована музыкальная терминология, из английского футбольная, из французского балетная.

Исследование изменений в лексических подсистемах со­временных языков показывает, что на них влияет научно-

368_________________________________________ Тема 14

техническая революция нашего времени. По данным Василия Даниловича Бондалетова, это проявляется в бурном росте тер­минологии (в среднем в год в языках мира появляется не менее 200 тысяч терминов), в появлении новых терминологических значений у старых слов — это следствие появления множества новых общественных явлений и понятий. Например, слова включить, зажечь, выключить, потушить обозначают дейст­вия с электрическим светом; завести, остановить, заглу­шить — действия с моторами и т. д. Среди новых широко из­вестных терминологических новаций — компьютер, ваучер, бартер, дилер, хит, шоу, спонсор, буклет, комикс и др. Все эти изменения ведут к перестройкам лексико-семантических груп­пировок языка, к изменениям в его лексической подсистеме.

Менее очевидно отражение социальных переживаний лю­дей в сфере синтаксической семантики. Но отдельные измене­ния, отражающие социальные сдвиги, можно обнаружить и здесь. В современном русском языке замечено расширение грамматической сочетаемости слов, называющих профессии в мужском роде, с глаголами и прилагательными женского рода: врач вышла, кассир отсчитала сдачу, водитель троллейбуса очень симпатичная, нотариус сказала и т. п. Это синтаксиче­ское явление вызвано тем, что многие профессии, ранее чисто мужские, теперь выполняются женщинами. Данный факт сти­мулирует и словообразование типа кассирша, врачиха, парик­махерша, но такие образования пока остаются на уровне про­сторечия и не принимаются литературной нормой.

Эпоха НТР в синтаксисе ознаменована увеличением се­мантически конденсированных структур, появлением «теле­графного стиля», новыми приемами сжатия текста.

В семантике языковых единиц могут отражаться социаль­ные ограничения на их употребление, например — благово­лить, гневаться, распекать, окрик, принять кого-либо и др. (о вышестоящем по отношению к нижестоящему), грубить, дерзить, резать (правду-матку) — о нижестоящем по отно­шению к вышестоящему.

А. И. Герцен отметил такие различия в классовых диалек­тах своего времени: простой смертный носит рубашку, а ба­рин — сорочку, один спит, а другой почивает, один пьет чай,

Язык и общество

а другой изволит его кушать. Вспомним также известную фра­зу: начальство не опаздывает, оно задерживается.

Общественные процессы могут привести к функциональ­ной перестройке стилистической системы языка.

Наблюдающаяся во многих развитых странах тенденция к демократизации общественной жизни приводит к демокра­тизации языка, что в разных странах проявляется в сходных тенденциях — усиление просторечного и вульгарного, вплоть до нецензурного, словоупотребления, проникновение его в культурную сферу нации, в средства массовой коммуникации, где ранее такое словоупотребление было недопустимо.

Общая демократизация жизни общества, свобода слова и печати, рост социальной мобильности населения, расширение контактов между различными социальными слоями — вот причины распространения сниженного регистра общения. Ва­силий Васильевич Химик видит в этом явлении формирование и экспансию «третьей культуры» (в противопоставлении тра­диционной и элитарной) — массовой культуры, обслуживае­мой городским просторечием. Элитарные культурные слои в таких условиях воспринимают сниженное словоупотребление как «сферу для преднамеренного снижения, как выход из сложных социальных связей и условностей, из многочислен­ных скреп официального этикета, высокой морали, строгой нравственности, или, иначе, как движение «от идеала»..., как средство релаксации и развлечения.

На волне экспансии «третьей культуры» появляется сленг как экспрессивный жаргон, общий для всех социальных слоев общества. В русском языке сленг сформировался в 90-х г г. XX века под влиянием свободы слова и экспансии просторечия в средствах массовой коммуникации. Возникновение сленга в русском языке конца XX века привело к перестройке стили­стической подсистемы русского языка.

Под сленгом понимается общенациональный жаргон, то есть совокупность общеизвестных лексических и фразеологи­ческих единиц, носящих сниженный стилистический характер и обладающих экспрессивностью.

Нельзя сказать, что до 90-х гг. в русском языке не было сленговых единиц. Они были, но их относили к отдельным

370 Тема 14

жаргонам, к просторечию, сниженной лексике, иногда к вуль­гаризмам. Единого функционально-семантического пласта эти лексические и фразеологические единицы не образовывали. Это было связано с их малочастотностью в публичной речи, табуированностью их употребления в большинстве коммуни­кативных ситуаций (даже в устной речи, не говоря уже о речи письменной, тем более, о языке радио, кино, телевидения, ху­дожественной литературы). Сейчас практически все эти огра­ничения сняты, сленговые лексемы и фразеологизмы начали активно употребляться и как следствие — консолидироваться в особый функционально-стилистический разряд в языковом сознании нации.

К сленговым можно отнести такие, к примеру, русские единицы как: бардак — беспорядок; баксы — доллары; бо­дун — похмелье; крутой — выделяющийся чем-либо в поло­жительную сторону; клеить кого-либо — ухаживать за кем-либо, пытаться добиться расположения; колоться — употреб­лять наркотики; мент — милиционер; оттягиваться — отды­хать, наслаждаясь, расслабляться; попса — поп-музыка; порну­ха — порнофильм, порножурнал и др.

В качестве примеров сленговой фразеологии можно при­вести: дохлый номер, козе понятно, на халяву, не тянуть на ко­го-либо или что-либо, раскатать губу, с прибабахом, чисто трактором, до лампочки, вешать лапшу на уши, мозги компа-сировать (компостировать) кому-либо, по жизни, капать на мозги, шарить по мозгам, дать по мозгам, выкинуть финт, в упор не видеть кого-либо, ноги приделать, держать стиль, крыша поехала, ушами хлопать, до потери пульса, в жилу, один к одному, подсесть на кого-то/что-то и др.

Эти и подобные единицы образуют в современном рус­ском языке пласт сленговой лексики и фразеологии. В иерар­хии функционально-стилистических пластов сниженной лек­сики сленг занимает место ниже пласта разговорной лексики, но выше пласта лексики просторечной, жаргонной.

Сленг в стилистической подсистеме языка выступает как промежуточное звено между общеупотребительной разговор­ной лексикой и сниженной лексикой ограниченного употреб­ления.

Язык и общество

Социальная дифференциация общества, важность тех или иных отношений в далеком прошлом приводят в ряде языков к формированию особых разветвленных лексических и грамма­тических систем выражения вежливости.

Например, в японском языке есть вежливый залог глагола; в корейском языке по грамматическим формам различается разговор с отдаленным — низшим, нейтральным — близким, нейтральным — отдаленным. На отбор языковых средств мо­гут влиять и другие социальные характеристики говорящих: происхождение, возраст, пол и т. д. Например, в японском языке различаются мужской и женский варианты глагольных форм. Женщина в обращении к мужчине употребляет более вежливые формы, чем мужчина, обращаясь к женщине.

В языках многих народов Юго-Восточной Азии есть диф­ференцированные гонорифические системы (системы почте­ния) — системы обращений и местоименных форм, дифферен­цированных по нескольким (иногда десяткам) степеням веж­ливости.

В японском языке сейчас более десятка форм личного ме­стоимения второго лица, дифференцированного для обраще­ния к детям, ученикам, слугам. Существует девять слов со зна­чением отец, одиннадцать — со значением жена, семь — сын, девять — дочь, семь — муж. У американских индейцев нутка есть специальный вариант языка, который используется при разговоре с горбатыми, карликами, одноглазыми и иностран­цами.

У китайцев принято в вежливом общении всячески пре­уменьшать себя и свою сферу и возвеличивать собеседника и его сферу, для чего есть специальные слова. Приведем пример из произведения классической китайской литературы:

«Первый собеседник (А): — Мне о Вас ничего не сказали. Как Ваше почтенное имя, господин?

Второй собеседник (Б): — Меня зовут просто Ли. А как Ваше знатное имя?

А. — Мое жалкое имя — Лин. В каком городе находится Ваш знатный дом?

Б. — Мое безвестное жилище стоит в Шанхае. До каких почтенных годов Вы дожили?

372_______________________________________________ Тема 14

А. — Сейчас идет тридцать второй год моего ничтожного существования. Позвольте мне поинтересоваться, сколько ве­ликих годов Вы прожили на свете?

Б. — Я тридцать лет коптил небо. Это Ваша достойней­шая жена?

А. — Да, здесь стоит моя презренная половина» (Матир. Книга дракона).

Во многих развитых странах Запада широкое распростра­нение получило явление, которое было названо политкор-ректностью. Родоначальником политкорректное™ считаются Соединенные Штаты Америки. Политкорректность заключает­ся в общественно осознанном воздержании от употребления слов, которые могут тем или иным образом оскорбить челове­ка, оказаться для него обидными, дискриминировать его по ка­кому-либо признаку — полу, возрасту, цвету кожи, физиче­ским возможностям и мн. др.

Так, вместо негр или цветной теперь говорят афроаме-риканец, вместо инвалид — лицо с ограниченными физиче­скими возможностями, вместо толстый — с горизонталь­ным вызовом, высокий — с вертикальным вызовом, вместо индеец — коренной американец, вместо пожилой, старый — старший гражданин, вместо азиат — «азиаамериканец»; заменяются формы наименований лиц по профессии, содер­жащие компонент мужчина, женщина на наименования бо­лее общего плана, не указывающие на половую принадлеж­ность (например, уборщица — не charwoman, a charperson). Немцы называют уборщицу «убирающий кадр», а все наиме­нования должностей сопровождают вариантными указаниями пола {уважаемые преподаватели и преподавательницы). По­литкорректность приводит к возникновению новых лексиче­ских единиц, активизации одних словоупотреблений и табуи-рованию других, к изменению стилистической окраски еди­ниц.

Благодаря подобным явлениям в общественных отноше­ниях в системе языка постоянно происходит перестройка сти­листических парадигм.

Язык и общество

Языковые контакты

Контакты между народами, возникающие в результате войн, миграций, освоения новых земель и по другим причи­нам, неминуемо сопровождаются языковыми контактами. По­следствия этих контактов бывают очень значительными — вплоть до исчезновения одних языков и возникновения других. Большую роль языковых контактов в истории языков впервые отметил австрийский лингвист Гуго Шухардт. В «новом уче­нии о языке» Марра взаимодействие языков («скрещивание», как его называл Марр) было объявлено вообще единственной причиной языкового развития.

В настоящее время взаимодействие языков привлекает большое внимание ученых, так как с ним связаны разнообраз­ные социальные и политические проблемы. Вместо термина «скрещивание» принят термин Андре Мартине и Уриэля Вайнрайха, уделивших изучению этого явления много внима­ния, — «языковые контакты».

Широкое обследование территорий, где совместно про­живают люди разных народностей, привело к выявлению мно­гих видов и типов взаимодействия языков. В послевоенные 50-е гг. заметное место в социолингвистике стало занимать изучение особенностей дву- и многоязычия.

Среди социолингвистических типов языковых контактов различают приспособление, сотрудничество, соперничество и конфликт.

В результате сотрудничества происходит взаимное обо­гащение языков, создаются новые языки, происходит добро­вольное принятие одного из языков в качестве средства обще­ния. В условиях приспособления к чужому незнакомому языку создаются так называемые пиджины, упрощенные коммуника­тивные системы для общения лиц с разными родными языка­ми. Стараясь быть понятым, говорящий адаптирует свой язык, не пользуется синонимами, отказывается от грамматической парадигматики, от идиоматики. Нужда создала подобные язы­ки, писал о них Г. Шухардт, и поэтому их можно назвать язы­ками по нужде. Они выполняют важную, но весьма ограни­ченную функцию, в первую очередь — это торговые языки.

374 Тема 14

Существующие в настоящее время пиджины представляют со­бой максимально упрощенные английский, французский, пор­тугальский, испанский и некоторые другие языки.

Вот примеры из одного англоязычного пиджина «бич-ла-мар», существующего на островах Тихого океана. Множест­венное число существительных передается словом all (все): Не talk — он говорит, all he talk (буквально: все он говорит) — они говорят. Множественное число местоимений снабжается словом two (два): me two fella (буквально: я два парень) — мы. Отношения принадлежности выражаются с помощью слова be­long (принадлежать): рарра belong me (буквально: отец при­надлежать мне) — мой отец.

В ряде случаев пиджины становятся основой новых так называемых креольских языков, которыми уже пользуется все местное население. Особенно распространены креольские язы­ки на островах Тихого и Атлантического океанов. Исследова­тели насчитывают в мире в настоящее время более 120 пиджинов и креольских языков. Если креольский язык су­ществует наряду с несколькими местными языками и исполь­зуется для взаимопонимания лиц с разными родными языками, его принято называть лингва-франка.

Результаты языковых контактов, возникающих в услови­ях соперничества и конфликта, обычно очень незначитель­ные, они выражаются в заимствовании отдельных слов чужо­го языка.

По роли, которую языки играют в контактах друг с дру­гом, различают субстрат, суперстрат и адстрат.

Субстрат — это язык коренного населения, который раз­рушился в результате контакта с языком пришельцев, но оста­вил в системе нового языка некоторые свои элементы. Напри­мер, субстратом французского языка является язык галлов, ис­панского — язык иберов, румынского — язык даков. Все эти языки вытеснены латинским языком. Но под воздействием ис­чезнувших языков-субстратов латинский язык не остался без изменений, а дал начало нескольким современным романским языкам.

Суперстрат — язык пришельцев, который воздействовал на язык местного населения, но не разрушил его системы,

Язык и общество

а лишь обогатил ее отдельными элементами. Примером может служить воздействие турецкого языка на болгарский.

Адстрат — это язык, элементы которого в большом ко­личестве включились в систему другого языка, но сам язык продолжает свое существование на другой, обычно соседней территории. Так, при образовании английского языка из англо­саксонского диалекта нижне-немецкого языка адстратом стал язык завоевателей норманнов, один из диалектов французского языка.

По форме различаются контакты на границах территории, занятой тем и другим языком (маргинальное контактирова­ние), и по всей территории, на которой совместно проживают люди, говорящие на разных языках (внутрирегиональное кон­тактирование). В результате внутрирегионального контактиро­вания чаще создается новый язык. Если контактирующие язы­ки не сохранились где-либо на другой территории, то один из них может полностью прекратить свое существование. При маргинальном контактировании может появиться новый язык, а взаимодействующие языки могут сохраниться на территори­ях, отдаленных от места языкового контакта. Например, чу­вашский язык (тюркская семья языков) имеет значительный марийский адстрат, так как часть марийцев жила вместе с чу­вашами. Но другая часть марийцев, живущая севернее чува­шей, сохранила свой язык, принадлежащий к угро-финской семье языков.

Народы, говорящие на неродственных языках, могут об­разовывать так называемые языковые союзы. О таких союзах писал еще Б. де Куртенэ, а сам термин укрепился в лингвисти­ке после работы Н. С. Трубецкого «Вавилонская башня и сме­шение языков» (1923).

Пражские лингвисты, изучая языки Балканского полуост­рова, обнаружили, что территориальная близость и повседнев­ные экономические и культурные контакты людей, говорящих на неродственных языках, ведут к появлению одинаковых процессов в языковой семантике, в грамматике языков.

В состав Балканского языкового союза входят болгарский, румынский, греческий и албанский языки. Общность языков Балканского языкового союза проявляется в упрощении па-

376_________________________________________ Тема 14

дежной системы, в развитии определенного артикля (причем постпозитивного), в утрате инфинитива и замене его прида­точными предложениями, в общих моделях некоторых буду­щих и прошедших времен, в сходстве моделей образования числительных от 11 до 19 и в ряде других грамматических черт, а также в большем количестве общей лексики.

Кроме Балканского языкового союза, выделяют еще не­сколько крупных ареальных объединений неродственных язы­ков: Поволжский (Волго-Камский) языковой союз (финно-угорские языки — марийский, удмуртский и тюркские — баш­кирский, татарский, чувашский); Центрально-Азиатский (Ги­малайский) языковой союз (большая группа языков индоевро­пейской и тибетско-китайской языковых семей). Р. -Якобсон писал о евразийском языковом союзе.

Языковые союзы — возможный путь к конвергенции язы­ков мира.

По числу людей, включенных в контактирование языков и являющихся носителями двух или более языков, различают дву­язычие (или многоязычие) групповое и массовое. Групповое двуязычие возникает у групп людей, объединенных профессией (переводчики, дипломаты, ученые), классовой принадлежно­стью (например, французский язык у русской аристократии XIX в.), интересами (путешественники, спортсмены) и т. д.

Массовое двуязычие возникает в условиях жизни этниче­ской группы людей в окружении большого иноязычного наро­да. Так, массовое двуязычие имеется у цыган в европейских странах, у иммигрантов в США, в Канаде, у различных нацио­нальных меньшинств в многонациональных государствах. Двуязычна значительная часть населения Бельгии, Швейцарии, Эльзаса, где используются немецкий, французский, фламанд­ский языки. Это уже национальное двуязычие.

Проблема билингвизма

Под национальным билинвизмом (двуязычием) понимается сосуществование двух языков в рамках одного языкового кол­лектива, использующего эти языки в различных коммуника-

Язык и общество

тивных сферах, в зависимости от социальной ситуации. Соот­ветственно, может существовать национальный монолингвизм и полилингвизм (сосуществование более чем двух языков).

Билингвизм может быть и индивидуальным — использова­ние говорящим двух языков в зависимости от социальной си­туации. Билингвизм коллектива обязательно предполагает ин­дивидуальный билингвизм его членов. Если государство ис­пользует различные языки, но при этом индивидуальное многоязычие отсутствует, то это значит, что население данной страны распадается на ряд одноязычных языковых коллективов.

Кроме билингвизма, выделяют также диглоссию (термин Ч. Фергюсона) — сосуществование двух разновидностей (под­систем) одного и того же языка в пределах одного и того же языкового коллектива, использующего эти подсистемы в раз­личных социальных ситуациях. Диглоссия — это, к примеру, сосуществование в общении людей литературного языка и диалектов, сосуществование и попеременное (дифференциро­ванное по ситуациям) употребление стандартного кодифици­рованного литературного языка и разговорного варианта лите­ратурного языка.

Типичными случаями двуязычия являются следующие:

— язык межнационального общения — местный язык
(многонациональные развивающиеся страны);

— язык межнационального общения — региональный
язык (африканские страны, где население владеет английским
или другим европейским языком и суахили);

— национальный язык и профессиональный язык (нацио­
нальные языки и латынь как язык науки в средневековой Ев­
ропе).

Индивидуальный билингвизм бывает координативным — когда оба языка равноправны в языковом сознании человека и субординативным — когда один из них занимает господ­ствующее положение, а другой — подчиненное.

Различается билингвизм рецептивный (понимание чужой речи) и продуктивный (умение говорить на чужом языке).

Билингвами принято считать людей, свободно и продук­тивно владеющих двумя языками. Если один из языков пас­сивно изучался в школе и человек на нем не говорит, если он

378_________________________________________ Тема 14

может только читать тексты со словарем, это не дает основа­ния считать его билингвом.

В условиях диглоссии обычно литературный язык исполь­зуется в производственной, официальной сфере, в сфере обра­зования, а диалект — в сфере обиходно-бытового повседнев­ного общения.

Наряду с двуязычными, существуют большие территории с трехязычным населением. Например, в Самарканде распро­странены такие виды трехязычия: узбекско-таджикско-русское, еврейско-узбекско-русское, корейско-узбекско-русское, татарско-узбекско-русское и некоторые другие.

В одном из поселений аборигенов Австралии представле­но 11 языков из пяти разных языковых семей. Обследование, проведенное лингвистами, показало, что каждый житель этого поселения говорит на двух-трех, а многие, особенно из самых малочисленных групп, и на шести-семи языках. Изучение со­циолингвистических аспектов раскрывает типичные социаль­ные ситуации, вызывающие контакты языков.

Изучение процесса формирования билингвизма показыва­ет, что он начинается с усвоения слов-названий, которые вна­чале включаются в систему родного языка и лишь при значи­тельном накоплении могут сами образовать систему в мозгу говорящего. Вместе с лексемами чужого языка осваиваются некоторые его словообразовательные морфемы, которые потом могут сочетаться с корнями родного языка.

Очень редки случаи принятия словоизменительных мор­фем, парадигматики чужого языка. Более обычным при глубо­ком контактировании двух языков является разрушение пара­дигматики синтетического языка и выработка позиционной грамматики аналитического типа. Так, русский язык, усвоен­ный эстонским населением одного села, утратил родовые раз­личия, часть падежных форм. В этом селе говорят: мат помер, адин дачка, в этом деревне, адин свинья, много скатина, три сястра и т. п.

Наиболее устойчивы артикуляционные и акустические навыки говорящих, что делает трудно проницаемой систему фонем. Принимаемые элементы чужого языка обычно сильно меняют свой фонетический облик, приспосабливаясь к системе

Язык и общество

фонем, привычной для говорящих. В киргизском языке рус­ские заимствования выглядят, например, так: жарманке (яр­марка), капуске (капуста), чемичке (семечки), каамыт (хомут), аглоп (оглобля), бечет (печать) и др.

Но обогащение системы фонем за счет заимствований все-таки возможно, если в ней есть пустые клетки. Например, предполагается тюркское происхождение русской фонемы [ы], отсутствующей в других славянских языках. Известно, что звук [ф] был освоен русскими благодаря заимствованию грече­ских слов и корней (алфавит, феникс, Федор, Софья и др.).

В овладении неродным языком исследователи различают несколько ступеней. Первая ступень — знание 50 слов другого языка, последняя — знание 5 тысяч слов другого языка.

Второй язык может изучаться с помощью учителя, веду­щего занятия на родном языке учащегося. Он может усваи­ваться от говорящих, в их среде, в ситуациях непосредственно­го общения. Существуют психологические установки и со­стояния, мешающие хорошему освоению неродного языка. Это — отсутствие интереса, отсутствие сильной мотивировки для изучения языка, так называемый языковой шок, порож­дающий состояние глубокой неуверенности в своих способно­стях сказать и понять что-либо на чужом языке. Известно так­же состояние культурного шока, возникающего у человека, попавшего в чужую языковую и культурную среду: смешение всех понятий, полное непонимание чужой жизни, быта, правил поведения. Такое состояние порождает и полную неспособ­ность понять высказывание на чужом языке.

Овладевая вторым языком, люди сначала включают осво­енные элементы в систему родного языка: ассимилируют фо­немы, не могут членить чужие слова на морфемы, присваива­ют чужим словам свои словоформы, вставляют чужие слова и словоформы в структурные схемы родного синтаксиса. Эти явления называются интерференцией, то есть влиянием ранее усвоенного языка на приобретаемый. Режиссер Г. Александров вспоминал, как в 30-х гг. он был в Америке и навестил поселе­ние русских староверов, где была свадьба. Он спросил у стари­ка в поддевке, картузе и сапогах, сидевшего на лавочке, где происходит свадьба, а старик ему ответил: Заверните за кор-

Тема 14

нер, поднимитесь по степсу и постучите в уиндочко, вам от­кроют.

В лингвистической литературе описана речь ребенка, ро­дившегося в семье англичанина и русской. По-русски мальчик говорил види вместо смотри, так как в английском и видеть, и смотреть — to see. Мальчик называл кнопку звонка пуговица под влиянием английского button, имеющего значения кнопка и пуговица. По-английски мальчик говорит саг вместо type­writer, потому что в русском машинка — это и пишущая ма­шинка, и автомобиль. Мальчик говорит give me sit down вме­сто let me sit down (под влиянием русского дай мне сесть) и т. д.

В романе Генриха Боровика «Встречи у входа в парк» приведен такой диалог автора со своим бывшим соотечествен­ником:

— Откуда же вы?

— Молокан.

— Вон что.

— Йес, молокан.

— В Сан-Франциско живете?

— Йес. Сейчас-то ретайерд, в отставке. А раньше работал.
С тридцати лет. Скольки отработал. Может и все семь лет. На
ферничер — мебель. Тады начали создавать юнион. А я грю —
не хочу в юнион. Вот меня и погнали. Грят — брей бороду. А я
грю — но, не буду. Тады, значит, свой трак купил. Грузовичок.
Ездил по фармам. Фрукту покупал. Продавал. А там кампети-
шен — конкуренция. Много траков. Ну да история большая,
усе не расскажешь.

По мере освоения второго языка интерференция уменьша­ется, наступает упорядочение системы второго языка, отличае­мой от системы родного языка. У этнической группы, осваи­вающей второй язык, различают возрастные группы: свыше 50 лет, 25-50 лет, 15-25 лет, 7-15 лет, младше 7 лет. По анализу степени владения двумя языками в каждой такой группе про­слеживается развитие или угасание двуязычия (билингвизма).

При билингвизме у человека существует доминантный речевой механизм. Это не всегда родной язык, это может быть и второй язык, ставший основным средством общения по жиз-

Язык и общество 381

ненным обстоятельствам. Врачи отмечают, что при речевых расстройствах у больного первым восстанавливается именно доминантный язык. Например, у француза, постоянно живу­щего в Испании, доминирующим оказался испанский язык. Доминирующий язык выявляется в состоянии эмоционального напряжения, взволнованный человек не замечает, как, говоря на втором языке, вставляет в него родные слова и выражения.

Билингвы переключаются с языка на язык в зависимости от ситуации. Изучение этого явления позволило выделить пять типов такого переключения: 1) при обращении к лицу другой национальности; 2) при изменениях в протекании речевого ак­та при тех же собеседниках; 3) при изменениях регистра речи, например при переходе к доверительному разговору, при вы­ражении раздражения, смущения; 4) при цитировании чужих высказываний; 5) при случайном или ошибочном соскальзы­вании на второй, хорошо известный язык. Так, французский ребенок переехал жить в США в возрасте 12 лет. На всю жизнь он сохранил привычку решать арифметические задачи на французском языке, так как арифметику он изучал во Фран­ции. Алгебраические задачи он всегда решал на английском языке. По материалам американских лингвистов, японки, вы­шедшие замуж за американцев и живущие в США, пользуются японским языком в трех ситуациях: во время поездок в Япо­нию, на работе в японских ресторанах, в беседах друг с дру­гом. Английский язык они используют в магазинах, в сфере обслуживания.

Познание психолингвистических механизмов освоения и использования второго (третьего) языка имеет большое прак­тическое значение для изучения и преподавания иностранных языков.