Различия между адаптацией, преодолением и эмоциональной реакцией

Адаптация — сложный процесс, включающий понятия защи­ты, умения и стратегии преодоления [499]. Это представление важно в дальнейшем для различения общей адаптации и на­выков совладания, стратегии преодоления и эмоциональных реакций.

Конечно, каждый развивает умения, помогающие ему в жизни. По мере того как они становятся рутинными и повсед­невными приемами предотвращения стресса, они перестают быть стратегиями преодоления, превращаясь в навыки. Авто­матизмы возникают в процессе обучения решению проблем, но став автоматизмом, они больше не считаются стратегиями преодоления или неспецифическими средствами сопротивле­ния. Следует отметить, что автоматизмы отличаются от стилей преодоления: под стилями понимаются характерные способы совладания с проблемами; автоматизмы, наоборот, относятся к ситуационно-специфическим навыкам, применяемым для предупреждения или разрешения проблем.

Некоторые стратегии, например предвосхищение, нахо­дятся на грани между навыками и преодолением. Предвосхи­щение включает действия, предназначенные для предупреж­дения или минимизации возможных трудностей. Например, удостовериться заранее, что бензина достаточно, будет пред­почтительней, чем уже во время поездки обнаружить, что он израсходован. И снова, когда подобное действие становится частью повседневного поведения (например, всегда заливать бак вечером в субботу, если предвидится поездка в понедель­ник утром), оно превращается в автоматизм. Но когда дей­ствие предвосхищения осуществляется в новых ситуациях или когда исход его неясен, тогда оно снова становится стратегией предвосхищения. Преодоление проблем путем их предвос­хищения изучалось удивительно мало, за исключением его медицинских аспектов. Однако оно может быть очень важной стратегией адаптации, заслуживающей большего внимания.

С другой стороны, непроизвольные эмоциональные реак­ции также не могут считаться стратегиями преодоления. Воз­никновение резкой боли — это сигнал, реакция на острое забо-

левание или травму и не считается формой целенаправленного поведения, то есть стратегией преодоления. Обычно печаль или депрессия принимаются как результат стресса и процесса преодоления. Но проявление эмоций (в плаче, крике, стонах и жалобах) может быть преодолением, направленным либо на эмоции, переживания, либо на проблему, либо на то и на другое с того момента, как это проявление становится самоцелью. До­пустим, что со временем это деление становится незначитель­ным, когда стираются различия между произвольными и непро­извольными эмоциональными реакциями. Но важно различать стратегии преодоления и их предполагаемые результаты, — если их смешивать, то мы никогда не сможем объективно объяснить, какие стратегии работают в тех или иных ситуациях.

Считается, что стратегии преодоления состоят как из когнитивных, так и поведенческих компонентов, которые на­целены на решение проблемы и управление сопровождающих ее негативных эмоций [231, 368]. Согласно трансакционизму, стресс возникает в результате ощущения недостатка средств, необходимых для решения проблемы. Одни ресурсы разви­ваются, восполняются, и ситуация больше не ощущается как стрессовая, — конечно, если ситуация (или ее понимание, представление о ней) не изменяется так, что привычный спо­соб действия больше не подходит. Это похоже на поездку по оживленной трассе: для водителя-новичка это весьма стрес­совая процедура — он должен обладать всей информацией, вычисляя, как влиться в поток, как определить намерения других водителей и т. д. Некоторые справляются с заданием, и езда по шоссе становится для них скорее автоматизмом, чем поведением по преодолению, — конечно, если не произойдет чего-то, что увеличит сложность задачи и уровень риска. Из­менение смысла, значения ситуации также может потребовать новых стратегий преодоления: обычная дорожная пробка, по­ведение в которой требует относительно простых водительских навыков, может внезапно стать стрессогенной, если грозит опозданием на важную встречу. Отличием стратегий преодо­ления является то, что они требуют приложения определенных усилий — сознательных или неосознанных, чтобы справиться с негативным воздействием и стрессовой ситуацией, времен­ной или хронической.

Таким образом, изучение проблемы преодоления связано с большими сложностями. Существует много нерешенных во­просов, например, как понимать и оценивать эффекты (мыс­ли, действия, поступки) преодоления. Некоторые считают, что изучение преодоления можно заменить на исследование осо­бенностей взаимодействия участников стрессовой ситуации. Но изучение процессов преодоления стресса не сводится толь­ко к установлению причинно-следственных отношений между субъектом и объектом, к определению стратегий купирования стресса, — оно предусматривает определение механизмов пси­хической регуляции этого процесса, роли ресурсов организма и личности в этом процессе, его личностной детерминации и стилевого своеобразия и многое другое. Но существует не только интерес к самой проблеме преодоления, к познанию ее сущности — ориентация на изучение стресса и преодо­ления должна раскрывать особенности динамики процесса адаптации, его гибкости и многофакторности регуляции, а также обеспечивать поиск путей и способов оказания помощи в кризисной ситуации.

Изучение стресса и процессов преодоления представля­ется для психологии методологическим шагом вперед. Боль­шинство предшествующих работ основывались или только на самоотчетах испытуемых, их ощущениях и установках, или на наблюдениях за поведением в экспериментальных условиях. Данная проблема требует более всестороннего ее изучения с применением комплекса методов объективного анализа раз­нообразных характеристик психического состояния и осо­бенностей различных форм поведения субъекта, в том числе в натурных условиях развития стрессогенных ситуаций на основе системной методологии взаимодействия компонентов системы «среда—личность—стресс—преодоление».

г

Глава б