Значение уникальногo Ново-Хазинскогo промысловогo эксперимента и отношение к нему

Чтобы перейти к рассмотрению другого вопроса, надо отме­тить, что в заключительном слове С.А.Оруджева на Минском совещании в 1967 г. было сказано [97]: «Поскольку ре­зультаты Бавлинского эксперимента* не могут быть перенесены на все месторождения, решено поставить подобный эксперимент на Ново-Хазинской площади Башкирской АССР. Этот эксперимент будет базироваться на последних достижениях науки и техники и способствовать дальнейшему их развитию в области разработки нефтяных месторож­дений».

С.А. Оруджев оказался совершенно прав: Ново-Хазинский эксперимент на Арланском месторождении проводился с особой тщательностью в течение многих лет и позволил сделать четкие, исключительной важности выводы и для науки, и для практики.

В промышленном эксперименте Ново-Хазинская большая площадь была разделена на три участка самостоятельной разра­ботки, причем на каждом участке была установлена сетка сква­жин, отличающаяся по плотности от сеток на других участках. Плотности сеток скважин были соответственно: 48, 24, 12 га/скв. Предстояло выяснить: как влияет разли­чие в плотности сеток скважин на показатели разработки, темпы добычи, динамику обвод­нения, нефтеизвлечение. Подробности проведения и некоторые итоги многолетнего эксперимента описаны в книге [101]. Значимость этой книги очень велика, но из-за не­большого тиража, опубликования в провинциальном издательстве и замалчивания со сто­роны очень многих специалистов (представителей монопольной школы и их покрови­телей) она оказалась мало известной широким кругам нефтяников.

Безупречную постановку и методику проведения эксперимента обеспечили, в первую очередь, ответственные исполнители (со­трудники БашНИПИнефти) В.Ф. Усенко и Е.И. Шрейбер. Экс­перимент проводился на территории НГДУ Южарланнефть и его главный геолог – В.С. Асмоловский – был активным и ини­циативным участником эксперимента.

Один, но не единственный (см. [101]) четкий и принципи­альный вывод из эксперимента был таков: нефтеизвлечение су­щественно зависит от плотности сетки скважин. Так как этот вывод принципиальный, то он имеет универсальное значение. Количественная же оценка этой зависимости имела, в первую очередь, особое значение для разработки самого Арланского месторождения, что было также очень важно, так как это место­рождение было сложным и большим по запасам нефти.

По результатам эксперимента было убедительно доказано: если бы на Арланском место­рождении с самого начала была установлена сетка скважин с удельной плотностью (УПС) 12 га/скв., то можно было бы достичь конечного КНИ, равного 40%, а при УПС 6 га/скв. КНИ был бы равен 46%.

Последние числовые значения свидетельствуют о том, что для условий Арланского месторождения двукратное уплотнение сетки скважин дает эффект увеличения нефте­извлечения на 6 пунктов, а ведь еще в середине 60-х годов были такие теоретики, которые в опубликованных работах утверждали, что даже шестнадцатикратное уплотнение сетки скважин с 64 до 4 га/скв. может увеличить нефтеизвлечение лишь на 2-3 пункта в условиях Ново-Хазинской площади. Такого рода теоретические подсчеты и такие предло­жения, какие были в Генеральной схеме разработки Арланского месторождения в 1965 г., четко отражали типично конъюнктурные решения проблемы размещения скважин, гос­подствовавшие в то время среди последо­вателей монополизированной науки о разработке нефтяных мес­торождений.

В связи с этим интересно отметить особенность заседания ЦКР 14 июля 1976 г., специ­ально посвященного рассмотрению проекта доразработки Арланского месторождения, составленного в БашНИПИнефти (бывш.УфНИИ). Это совещание проходило значительно позднее того, когда были получены четкие ре­зультаты по Нoво-Хазинскому эксперимен­ту, для которого 1976 г. был уже годом «десятилетнего юбилея». И поразительно, что в рассматриваемом на совещании проекте доразработки ничего даже не упоминалось о Ново-Хазинском эксперименте*, причем председательствовавший на этом совещании никак на это не реагировал, а ведь Ново-Хазинский эксперимент имел не только общенаучное значение, но и прямо относился к возможностям доразработки Арланского месторождения. Объясняется все это тем, что в то время результаты Ново-Хазинского эксперимента упорно замалчивались, так как они противоречили взглядам представителей монопольной школы и их последователей.

К этому надо добавить, что по итогам Ново-Хазинского экс­перимента (подготовка к которому началась с 1965 г., а реализа­ция – с 1966 г.) составлялись не только ежегодные отчеты. В 1973 г. ответственными за проведение эксперимента сотрудниками Уф­НИИ была составлена специальная докладная записка, подводившая итоги эксперимента за 7 лет. Записка была составлена в связи с тем, что в 1974 г. намечалось обсуждение экспери­мента на заседании ЦКР. Однако такое заседание не было проведено ни в 1974 г., ни позднее.

Учитывая все эти обстоятельства, мне пришлось выступить на том же заседании ЦКР (14 июля 1976 г.) с соответствующим за­явлением. В результате было принято решение (и оно было потом реализовано) об обсуждении Ново-Хазинского эксперимента на ЦКР.

Конечно, Ново-Хазинский эксперимент был уникален по масштабам**, многолетней про­должительности, продуманности, тщательности проведения и по важным для науки и практики результатам и выводам. Эти результаты и выводы несомненно заслуживали того, чтобы о них было широко известно. Их следовало бы включить в учебники по раз­работке, о них следовало бы докладывать на Международных нефтяных конгрессах. К со­жалению, ничего этого не сделано. А ведь такой грандиозный и результативный экспе­римент не проводился ни в одной из стран мира.

Перейдем к общему обзору деятельности ЦКР.

§34. Последствия употребления термина «прогpессивная редкая сетка скважин»

Еще раз приходится констатировать, что не только ученые, но и некоторые руководители нефтяной промышленности употребляли (и в 50-е, и в 60-е годы) такой термин «про­грессивная редкая сетка скважин». К сожалению, проектировщики разработки усвоили этот термин и безоговорочно ему следовали. Так, например, если на Туймазинском девонском месторождении сетка эксплуатационных скважин во внутреннем контуре неф­теносности была 20 га/скв., то при проектировании следующего месторождения – Шкаповского – проектировщики, чтобы быть более прогрессивными, заложили сетку скважин более разре­женную, хотя для этого не было оснований (исходя из уже накоп­ленного опыта разработки Туймазинского месторождения). Несколько позднее в проект разработки бобриковского гори­зонта Арланского месторождения проектанты заложили (опять, чтобы не отставать от прогресса) сетки скважин, доходящие на некоторых участках до вдвое более редких, по сравнению с теми, какие были на гораздо лучших девонских горизонтах Туйма­зинского месторождения. Возникла дискуссия: геологи и ру­ководители Башнефти и НГДУ Аксаковнефть настаивали на сетке 24 га/скв. для Шкаповскогo месторождения. Но выступав­ший в 1958 г. на этой дискуссии (проходившей в Башсовнархо­зе) директор головного НИИ, составлявшего проект разработки Шкапов­скогo месторождения, утверждал [102]***: «С увеличе­нием площади, приходящейся на одну скважину, с 30 до 100 га коэффициент нефтеотдачи уменьшится только на 1,2%, а коли­чество скважин уменьшится в 3-4 раза.Мы пришли к выводу, что можно совершенно спокойно применять сетку скважин не только 30-40, но и 60-80 га на скважину; при этом потери будут неэначительными. Таким образом, для увеличения нефтеотдачи нет ни­какого смысла уплотнять сетку скважин».

Я посчитал необходимым привести эти цитаты из выступле­ния на дискуссии одного из ведущих ученых, так как молодые специалисты-нефтяники теперь даже не верят, что могли быть подобные высказывания и взгляды. Впрочем, некоторые из оставшихся пред­ставителей монопольной школы продолжают от­стаивать такие высказывания и взгляды и теперь, примеры чему будут приведены в следующем параграфе.

§35. Особое значение заседания ЦКР в 1987 г., посвященногo вопросу «Современные представлении о влиянии ПСС на технико-экономнческие показатели разработки»

7 мая 1987 г. состоялось заседание ЦКР по вопросу «Современные представления о вли­янии ПСС на технико-экономичес­кие показатели разработки». Совещание было организо­вано в связи со статьями в газете «Социалистическая индустрия» от 21 декабря 1986 г. и 25 апреля 1987 г. На заседании выступил с докладом директор ВНИИ М.Л. Сургучов, утверждавший, что «редкая сетка скважин обеспечивает высокие КНИ»* и что «существу­ющие проекты разработки в стране вполне хорошие».

Вероятно, очень многие производственники и ученые не согласятся с такими утвержде­ниями. М.И. Максимов на том же заседании заявил, что доклад М.Л. Сургучева был пред­варительно одобрен на заседании Ученого совета и парткома ВНИИ. В выступлении И.П. Васильева было сказано, что все принципы, заложенные в проекты разработки место­рождений Татарии, себя оправдали. Если И.П. Васильев был раньше не согласен с крити­ческими замечаниями, сделанными по поводу многих принципов в прежние гoды, то, вероятно, теперь он не смог бы повторить свое утверждение, прочтя монографию геолога Татнефти Р.Х. Муслимова и соавторов, в которой анализируется каждый из прин­ципов, заложенных в проект разработки Ромашкинского место­рождения (об этой монографии будет сказано дальше, в § 39).

И.Д. Амелин заявил: «Я выступаю против плотных сеток скважин. Уплотнение сеток от­бросило нас назад. Потворствовавшее этому бывшее руководство МНП мешало·развитию нефтяной науки». В выступлении А.И. Клещева было сказано: «Есть одна советская школа разработки, основатель которой А.П. Крылов»**.

В выступлении В.Е. Гавуры была отмечена полная некомпе­тентность авторов газетныx статей по вопросам плотностей се­ток скважин (речь шла об упомянутых выше газетных статьях, послуживших одним из поводов проведения рассмативаемого заседаня ЦКР). В.Ю. Филановский заявил: «В науке не может быть единого мнения. По мере накопления опыта меняются наши представления. На страницах газет была необъективная тенден­циозная полемика».

Я цитировал выше лишь те части выступлений, которые смог записать дословно. Я счи­таю, что рассматриваемое заседание ЦКР, на котором дали возможность выступить каждому желавшему, было свoевременным и особенно ценным, так как уда­лось четко выявить мнения и соображения выступавщих по очень важным вопpoсам. После этого заседания стало совершенно ясно – кто есть кто. Не соглашаясь с некоторыми из цитиро­ванных выс­казываний на заседании ЦКР 7 мая 1987 г., я считаю нужным отметить, как большое достижение, что в нашей стране по воп­росам разработки была (и продолжает существовать) не одна школа, а было очень многo весьма компетентных ученых (а также еще и эрудированных производственников), которые само­стоятельно решали проблемы разработки нефтяных месторождений, имели собственные взгляды, а некоторые – и соб­ственные научные школы. По дискуссионным вопросам, связанным с выявлением влия­ния на разработку плотности сеток скважин, коллективом специалистов был сделан доклад на совещании в Альметьевске в 1991 г.[102].