Уважаемые читатели, в главе присутствует немножко NC-17. 6 часть

Как и в то утро, наслаждался её присутствием, впитывая всё очарование и невинную прелесть карих глаз, изумлённо рассматривающих красоты вокруг. Как и тогда, чувствовал себя настоящим Эдвардом, которого не знал, пожалуй, и я сам. Как и в те мгновения, когда Белла смеялась, рассказывая интересные истории своей беззаботной молодости, был счастлив находиться во всём великолепии природы, опутывающей незримыми сетями гармонии и блаженства. Как и в то время, я хотел показать ей другую сторону своей надуманной личности, ту, что была скрыта под масками цинизма и сарказма, подлости и злобы, лицемерия и тщеславия, вульгарности и нахальства. Я научился прятать хорошие качества доброго, отзывчивого и романтичного Эдварда так глубоко внутри себя, что со временем и вовсе стал забывать об их существовании, воспринимая только свою тёмную сторону. Но всякий раз, глядя на стройный силуэт девушки с неестественно бледной кожей и невероятно глубоким, проницательным взглядом, понимал, что был не прав, скрывая свои достоинства и положительные черты характера от неё. Относясь поначалу предвзято к человеку, способному вторгнуться и разрушить меня изнутри, недооценивал силу воздействия её магической харизмы и скрытой привлекательности, и, сам того не понимая, позволял Белле уже тогда в парке менять меня, действовать своими искренними неподдельными эмоциями на моё развращённое похотью и вожделением сознание. Я был готов убить за те прекрасные, воздушные мгновения нашего непринуждённого, дружеского общения на берегу мерцающего водоёма, разговоры ни о чём и молчание обо всём. Каждый раз, глядя на девушку, медленно шагающую по извилистой вымощенной декоративным камнем дорожке, возвращался в то время, когда ещё мог сопротивляться, когда был способен противопоставить что-то взамен, когда хотел казаться тем, кем являлся и кем хотел являться для неё. На секунду прикрыв глаза, набрал полные лёгкие воздуха и издал звук, который подсказало сердце. Это оказался мотив песни, которую напевал Белле в тот солнечный день. Едва слышно повторяя знакомую мелодию, шёл следом за девушкой, чуть придерживая за локоть, изредка направлял её в нужное место. Почувствовав прохладный свежий ветерок с лёгким цветочным ароматом, понял, что мы на месте. Белла ахнула, увидев перед собой красивое, глубокое озеро, мерцающее и переливающееся бликами яркого солнечного света, украшенное по берегам россыпью больших, белоснежных, будто бы сделанных из фарфора кувшинок.

- Думаю, здесь мы сможем поговорить, - тихо произнёс я, пристально глядя на девушку. Медленно развернувшись ко мне лицом, она подняла глаза, едва сдерживая прозрачные слёзы, слегка улыбнулась и попыталась присесть на прибрежную траву. Быстро среагировав, расстегнул молнию толстовки, и, стянув с плеч, положил на холодную землю. Опустившись на мягкую ткань, Белла ещё какое-то время неподвижно сидела, наблюдая за бликами неспокойной воды, отражающимися в шоколадных глазах яркими вспышками, в то время как я рассматривал её, продолжая очень тихо напевать мотив. Подхватив мелодию, девушка присоединилась ко мне, едва заметно раскачиваясь в такт, изредка бросая короткие взгляды и улыбаясь. Без сомнений, это была наша песня откровений, и сейчас постепенно подкрадывался один из таких моментов. Разница была лишь в том, что тогда в Нью-Йорке я точно знал что делать, задавшись определённой целью раскрыть перед ней другую сторону своей натуры, в то время как сейчас, в Италии, понятия не имел, к чему может привести наша беседа, не запланировано ворвавшаяся в мой расписанный по часам день. Внутренне решил для себя, что расскажу о своих дальнейших действиях, и буду надеяться на её понимание и поддержку, ведь после истории с Роуз ни в чём не был уверен. Эта ситуация как будто оборвала невидимую связь между нами, открывая потаённые черты её характера, о существовании которых даже не подозревал, до конца не уверенный в стороне, которую избрала Белла в этом противостоянии. Желала ли она этой близости в действительности или претворяла в жизнь какой-то план по устранению Розали. Мне необходимо было знать правду настолько сильно, что в какой-то момент, едва не сдержавшись, хотел спросить её напрямую об отношениях с этой стервой, но, переборов себя, решил дать нам время. Возможно, Белла собиралась рассказать мне об этом позже, и необходимо было подготовиться к любой правде.

- Здесь так красиво, - наконец прошептала она, окидывая взглядом озеро.

- Думаю, это место могло бы стать моим любимым, - усмехнулся я, проводя рукой по волосам.

- Я поняла одно, теперь озёра у меня непременно будут ассоциироваться с тобой, Эдвард, - улыбнувшись, Белла осторожно посмотрела на меня, пронзая насквозь и стирая сознание в пыль трепетом и нежностью своих глаз.

- Это ведь прекрасно. Вода всемогуща и непредсказуема, - выдохнул я, ловко вскакивая на ноги, вспомнив одну интересную историю, которая вполне могла сойти за панацею от внезапно возникшего нервного напряжения между нами. Слегка вздрогнув от неожиданности, девушка заинтересованно наблюдала за мной. Подойдя к краю озера, наклонился к большому белому цветку и аккуратно сорвал его, отделяя от больших плотных листьев. Очистив длинный стебель от всего лишнего, аккуратно скрутил его в затейливую цепочку, когда возвращался к смущённой девушке.

- Мама как-то рассказала мне историю об этом цветке, - начал я, заговорщически прищурившись. Проникнувшись моим настроем, Белла чуть подалась вперёд, убирая папку в сторону, и благодарно приняла подарок, сложив ладони вокруг большого влажного фарфорового бутона.

- Нежная белая кувшинка ещё с древности считалась символом красоты, непорочности и милосердия. Существует множество легенд о происхождении этого растения, - покосившись на Беллу, увидел её недоверчивый взгляд и, тихо хихикнув, продолжил:

- Но есть одна история, которую запомнил лучше остальных.

- Ты расскажешь мне её? – тепло улыбнувшись, Белла коснулась моей руки своей мягкой ладонью.

Я ликовал, вновь ощущая между нами ту незримую связь, которую так боялся потерять. Медленно кивнув ей, вдумчиво продолжил рассказ, расставляя акценты в нужных местах:

- Эта легенда повествует о прекрасной девушке по имени Мелинда. За ней всё время следил царь, живший в одном из озёр. Глаза этого болотного владыки мерцали, когда он смотрел на красивую девушку, и хотя был страшен как сам демон из преисподней, всё же стал её мужем. А заполучить Мелинду ему помогла желтая кубышка, всегда олицетворявшая измену и коварство. Кубышка – это вроде как тоже кувшинка, только другого сорта и не такая роскошная и красивая, как белая, - пояснил я, улыбнувшись своей собственной Мелинде.

- И каким образом кубышка помогла болотному чудовищу? – рассмеялась Белла, нежно трогая пальчиками острые лепестки белой кувшинки.

- Гуляя с подругами у болотистого озера, Мелинда залюбовалась золотистыми цветами, плавающими на поверхности, и потянулась за одним из них. Девушка ступила на прибрежный пень, за которым затаился злодей, и тот увлек её на дно. На месте гибели красавицы всплыли белоснежные цветы с желтой сердцевиной. Ими оказались водяные кувшинки, - выдохнул я, склонив голову на бок, изучая любимые черты. Ведь, в действительности именно так и было с нами. Я был подобен этому злодею, увлёкшему беззащитную, невинную девушку в свои сети, лишившему её возможности жить нормальной, насыщенной жизнью, когда вклинился в естественный ход событий. И пусть жених Мелинды оказался настоящим поддонком, всё же я не имел права делать судьбоносный выбор за Беллу. Всё могло бы сложиться совсем иначе, если бы мы не встретились тогда в вестибюле Небоскрёба, не заговорили о какой-то ерунде, больше смахивающей на лепет младенца. Не окажись её глаза такими глубокими и живыми, а тело таким соблазнительным и стройным, и я не таким циничным поддонком, этой встречи могло бы и не произойти. А теперь в полной мере ощущал себя злодеем, отвергнутым самой преисподней, покусившимся на жизнь этой удивительной, нежной и наивной девочки. Неожиданно поймал себя на мысли, что думал так о ней, когда только узнал её. Теперь же передо мной сидела совсем другая особа, настоящая женщина, уверенная в себе и своих силах, способная сокрушить самые высокие и непробиваемые стены, я видел это в её глазах.

- Какая глупая Мелинда, - картинно закатив глаза, рассмеялась Белла, ловко помещая цветок себе за ухо, тем самым заправляя несколько каштановых прядей.

- Ну а злодей просто исполнял свою роль, - усмехнулся я, любуясь девушкой напротив.

- Мне кажется, Мелинда знала, на что идёт. Ведь она прекрасно понимала, что стоять на небольшом прибрежном пне очень опасно. К тому же, если бы девушка не погибла, возможно, никогда бы не появились эти удивительные цветы, - задумчиво проговорила она, подтянув колени к груди и обняв их руками.

- Это слишком высокая цена за её жизнь, - прищурился я, пытаясь уловить нить разговора, которую так умело плела Белла.

- Иногда стоит умереть, чтобы познать всю прелесть и значимость жизни, - выдохнула девушка, опираясь подбородком о колени.

- А знаешь, я тоже расскажу тебе одну легенду, связанную с кувшинками. Хочешь? – покосившись, спросила она, сверкнув глазами, будто специально сбивая меня. Что-то важное хранило её задумчивое и немного расстроенное выражение лица.

- Удиви меня.

- Говорят, что когда идёт первый весенний дождь, из глубины на его шум поднимаются раковины. Жемчужницы раскрывают свои створки и ловят большие капли. Как только им удаётся поймать хоть одну – опускаются обратно на дно, где превращаются в жемчуг. Но не все раковины возвращаются на глубину, - нахмурившись, тихо говорила она, а её взгляд затерялся где-то в чёрной глади водоёма. Эта история была гораздо романтичнее и приятнее той, что поведал сам, и мне не хотелось портить это мгновение какими-либо комментариями. Скрестив ноги, упёрся локтями в колени, внимательно слушая продолжение легенды.

- Многие из них, увидев небо, приходили в такой восторг, что оставались на поверхности, пуская стебли ко дну и превращаясь в красивые белые цветы, - Белла мечтательно запрокинула голову. Последовав её примеру, я любовался настоящей чистой синевой неба, медленно проплывающими невесомыми облаками и озаряющим всё вокруг солнцем, ласкающим нашу кожу приятными тёплыми покалываниями.

- Твоя история такая по-девичьи наивная и добрая, - усмехнулся я, разглядывая зависшие белые фигурки.

- Ты не прав, Эдвард. Она такая же печальная, как и твоя. Однако, как и у легенды про Мелинду, в этой истории счастливый конец.

- Но… - подняв указательный палец вверх, перебила меня Белла.

- Пролив много слёз, небеса превратили жёсткие, корявые, невзрачные раковины в прекрасные, милые и такие необыкновенные цветы, даря им возможность по-настоящему жить, наслаждаться солнечным светом и прелестью ярких красок вокруг, - хитро улыбнулась она.

- Ты неисправимый романтик, - хохотнул я, только пожав плечами. Белла поразила меня, столкнула в пропасть, заставила подняться, затем вновь долго и бесконечно падать, и опять карабкаться вверх. Сердце защемило от одной фразы, преисполненной нежностью и лаской:

- Со мной моя любовь, и она творит чудеса.

Быстро поднявшись на колени, схватил Беллу за плечи и притянул к себе, крепко обнимая её, не в силах противиться нахлынувшим чувствам.

- Моя милая, Белла. Как же я скучал по тебе, - выдохнул ей в шею.

- Эдвард… Ох, Эдвард! - всхлипнула она, отстраняясь. Полные влаги глаза светились счастьем и умиротворением, отражаясь в моём сердце приятной успокаивающей тёплотой.

- Я люблю тебя, Изабелла Свон, - заключив её лицо в свои ладони, чтобы она не смогла сбежать от моего пристального взгляда, выдохнул я, ощущая, наконец, облегчение, которое подарили мне произнесённые заветные слова. Казалось, будто я возвысился над землёй, ощущая невероятный прилив всепоглощающей любви и привязанности к ней.

- И я тебя люблю, Эдвард Каллен, - прохрипела она, озаряя моё сознание самой тёплой улыбкой из всех, которую я когда-либо видел. Желудок болезненно сжался, стягивая все внутренности в маленький клубок готовый взорваться в любой момент, горло полоснула боль, стягивая его прочным поводком горькой радости и неуловимого счастья. Но это было именно оно. Да, наконец, впервые за эту адскую неделю, я был по-настоящему счастлив, свободен и необходим. Мы любили друг друга, это всё, что требовалось для того, чтобы возродить во мне силы и желание жить завтра. Этого было более чем достаточно, чтобы открыть во мне второе дыхание.

Медленно сокращая расстояние между нами, всматривался в её глаза, пытаясь найти любой намёк на возражения. Лишь тихо выдохнув, она, одновременно с тем как приоткрыла губы, закрыла глаза. Тяжело сглотнув, боялся встретиться с неизвестностью, ощущая дрожь, пробирающую всё тело в счастливом, возбуждённом предвкушении позабытых нежных лепестков розы.

Легонько прикоснувшись к её губам, почувствовал всепоглощающее умиротворение и спокойствие. Рядом с Беллой я был собой.

Втянув её нижнюю губу, стал легонько посасывать её, чувствуя весь трепет и нежность, бурлящие внутри меня. В любой точке планеты я не мог ощущать себя более счастливым и защищённым, чем рядом с Беллой.

Чуть настойчивей поцеловав её, ощутил приятный сладкий привкус клубники. Неважно где и когда, мне необходимо было являться неотделимой частью нашего единственного совместного мира. Только здесь, рядом с Беллой, я находился дома.

Скользнув языком в её рот, наслаждался приятной мягкостью поцелуя, отдавая всю нежность, на которую был только способен, получая взамен трепет её сердца и участившееся дыхание. Только рядом с Беллой я ощущал себя полноценным человеком.

Нехотя оторвавшись от сладких губ, неуверенно улыбнулся и прошептал, заглядывая в чёрную пьянящую бездну её глаз:

- Здравствуй, Белла.

Вернув улыбку, она нежно провела рукой по щеке и, потеревшись кончиком носа о мой, оставила на нём короткий поцелуй. Глубоко вдохнув сладкий аромат, блаженно прикрыл глаза, чувствуя жар на губах и распространяющийся огонь во всём теле от осознания того, что моя девочка была рядом.

Усадив Беллу на колени, обнял её за талию, а она откинула голову назад, упираясь затылком в моё обнажённое плечо. Зарывшись носом в её волосы, поцеловал макушку, сильнее стиснув любовь моей жизни в своих объятиях.

Я наблюдал за перемещающимися по коротко стриженной траве тенями, пока не сфокусировал взгляд на чёрном пластике, только сейчас узнал эту вещь.

- Зачем это? – спросил я, кивая в сторону папки для документов. Чуть наклонившись вперёд, Белла дотянулась до неё и молча отдала мне. Открыв папку, растерянно посмотрел на контракт с новым партнёром, который бросил оформлять в тот роковой день, когда покинул её. Я приподнял бумаги в воздухе, когда Белла спокойно проговорила.

- Я боялась, что могу застать её дома, и мне нужно было использовать какой-то предлог.

- Весьма предусмотрительно, - одобрительно кивнув, убрал не представляющие никакого интереса для меня бумаги обратно.

- Когда я подъезжала, она как раз покидала особняк на такси, - выдохнула Белла, едва заметно ёрзая.

- Как ты добралась сюда?

- Я воспользовалась твоей кредиткой в аэропорту, сказала, что очень спешу. Сначала меня хотели посадить в зале ожидания, ссылаясь на отсутствие билетов, но когда увидели карточку, то сразу же отправили по зелёному коридору к вашему частному самолёту, который и доставил сюда в кратчайшие сроки. Кончено же, я рассчитывала, что твоя чёрная Виза предоставит мне некоторые привилегии, но и предположить не могла, что фамилия Каллен имеет такое огромное влияние на… да на всё, - усмехнулась она, растеряно покачав головой. Широкий ворот упал с одного плеча, открывая моему взору сливочную, бархатную кожу. Сглотнув ком, вставший поперёк горла, непроизвольно дотронулся губами оголённого участка, перевёл взгляд на воду, пытаясь вспомнить её последние слова. Я прекрасно понимал, что она имела ввиду, говоря про привилегии нашей семьи. Реальное могущество Калленов сложно было представить, а тем более описать словами, действие на окружающих можно ощутить только на конкретных примерах, взять хотя бы тот частный лайнер, приобретённый отцом для сокращения времени перелётов по всему миру.

- Этого добился Карлайл, я всего лишь его избалованный сынок, - ядовито заметил я, возвращаясь на несколько месяцев назад, когда без зазрения совести пользовался самолётом, чтобы демонстрировать свою исключительность красавицам Нью-Йорка. Длинноногие модели хотели слетать на Ибицу, и, конечно, самовлюблённый кретин не мог отказаться от возможности показать своё превосходство очередной стайке куриц, охотящихся за богатыми мальчиками Манхеттена. Боже, сейчас это было для меня чем-то таким далёким и нереальным, будто бы тот нарцисс являлся вовсе не мной, а каким-то недалёким школьником с комплексом неполноценности и зашкаливающим юношеским максимализмом. Я смог осознать это, лишь когда Белла открыла мне глаза на прошлую гнилую жизнь, полную разврата, похоти, денег и моего кретинизма финальной стадии разложения личности. Внутри что-то оборвалось, оставляя после горький привкус разочарования и отвращения к самому себе, когда понял, каким подонком был вначале, как обращался с единственной девушкой, заслуживающей гораздо лучшего отношения к себе, чем мог предложить. Стараясь отвлечься от настигающего меня прошлого, задал вопрос, тут же обжёгший губы своей неожиданностью и чётким попаданием в десятку.

- Как ты узнала, где я? - был готов провалиться сквозь землю, когда увидел смущённый и испуганный взгляд Беллы. Её глубокие карие глаза нервно метались в пространстве, пытаясь сфокусироваться хоть на чём-то. Поджав губу, она обречённо опустила голову, уткнувшись носом мне в грудь, давая понять, что не собирается отвечать. Ещё не время.

- Ладно. Сейчас это не так уж и важно, главное, что ты здесь, любимая, - выдохнул я, проглатывая желчь, застрявшую в горле. Конечно же, мне было важно знать, мне нужно было услышать это от неё, чтобы она сама призналась в мотивах своего поступка. Возможно, Белла хотела как лучше. Могло ли это оправдать её? Необходимость задавать вопрос отпала в тот самый момент, когда увидел её в дверях. Я бы смог простить ей всё что угодно, потому что она была моей Беллой – женщиной, которую полюбил, которая научила меня чувствовать, которая любит в ответ, не требуя ничего взамен. Разве я смог бы не простить её за этот мелкий грешок, которого, возможно, и вовсе не было. Покосившись на испуганный, расстроенный взгляд, насильно загнал недобрые мысли в самый далёкий уголок сознания.

- Всё хорошо, любимая. Сейчас есть более важные вещи… - я хотел было продолжить, когда она перебила меня, схватив папку, лежавшую у нас в ногах.

- Эдвард, я приехала, чтобы сообщить тебе важную новость. Не могла ждать, пока Эсми узнает твой номер у Карлайла, и это вообще не телефонный разговор, - вдруг совершенно серьёзно проговорила она, а от виноватого взгляда не осталось и следа. Резко выпрямившись, я нахмурился, весь обратившись в слух, внимательно наблюдая за ней. Медленно поднявшись, Белла встала напротив меня, выуживая откуда-то из середины контракта сложенную вдвое бумажку. Затаив дыхание, терпеливо ожидал, пока она вернётся на место, даже не пытаясь узнать информацию внутри листка. За эту неделю я так устал разгадывать все тайны, постоянно находясь во внимании к мелочам и изменениям настроения Тани, что готов был безвольно рухнуть на траву и заорать: Хватит! Эта тощая сучка умудрилась сломить мой дух, практически полностью подстроить под себя, лишая воли и чувства собственного достоинства, превращая в очередного несчастного слизняка, которыми она любила управлять. С полной уверенностью, мог заявить, что Тане это почти удалось. Неизвестно, где сейчас мог находиться Эдвард Каллен, если бы не его любовь к Белле Свон. Возможно, на самом дне, в чёрной бездне, поглощающей сознание своей безнадёжностью и невыносимой гулкой тишиной равнодушия.

- Эдвард, пообещай мне, что ты не будешь делать поспешных выводов. Мне кажется, нам нужно всё хорошенько обдумать, - размеренно проговорила она, раскрывая бумагу, вытянув меня тем самым из задумчивого состояния. Несмотря на видимость спокойствия, её руки тряслись, и, похоже, я тоже начал содрогаться от нервного напряжения, повисшего в воздухе. И только «мы» из её уст немного согревало душу.

- Давай же, Белла, скажи мне, что там, - прошептал я, тяжело сглотнув. Молча вложив листок в мою руку, девушка взяла другую в свои мягкие, влажные ладони.

Шумно выдохнув, опустил взгляд, знакомясь с текстом, и, дойдя до финальной строчки, замер, непроизвольно сжав её руку.

- Белла… - смяв бумагу в кулак, прижал его ко лбу и, закрыв глаза, застонал.

- Я знаю Эдвард. Это же так здорово, что ты невиновен, - замельтешила Белла, обвивая руками мою шею и прижимаясь губами к щеке.

- Белла, - чуть окрепшим голосом проговорил я, чувствуя новую волну разочарования и безысходности. В этот самый момент услышал приглушённый писк своего телефона откуда-то из глубины сознания. Неподвижно сидя на влажной, прохладной траве, чувствовал объятия Беллы, такие согревающие и защищающие от всех напастей. Зажмурился в надеже, что когда открою глаза, во мне появятся новые силы, чтобы жить дальше. Телефон снова и снова звонил до тех пор, пока я не достал его из кармана спортивных штанов.

- Эдвард, у тебя всё в порядке? – поинтересовалась Эсми встревоженным голосом.

- Не уверен.

- Эдвард, я говорила вчера с Беллой и передала ей важные бумаги. Она должна была выехать к тебе.

- Эсми, почему ты не рассказала мне об этом раньше? – срывающимся голосом начал я, спустя несколько минут молчания, за которые надеялся, что смогу восстановить дыхание.

- Она уже у тебя?

- Да, она приехала совсем недавно.

- Хорошо.

- Так почему же, Эсми? – прорычал я, из последних сил сдерживая свой гнев.

- Потому что не хотела встревать в ваши отношения. Со стороны вы выглядели вполне счастливыми, - дрожащим голосом тихо проговорила женщина.

- Ты понимаешь, что если бы я узнал об этом раньше, многого можно было бы избежать. Возможно, не находился бы сейчас в этой чёртовой Италии в заточении у сумасшедшей сучки, - прорычал я, резко вставая, отчего на секунду потемнело в глазах. Увидев моё взвинченное состояние, Белла поднялась следом, ни на секунду не выпуская руки, лишь сильнее сжимая её в своих ладонях.

- Теперь понимаю, милый. Мне так жаль. Но чтобы открыть эту информацию, мне необходимо было удостовериться, что не зря рискую своей работой. Я пыталась рассказать, но ты, как обычно, отказывался слушать. Говорил, что всё в порядке. Не давал мне возможности помочь, - её голос всё ещё дрожал. Одёрнув себя за грубое отношение с мамой, сделал глубокий вдох и спросил:

- Как ты … - зажмурившись, постарался перефразировать вопрос так, чтобы обойти все имена и события, вспомнив о том, что мой телефон мог прослушиваться.

- Откуда там имя? Это нельзя знать наверняка, - нахмурился я, окинув взглядом строчку на листе. Стукнув себя по лбу, Белла покачала головой, видимо, сетуя на то, что не задалась этим вопросом раньше.

- Послушай меня, Эдвард. Её отец знал об этом с самого начала. Когда я только узнала, сразу же позвонила ему, чтобы поговорить, поддержать и что-то посоветовать, но он совершенно спокойным тоном назвал мне его имя, обстоятельства, при которых всё случилось, и сказал, что был в курсе этого. Она рассказала ему обо всём, как только узнала сама, - серьёзно проговорила мама, а я был готов разодрать в клочья представителей семьи Денали за такое жестокое и бесчеловечное обращение со мной. Информация, что Гаррет знал про беременность своей дочери с самого начала, никак не укладывалась в моей голове. Ведь именно этим она и шантажировала меня, успешно удерживая на коротком поводке. А теперь получалось так, что это была всего лишь игра двух больных людей. Неужели…

- О боже… Он знал… - выдохнул я, наблюдая за недоумённым лицом Беллы. Сильно нахмурившись, она села напротив меня, указывая пальцем на мобильный. Поставив разговор на громкую связь, я продолжил.

- Каким образом вы провели анализ? Это проверенная информация? – взглянув на Беллу, очень быстро и тихо объяснил ей то, что уже успела озвучить Эсми.

- Он назвал его имя, мы проверили базу данных и, оказалось, что парень числился в ней. Он работал в такой сфере, где нужно сдавать все анализы. Мы сравнили образцы, - повисла долгая пауза, пока я переваривал всё, что сказала мама. Глаза Беллы расширились, одними губами она прошептала слово «Эскорт» прежде, чем прикрыть их рукой.

- Поэтому совпадение стопроцентное, - закончила Эсми, ожидая моей реакции.

- Хорошо. Спасибо тебе. Мы постараемся использовать информацию. Расскажи отцу обо всём, может понадобиться его помощь, - серьёзно проговорил я, ощущая внутренний жар и страх, сковывающий грудь. Как бы я ни старался не вовлекать его в эту историю, но поддержка могущественного, сильного и влиятельного плеча Карлайла могла очень пригодиться мне, если всё-таки соберусь в будущем ставить против Гаррета. В этой схватке с гигантом у меня не было шансов победить без отца, привыкшего бороться на одном уровне с ним.

- Он уже знает и готов помочь. Ты только скажи, что нужно делать, мы не хотим действовать в слепую, - прошептала мама, шмыгнув носом.

- Пока что… Просмотреть имеющиеся у него файлы на этого человека, а они наверняка существуют, и ждать моего звонка, - серьёзно проговорил я.

- Хорошо. Будь осторожен.

- Буду. До скорого, - выдохнул я и, не дожидаясь ответа, положил трубку.

- Эдвард, в чём дело? – беспокойно спросила Белла, подозрительно глядя на меня.

- Похоже, что не один я имею отношение к Таниной беременности.

Непонимание отразилось в шоколадных глазах девушки, я продолжил.

- Гаррет Денали был в курсе беременности дочери с самого начала. Именно он вывел Эсми на Александера Поттери, который является настоящим отцом не родившегося ребёнка Тани… - на секунду замолчал, глядя на Беллу, без остановки кивающую мне, будто подтверждая свои собственные догадки.

- Получается, что у Гаррета были какие-то свои мотивы в том, чтобы Таня шантажировала тебя, - задумчиво проговорила Белла.

- Именно. Вопрос на миллион долларов, любимая. Какие мотивы могли быть у него? – изогнув бровь, подпёр подбородок рукой, глядя ей в глаза.

- Деньги семьи Каллен, - кивнув мне, ответила девушка.

- Верно.

- Эдвард, так всё же замечательно складывается. У нас есть подтверждение того, что ты не являешься отцом ребёнка, мы можем показать эти бумаги Тане, и тогда она оставит нас в покое. Гаррет никогда не получит деньги твоей семьи, и мы сможем отстоять твою невиновность, - задыхаясь от радости, воскликнула девушка.

- Всё гораздо сложнее, моя милая Белла. Есть одна очень большая проблема.

- О чём я ещё не знаю, Эдвард?

- Александер Поттери мёртв, - ахнув, она прикрыла рот рукой, мгновенно побледнев, а из глаз потекли слёзы.

- Эдвард, неужели это тупик? – выдохнула она, небрежно вытирая щеки тыльной стороной ладони.

Глава 9. Время пришло.

(Белла)

- Эдвард, неужели это тупик? – выдохнула я, со злостью вытирая предательские слёзы. Меня захлестнула внезапная ярость от того, что вся мнимая пелена надежды могла раствориться, будто и не существовала вовсе. Неужели весь этот тяжёлый путь был пройден ради того, чтобы закончить своё существование на берегу озера, рядом с мужчиной, которого любила всем сердцем. Неплохая перспектива, не правда ли? Но только не для меня. Теперь я хотела большего. Всегда знала, что получив что-то сполна, не смогу остановиться, желая ещё и ещё. Я прошла эту тяжёлую дорогу, спотыкаясь каждый раз, когда кому-то было угодно препятствовать мне, не боялась падать, разбивая колени, ощущала острую боль кровоточащих ссадин, поднималась и шла дальше, чтобы, наконец, достигнуть цели. Спустя томительное ожидание я не собиралась сдаваться, веря в то, что был выход даже из этого дерьма. Оглядываясь назад, понимала, что сил остановиться и опустить руки, а тем более вернуться назад, признавая поражение, не было. Я должна была сделать этот последний вдох, набрать столько воздуха в лёгкие, сколько хватило бы для решающего броска в неподвластную стихию сумрака и тьмы.

Со мной есть моя любовь, которая помогает жить и бороться, - повторяла я себе всякий раз, когда балансировала на грани. Рядом был Эдвард – Демон, забравший мою душу, ставший для меня целой вселенной, и совсем не важно даже, что он оставил меня истекать кровью, лежащей в одиночестве там - в нашей квартире на сто первом. Это перестало иметь смысл ровно в тот момент, когда он посмотрел на меня взглядом, преисполненным любви и сожаления, горького счастья и трепетной нежности. Оказавшись рядом с ним, я больше не собиралась отпускать его, пообещав себе приковать всеми возможными способами. Он был моим мужчиной, а я – его женщиной, и ничто не смогло бы изменить этого факта. Резко дёрнув рукой, провела ею по щеке, так надеясь остановить непрошеные слёзы, злилась на саму себя, не желая упускать и мгновения, проведённого с ним. Эдвард внимательно всматривался в мои глаза, а едва уловимая грусть и тоска, отразившиеся на его лице, придавали необыкновенной трогательной ранимости мужественным чертам.