Формирование базовой личности

Принципы адыгской этики усваиваются каждым простым или ассоциированным членом этнического социума. Превращаясь в инструменты этической рационализации мира, они воздействуют на мышление и поведение людей, определяют духовное состояние личности и общества, преемственность социальных практик. Адыгство выполняет роль габитуса или системы ценностных ориентации, то есть все функции, свойственные таким структурам сознания: когнитивные, аффективные, директивные (См. об этом: Kluckhohn, Strodtbek 1964: 4; Bourdieu 1990: 54-55).

Это означает, что при участии и под контролем этики осуществляется познание мира, выкристаллизовываются чувства, предпочтения, оценки, формируются представления о долге и должном поведении, изменяется Я-образ личности. И хотя о тотальном влиянии говорить не приходится, нужно признать, что адыгство определяет во многом не только моральные, но также волевые и интеллектуальные качества человека. Даже темперамент, будучи врожденным психофизиологическим свойством, испытывает на себе регулирующее воздействие этики. Менее бурными и импульсивными становятся реакции холерика, больше силы и уверенности приобретают действия слабого, ранимого и застенчивого меланхолика, устраняется медлительность флегматика и поспешность сангвиника. Устанавливается, кроме того, взаимное соответствие целей, желаний и возможностей, личностных черт и взглядов на жизнь. К примеру, храбрость гармонично соединяется со скромностью и деликатностью, упорство в достижении целей с учетом интересов и желаний других людей и т. д.

Развитие новых качеств осуществляется в ходе корректировки сложившихся взглядов, установок, Я - образов и является отрицанием старых, не совместимых с адыгством. В таких случаях самоидентификация идет рука об руку с работой сознания, которую я называю условно перспективацией - созданием Я - образов на перспективу с учетом выработанной и ожидаемой линии развития индивидуальных свойств. Адыгство открывает простор для позитивных изменений и наилучшего самовыражения, заостряет внимание на том, что личность или общество не должны оставаться во власти раз и навсегда заданных мнений, оценок, установок.

Будучи всеобщими и постоянно действующими структурами сознания, принципы адыгской этики воздействуют не только на субъективную, но также и неизбежно на интерсубъективную реальность, на уровень взаимопонимания и согласия в обществе. Они вырабатывают у людей сходные взгляды, привычки, реакции, выполняют одновременно интегративные и императивные, рефлексивные и коррелятивные функции. В конечном итоге это способствует формированию хорошо скоординированного социального организма, в котором господствует атмосфера взаимного уважения и признания, согласия и понимания. Этика консолидирует этнос вокруг фундаментальных ценностей и норм, создает единый и неповторимый облик духовно-нравственной культуры. Ценность базовой личности, обладающей такими качествами, как человечность, почтительность, разумность, мужество, честь, выдвигается при этом на первый план. И отсюда представления об истинном адыге, об истинно адыгском характере - адыгэ щыпкъэ, адыгэ хьэл щэн. Авторитет и мобилизационные возможности адыгства позволяют воспроизводить и поддерживать такой характер, как основной.

Конечно, само понятие базовой или модальной личности является только научной абстракцией, выражающей общую тенденцию развития и реализации человеческих качеств. Но это весьма устойчивая тенденция. Ее можно поколебать, но невозможно разрушить - во всяком случае до тех пор, пока адыгство остается реально действующей этической системой. Даже в условиях Кавказской войны, когда царизм взял курс на истребление горских народов, адыги избегали методов, противоречащих человечности. Категорически запрещалось убивать детей, женщин, стариков, пленных. Я уже не говорю о пытках или осквернении трупов. Такие действия были исключены как несовместимые с природой базовой личности.

Адыги не признавали войн без правил, без уважения к соперникам, без распространения на взаимоотношения с ними фундаментальных этических принципов: человечности, почтительности, чести, совести. Всегда подчеркивалось, что "воинственный черкесский народ способен чтить мужество и отвагу даже своих врагов" (Souvenirs. 1837: 82). Известно, что только по этой причине сохранялась жизнь многих царских генералов: Засса, Вельяминова и др. "Адыг, - пишет в этой связи Т. Ленинский,- по натуре храбр, решителен, но не любит бесполезно проливать кровь и не жесток... кротостью и убеждением он позволяет собой руководить как ребенком, и переносит даже строгость, но восстает против всякой несправедливости" (Лапин ский 1995: 117). По сей день, характеризуя черкесов, отмечают, что "по нраву они мягки и миролюбивы, и только желание сохранить свою независимость развило в них воинственность" (Grigoriantz 1978: 27).

Традиционно лучшие качества личности ассоциируются с человечностью, адыгством, с проявлениями адыгского характера. Создается, как было отмечено, образ настоящего черкеса - адыгэ щыпкъэ, адыгэ нэс. Но это лишь некое обобщение. В конкретных жизненных ситуациях подобные оценки могут быть использованы с акцентом на различных компонентах адыгства: на храбрости,щедрости, деликатности, честности, сердобольности и т. д. Отсюда частные определения типа: адыгэлI - "адыгский муж", адыгэ пщащэ - "адыгская девушка", адыгэ бзылъхугъэ - "адыгская женщина". В первом случае доминантным является признак мужества, благородства, во втором - чистоты, красоты, в третьем - верности интересам и идеалам семьи и дома.

Адыгство, как видим, механизм максимально возможной самореализации личности, условие достижения успехов и душевного равновесия, внутреннего согласия с самим собой и с окружающим миром. Часто в этой связи говорят о красоте и притягательности человека - цIыху дахэ, цIыху гуакIуэ, зэкIуж. Этичность и эстетичность составляют, если быть предельно кратким, ядро базовой личности адыгского общества, и в сущности, это только иное выражение социальности - с акцентом на ее эмпатической направленности.

Основная личность адыгского общества социальна в том смысле, что ее бытие подчинено контактам с другими людьми. Это тот, выделенный еще Э. Шпрангером тип личности, в котором обращенность к чужой жизни и чувство себя в другом выдвигаются на первый план (Spranger 1922). В таких случаях эмпатия составляет внутреннее содержание общения и общительности. Она является выражением устойчивого, постоянно действующего внимания к ценностям и внутреннему миру другой личности и безусловным признанием этих ценностей. Поэтому лучшим способом "бытия среди людей" (цIыху хэтыкIэ) считается умение входить в мир партнера по общению, жить его жизнью., его заботами и интересами, проявляя при этом величайшую осторожность и деликатность. Технология такого поведения широко и разнообразно представлена в этикете - адыгэ щэнхабзэ.

Действуя в соответствии с принципами адыгской этики и этикета, человек выявляет свою личность в облагороженной форме, создает вокруг себя атмосферу любви и благожелательности, доверия и понимания, способствует формированию и поддержанию в обществе высокого уровня синергизма. В настоящее время, особенно в связи с развитием гуманистической психологии, этим аспектам человеческого существования уделяется большое внимание. Широко обсуждаются этические аспекты социального окружения (Itelson 1974; Аалто 1978), проблемы "экологической этики" (Dower 1989), "нравственной экологии" (Лихачев 1991). В конечном итоге все сводится к формированию личности, способной конструировать психологически комфортную среду. Традиционный образ базовой личности адыгского общества как нельзя лучше отвечает этой задаче. Однако предстоит еще очень много сделать, чтобы восстановить его в прежних правах и масштабах воздействия на реальную жизнь.