ИСКУССТВО СЛОВА И КУЛЬТУРА РЕЧИ

1. На конкретных примерах обоснуйте справедливость высказывания Д.С. Лихачева: «Вернейший способ узнать человека – его умственное развитие, его моральный облик, его характер – прислушаться к тому, как он говорит. Если мы замечаем манеру человека себя держать, его походку, его поведение и по ним судим о человеке, иногда, впрочем, ошибочно, то язык человека – гораздо более точный показатель его человеческих качеств, его культуры». Докажите, что речевой портрет – важная характеристика профессиональных качеств личности.

2. Охарактеризуйте речевую манеру кого-либо из известных теле- или радиоведущих.

3. Сравните понятия языковой вкус и языковая мода. Приведите конкретные примеры, иллюстрирующие понятие языковая мода. Какие модные слова и выражения вы принимаете, а какие отвергаете?

4. Проанализируйте «Список самых отвратительных неологизмов», составленный слушателями радиостанции «Эхо Москвы». Определите, в каких случаях отрицательное отношение связано с восприятием явления, обозначенного словом, а в каких – с восприятием самого слова. Выделите те заимствования, вхождение которых в язык вы считаете необходимым, и те, которые засоряют русский язык. С помощью словаря определите значения незнакомых слов. Какие слова относятся к жаргонизмам? В каких ситуациях их употребление вы считаете возможным?

адвертайзинг, адекватный, акция, анимэ, апгрейд, артефакт, аутсорсинг, баксы, бейджик, биллборд, блин, блог, блокбастер, бойфренд, бренд-менеждер, брифинг, бутик, бутик, быдло, бэкграунд, вау, ваххабит, вертикализация, вертикаль власти, винтаж, винтажный, вип, волнительный, гастарбайтер, гламурный, глючить, тормозить, дебилизация, девелопер, дедовщина, дежавю, драйв, дресс-код, зажигать, имхо, инновация, интерфейс, как бы, кастинг, клубиться, кондоминиум, контактный телефон, контент, конъюнктура, корпоративный, креативный, культовый, майдан, маргинал, маркетинг, мессидж, мониторинг, мотивация, мэйнстрим, нацпроект, негатив, озвучивать, олигарх, отпадно, офис-менеджер, парадигма, параллельно, патрон, педалирование, пентхаус, пропиарить, по-любому, позиционировать, презентация, прессинговать, преференция, прикольно, провайдер, продакшн, продвинутый, продюсировать, пролонгировать, разборка, реально, резюме, рекрутинг, репрезентативный, респект, рублевка лайв, саммит, секьюрити, симка, сникерсни, составляющая, суперцена, сэйл, таунхауз, типа, толерантность, транспарентный, тренд, тусовка, тусовщик, упс, успешный, фейсконтроль, фуфло, харизма, чисто конкретно, что касаемо, чумовой, шаверма, шовинист, шопинг, эксклюзивный, электорат, элита, эсэмэска, юзер.

5. В интервью журналу «Итоги» известный лингвист В. Живов назвал заимствования «символическим языковым капиталом человека», указывающим на его принадлежность к определенной языковой прослойке (Итоги. 2006. № 32). Согласны ли вы с этой точкой зрения? Какие аргументы, подтверждающие ее, можно привести?

Составьте словосочетания или предложения с приведенными синонимами (заимствованными и русскими). Отметьте смысловые и стилистические различия между ними.

Дискутировать – спорить; дистанция – расстояние; диссидент – инакомыслящий; консенсус – согласие; конфиденциальный – тайный; лимитировать – ограничивать; натуральный – естественный; превентивный – предупредительный; пролонгировать – продлить; сервис – обслуживание; структура – строение; толерантность – терпимость; фиаско – провал; хобби – конек – увлечение; эмбарго – запрет.

7. Объясните название приведенной ниже публикации. Как ее заголовок связан с основным содержанием? Согласны ли вы с авторской оценкой заимствований? Назовите положительные и отрицательные стороны заимствований, аргументируйте свое мнение конкретными примерами.

Гастарбайтеры языка

Наверное, каждому случалось пожалеть о падкости нашего языка на иностранные словечки, из-за которой мы, как малые дети, тащим в рот всякую гадость. Еще ладно, когда чужое слово приходит с новым понятием — не переводить же, как Карамзин, иноязычные словечки по частям (тем более, что запросто может не получиться: ньюсмейкер превратится в значащего совсем не то новодела, реанимация — в какое-то непонятное переодушевление, а инаугурацию одним словом и вовсе не перевести). Но ведь часто нахальный чужак лезет на место, у которого есть законный, живой и здоровый владелец. Вот, скажем, вошел в последние годы в наш язык имидж (уже и родственничков за собой потащил — имиджмейкер, имидж-реклама и т.д.) — а чем он, спрашивается, лучше давно существующего в языке образа?

Однако при более внимательном рассмотрении выясняется, что тут еще неизвестно, кто кого обижает. Взять хотя бы ту же пару имидж — образ: ведь первое из них заменило второе далеко не во всех его значениях. Можно даже сказать — только в тех, в каких почтенному русскому слову образ неловко было и употребляться. Имидж — это образ искусственно созданный и не то чтобы заведомо ложный, но совершенно не обязанный соответствовать хоть чему-то в действительности. Вот этот-то малопочетный смысл абориген образ и уступил гастарбайтеру имиджу, сохранив за собой иные, более престижные значения.

Примерно те же отношения связывают и многие другие русские слова с их как бы непереведенными иностранными синонимами. Личность – это нечто яркое и неординарное, это звучит гордо, а если нужна нейтральная стилистическая окраска, то лучше сказать индивидуум или персона (последнюю можно употребить еще и в ироническом смысле). Писатель — это творец, пророк и учитель народа, а если речь идет о челове­ке, зарабатывающем на жизнь составлением текстов — безотносительно к масштабу дарования, – то это литератор. Битва – это нечто серьезное и драматичное, даже если говорится в переносном смысле, а выбор слова баталия означает, что говорящий относится к обозначаемому им конфликту с иронией. Гонор — качество совсем иное, нежели честь. О паре разведчик — шпион как-то уж и напоминать неловко.

На что несерьезно слово призрак — обозначаемого им объек­та, быть может, и вовсе в мире не существует. Но все же и оно как-то реальней, солидней импортного фантома — им обозначают только то, чего уж точно нет, даже если считать, что вооб­ще-то привидения существуют. А, к примеру, слово контора — само гастарбайтер, но поселилось в наших краях давно, обзавелось авторитетом, и заниматься своей основной работой — обозначать помещение для умственной и бумажной работы — ему прискучило. И вот обязанность эта спихивается на только что прибывшего из английского языка новичка – офис. А контора предпочитает теперь означать (пока только в разговорном языке, но лиха беда начало) собственно фирму или организацию (обыкновенно ту, в которой трудится говорящий).

Есть, пожалуй, только один пласт лексики, где все обстоит наоборот: названия криминальных и прочих социально не одобряемых занятий. (Собственно, тут тоже все как у людей — известно же, что в легальной сфере иммигранты занимаются всякой черной работой и медленно выбиваются в люди, зато преступный бизнес прибирают к рукам моментально). Рэкетир звучит куда благопристойнее вымогателя, киллер явно профессиональнее убийцы (а тем более – мокрушника), и даже давно обрусевший бандит серьезнее и солиднее исконного разбойника, которому в утешение осталась только его роль в фольклоре. А поскольку в русском мировоззрении набивание мошны явно ближе к занятиям криминальным, чем к достойным, то и коммерсант с бизнесменом куда респектабельнее купца.

В общем, пусть иностранные слова лезут к нам и дальше. Черной, скучной, неблагодарной работы в нашем языке хватит на всех (Итоги. 2000. № 4).

8. Охарактеризуйте точку зрения известного театрального деятеля и режиссера А. А. Брянцева на значение речевой культуры человека. Согласны ли Вы с его жестким отношением к проблеме языковой компетенции образованного человека? Как поступили бы в подобной ситуации Вы?

Однажды руководителю театра юного зрителя А. А. Брянцеву позвонили из школы:

– Вам звонит преподавательница…

– Не верю! – прервал А. А. Брянцев и повесил трубку на рычаг.

Через минуту снова звонок, и снова:

– Вам звонит преподавательница…

– Не верю! – и трубка опять повешена. На третий раз звонок:

– Товарищ Брянцев, вам звонит преподавательница… Почему вы не верите?

– Не верю, чтобы преподаватель мог так неправильно говорить «звонит» вместо «звонит» – ответил в последний раз А. А. Брянцев («Звезда». 1962. № 2).