Помещения Клана Нефритового Сокола. И художественная группа FASA Corporation (Duane Loose and FASA Art Staff)

И художественная группа FASA Corporation (Duane Loose and FASA Art Staff)

Замены при сканировании и коррекции:

Воут – ут заменены на Квиафф – Афф, более по клановски, а смысл на обоих языках понятен

Все названия Мехов даны на оригинальном английском, (меня уже достали косячные переводы имен собственных Армадой, и как полагаю большинство со мной солидарно)

Роботы заменены на Мехи

Пилот Боевого Робота – Мехварриор (звание, а не должность)

Черт – на Амарис (гораздо лучше звучит, и также по клановски)

Хантресс получила женский пол (и планета, и Охотница)

Ледяные Хеллионы - Ледяные Озорники

Кошки Новой Звезды – Нова Коты

Твикросс –Туаткросс

Вассал на связанный

Равиль Прайд снова стал Рэвиллом

Шаттл «Группа Туркины» снова стал флагманским Варшипом «Гордость Туркины»-«Turkina’s Pride»

В прологе исправлена ошибка:

Натали Брин частенько сидела здесь, в Зале Ханов, на планете Страна Мечты, в полной темноте.

Когда-то она была одной из тех, кто назвал это место... – (а, я думал это Николай Керенский был )

Муха в супе и гвоздь в нашей… заменены мной на слова более приличествующие Хану (пролог)

В главе ХХХ исправлена вопиющая ошибка в воспоминаниях о Эйдене Прайде:

...Ты довольно смело вел себя во время победной схватки за родовое имя, быстро и четко принимал

решения в битве за Токкайдо, отличился храбростью в последние несколько минут на Твикроссе...

И др.

С уважением, Siberian-Troll.@yandex.ru

ПРОЛОГ

Помещения Клана Стальных Гадюк

Зал Ханов

Окрестности Катюши

Страна Мечты

Кластер Керенского

Пространство Кланов

Декабря 3059 года

Натали Брин частенько сидела здесь, в Зале Ханов, на планете Страна Мечты, в полной темноте.

Когда-то она была одной из тех, чьим именем назвали это место... но как все изменилось с тех пор!.. Восемь лет прошло с Токайдо, после поражения в той кровавой битве... На этой планете она могла чувствовать себя толь­ко парией.

Ханы не слагают полномочий. Они погибают в бою, как и подобает настоящим воинам. Когда-то она правила Кланом Стальной Гадюки, а теперь... теперь лишь служила в качестве внештатного, так сказать, советника своего преемника, Перигарда Залмана. Натали предпочла бы из­гнание, ссылку, заточение — все, что угодно, но нет, она торчала здесь, в жалком кабинетишке в том крыле Зала Ханов, которое занимали Стальные Гадюки.

Когда она (довольно редко) появлялась здесь, к ней относились с положенным по статусу уважением, но все равно Натали чувствовала себя в известной степени отщепенкой. Она знала, что среди Гадюк многие с большим Удовольствием выбросили бы ее на какую-нибудь свалку — к примеру, отправили бы в солахма, — а уж представители других Кланов, само собой, считали ее просто опозорен­ной и совершенно потерявшей свою честь.

Перед тем как выключить свет, Натали писала мему­ары. Воины Кланов не часто занимаются подобного рода литературной деятельностью, но такое все же бывало. Обычно эти воспоминания представляли собой описания битв и походов и предназначались прежде всего для мо­лодых офицеров, которые могли бы ознакомиться с опы­том старших товарищей и не повторять впредь их ошибок в плане боевой подготовки и управления войсками на по­лях сражений.

Брин подала голосовую команду на выключение света потому, что ее снова — уже в который раз! — одолели го­рестные мысли и тяжкие воспоминания о тех непро­стительных ошибках, которые она допустила на посту Ха­на, - о том, как она оставалась безучастным наблюдате­лем в момент, когда Стальным Гадюкам предложили со­хранить свой статус, вместо того чтобы занять по праву полагающееся им место в первом эшелоне вторжения сил Кланов... о том, как и она, и остальные воины ликовали, когда Ильхан наконец-то ввел их в дело...

А затем наступил кошмар Токкайдо. Опьяненные пер­выми победами, Стальные Гадюки и в страшном сне не могли предположить того, что с ними произошло в том проклятом месте, которое кто-то с мрачной иронией обо­значил как Чертова Баня...

Да, это были мрачные времена. Однако потом стало еще хуже. Натали Брин подала в отставку, но сколько раз она впоследствии спрашивала у самой себя, не стоило ли пренебречь условностями и ложными понятиями стыда и пойти дальше — с гордо поднятой головой...

Тогда она думала, что с ее уходом хоть немного умень­шится тяжесть позора, которую несли Стальные Гадюки после своего отступления с Токкайдо.

Впрочем, вполне возможно, что так оно и получилось — с ее помощью. После того как новый Хан возглавил Стальных Гадюк, Клан отвоевал несколько обитаемых миров у Нефритовых Соколов.

Натали вздрогнула при одной мысли о том, что могло бы случиться с Гадюками, не отдай она в самый критиче­ский момент бойни на Токкайдо своим войскам приказ отступать. Она сохранила ядро Клана, но ей понадобились все силы, чтобы найти мужество и уйти в отставку. Вместо того чтобы с честью погибнуть на поле брани, Натали при­шлось прозябать в полном небрежении и неизвестности...

Однако Клан Стальных Гадюк был сохранен, а что та­кое проблемы одного человека, пусть даже и бывшего Ха­на, в сравнении с существованием всего Клана? Ничто. Да и вообще, слишком поздно сожалеть и печалиться — после драки, как известно, кулаками не машут.

В дверь постучали. Натали с удивлением оглянулась на звук, немного помедлила и сказала:

— Войдите, Хан Залман.

Дверь отворилась, и на пороге появился действитель­но Хан Залман собственной персоной — высокий и строй­ный, как всегда.

— Откуда вы узнали, что это я, Хан Натали? — спро­сил он добродушно.

Залман продолжал так обращаться к Брин и после ее отставки, а она не сильно противилась.

— А сюда больше никто не ходит, — сказала Натали. — Разве еще только этот ваш Сахан, хотя он, собственно, один тоже не появляется. Так что, сами понимаете, я не могу ошибиться, на любой стук отзываясь: «Войдите, Хан Залман!»

Залман споткнулся о невысокий порог.

— Амарис... Почему вы сидите в темноте, Хан Натали? — несколько раздраженно произнес он.

— Болят глаза... — слегка виновато произнесла Брин и скомандовала: — Свет!

Яркий свет залил помещение. Залман невольно скор­чил гримасу, зажмурившись.

— Что же привело вас сюда в столь поздний час, Хан Залман? — вежливо спросила Натали.

— Да опять эти Нефритовые Соколы, Амарис бы их забрал, — пробурчал Залман, все еще морща свое некраси­вое лицо.

Брин тоже поморщилась.

— Соколы, — произнесла она задумчиво. —Вечные наши враги. Гвоздь в нашем...

Она со злостью хлопнула ладонью по подлокотнику и продолжала:

— Еще со времен досточтимого Хана Мерсера сущест­вует это бельмо на нашем глазу! Мало мы их били!.. Залман выпрямился во весь свой огромный рост.

— Именно так, — сказал он. — Вы совершенно правы. Кстати, теперь Хан Соколов, Марта Прайд, собирается политическим путем добиться того, чего не удалось на поле честной битвы. Она опять высказывает претензии по поводу совместного использования пространства вторжения!

Он коротко рассмеялся.

— Можно подумать, она ненавидела бы нас меньше, если бы мы не опередили Соколов в то время, как они со­вершали нападение на Ковентри!..

Натали Брин улыбнулась своей широкой, слегка сар­кастической улыбкой, которая была, пожалуй, единст­венной привлекательной чертой на ее, в общем-то, не очень симпатичном лице — с хищными, какими-то яст­ребиными чертами, бледными глазами и кожей и светлы­ми волосами.

— Соколы в своем репертуаре, — проговорила она. — Интриги, интрижки и происки, как всегда. И погеройствовать любят, и поскулить тоже не забывают. Однако ничего у них не выйдет, даже если принимать во внима­ние выпендреж и изворотливость этой самой Марты Прайд.

Залманхмыкнул:

— Забавно от вас слышать такое. Они сами нас назы­вают надменными...

— И это верно, квиафф? И все же скажите мне, Перигард, что именно у Соколов на уме?

— Сейчас они вовсю хвалятся своими победами в Ис­пытаниях Сбора. У Марты Прайд хватает наглости в от­крытую издеваться над нами перед Большим Советом! - неприязненно сказал Залман. - Видите ли, мы стали якобы слабы, наши воины разбегаются во все стороны в поисках более надежного покровительства в других Кланах, надеясь поучаствовать в новом вторжении... Марта Прайд считает подобную ситуацию достаточным основанием для того, чтобы совсем удалить нас из про­странства вторжения.

Натали Брин не могла скрыть своего удивления:

— Но так ведь никто не поступает, это против обычаев Кланов! Никогда бы не подумала, что эта Марта может пользоваться подобными подлыми приемчиками... Вот ведь героиня какая выискалась!

Перигард Залман хмыкнул:

— В принципе она не производит впечатления подло­го человека, однако из сведений, полученных нашей раз­ведкой, явствует, что Соколы ведут какую-то достаточно темную игру. Наш мир, Джабука, находится в пространст­ве рядом с Террой, что может в недалеком будущем сде­лать нас объектом агрессии со стороны этой гнусной Звездной Лиги — особенно сейчас, когда она изгнала Клан Дымчатых Ягуаров за пределы Внутренней Сферы. Так что, пока мы не узнаем толком, что именно замышляют эти вольняги, не желал бы войны между Гадюками и Сокола­ми из-за оккупированных миров. Я пришел сюда просить вас о помощи, Натали.

— Я, как всегда, к вашим услугам, — сдержанно на­клонила голову Брин.

Если бы только Залман мог догадаться, как тяжело ей было произнести эти слова, как трудно было быть вежли­вой с человеком, который был когда-то ее Саханом и прак­тически служил мальчиком на побегушках!..

— Мне нужен повод, чтобы вызвать Марту Прайд и за­ставить ее подобной угрозой хотя бы временно отказаться от своих планов, чтобы дать нам время хорошенько под­готовиться к войне, — сказал Залман.

— Правильно, — одобрительно кивнула Натали.

— Однако в нынешней ситуации, когда все Кланы го­товятся к решительной схватке с войсками Внутренней Сферы, подобные вызовы не поощряются, — продолжал Перигард Залман. — Мне нужен повод более весомый, нежели прежние раздоры между нашими двумя Кланами. Когда вторжение возобновится, мне бы не хотелось опа­саться того, что Соколы вонзят нам нож в спину.

Натали согласно кивнула. Миры, принадлежащие раз­личным Кланам в оккупационной зоне, были настолько беспорядочно разбросаны, что междоусобицы, возник­шие на подобной почве, могли бы серьезно ослабить во­енную мощь Стальных Гадюк.

— Кстати, ведь Марта Прайд произошла из той же сиб-группы, что и прославленный герой Клана Нефрито­вого Сокола, Эйден Прайд, квиафф? — спросила она.

— Афф, — кивнул Залман.

— И все-таки слава его кажется дутой, — задумчиво проговорила Натали. — В битве на Токкайдо он проявил себя неплохо, не спорю. Я сама была там и хорошо по­мню эту мясорубку...

Перигард Залман согласно кивнул, а Натали спросила себя, думает ли он о том же самом, что и она: ведь Натали Брин и Эйден Прайд участвовали в одной и той же битве, сражались, можно сказать, плечом к плечу, но Прайд по­гиб — и стал героем, а Натали выжила — и была вынужде­на уйти в позорную отставку..

Конечно, если Залман и думал подобным образом, то все равно ни за что не высказал бы подобные мысли вслух, и Брин это хорошо понимала.

Основное различие между прежним и новым Ханами заключалось в том, что Залман не видел ничего зазорного в том, чтобы плести политические интриги, если того требовали интересы Клана. Конечно, он был настоящим воином и презирал поступающих нечестно, однако, оче­видно, полагал, что цель вполне оправдывает средства.

— Я кое-что знаю про этого Эйдена Прайда, — снова заговорила Натали. — Я повнимательнее познакомилась с его биографией... и вы знаете, обнаружила там много темных и сомнительных страниц. К примеру, он потерпел неудачу в своем Испытании Места, когда был курсантом, его перехитрила, кстати, не кто иная, как Марта Прайд, а потом Эйден вторично участвовал в Испытании — под чужим именем, представляете себе?

— Очень интересно, — задумчиво пробормотал Пери­гард.

— Еще бы, — саркастически заметила Натали. — Вам не мешало бы знать об этом раньше. Но, так или иначе, Эйден Прайд действительно, выдав каким-то образом се­бя за вольнягу, участвовал во втором Испытании. Он стал воином, но только подумайте, как мерзко выглядит этот поступок. Невероятно, чтобы вернорожденный пал столь низко, что решился, пусть ненадолго, пусть даже только в мыслях, выдать себя за вольнорожденного!..

Перигард задумчиво кивнул.

— Но это еще не все, — продолжала Натали. — В даль­нейшем Эйден Прайд продолжал выдавать себя за воль­нягу!

— Немыслимо, — пробормотал Залман.

— Тем не менее, это именно так. Он получал назначе­ния как вольнорожденный, общался по жизни исключи­тельно с вольнягами и объявил, что он вернорожденный, только после какого-то героического поступка, совер­шенного где-то у амариса на куличках. Спрашивается, зачем он это сделал? Да затем, чтобы иметь возможность участ­вовать в состязании за родовое имя!

Перигард отметил про себя, что Натали просто-таки разозлилась не на шутку.

— Родовое имя!.. — снова воскликнула она. — Да как можно вообще представить, чтобы обладатель подобной биографии мог на это претендовать?! Признайтесь, Хан Залман, что вас и самого просто тошнит от всех этих гнусностей!..

Однако Перигард лишь неопределенно пожал плечами и что-то неразборчиво пробормотал. Было очевидно, что пятна в биографии Эйдена Прайда не вызывают у него никакого отвращения.

— А может такое случиться, что его просто оболгали? — спросил Залман, глядя куда-то в сторону.

— Конечно, может быть и такое, — неприязненно произнесла Натали, — однако слишком часто Нефрито­вым Соколам удается подобным образом оправдываться и отбеливаться... то есть обелять себя и отводить обвине­ния в изначальной порочности. Тем не менее, Эйден Прайд получил родовое имя — в то время как другие не препятствовали ему нарушать все и всяческие правила чести. Не отрицаю, что некоторые из его, с позволения сказать, деяний, были достаточно героическими, однако везде чувствовался и чувствуется некий запашок. Вольняга — он и есть вольняга, а посему почет, который оказы­вают ему Соколы, выглядит просто издевательством над традициями Кланов.

Перигард снова задумчиво кивнул.

Натали внезапно засомневалась: а соглашается ли Хан с ее словами? В конце концов, любой воин из любого Клана просто мечтал бы иметь хотя бы толику славы, по­добной той, что была у Эйдена Прайда, — будь он хоть дважды Соколом, трижды вольнягой или кем-нибудь еще.

— Эйден Прайд изначально безрассуден, — снова за­говорила Брин. — Он всегда был склонен к совершению опрометчивых, необдуманных поступков, и то, что его предприятия заканчивались удачно, свидетельствует лишь о счастливом стечении обстоятельств, но никак не о его выдающихся качествах. Кроме того, все знают, что Прайд готов рискнуть жизнью ради достижения необходимо­го результата — не важно какого. Теперь получается, что и у Марты Прайд из одной с ним сиб-группы проявляют­ся те же качества, то есть она ведет себя достаточно без­рассудно и готова свернуть себе шею ради достижения цели. Вы, кстати, не слышали последнюю новость?

Залман отрицательно покачал головой.

— Она разрешила вольняге бороться за родовое имя! — воскликнула Натали. — Марта опирается на тот факт, что соискатель — отпрыск этого самого Эйдена Прайда и не­кой вернорожденной, пожелавшей иметь вольнорожденного ребенка.

Натали смолкла и глубоко вздохнула, явно пытаясь совладать со своими эмоциями.

— Не могу представить себе, — снова заговорила она, — чтобы вернорожденная, хоть и лишенная возможности заниматься воинской подготовкой, да еще и низведенная в низшую касту, могла бы даже подумать о том, чтобы ро­дить ребенка... тем более — вольнорожденного.

Перигард Залман поморщился. Действительно, на­стоящему воину было противно даже подумать о таком — не то что сказать вслух.

— ...И вот теперь вольняга-недоносок может стать имеющим родовое имя воином Клана Нефритового Со­кола! Если, являясь Ханом Клана Нефритового Сокола, Марта Прайд ломает подобную комедию, то она сильно рискует, подражая почитаемому ею Эйдену Прайду. Это ее слабое место, и вы можете воспользоваться ситуацией, Перигард. Понимаете меня?

— Кажется, понимаю, — задумчиво произнес Зал­ман.

— Попробуйте уязвить Марту на Большом Совете, — с легкой усмешкой сказала Натали. — Побольше сар­казма, насмешливости, недомолвок, недоговоренностей и намеков — и она моментально взбесится. Мне кажется, вам стоит всячески подчеркивать тему невозможности получения родового имени для вольнорожденного, стара­ясь при этом подчеркнуть негативную роль, которую иг­рают в этом вопросе Марта и ее Клан. Я думаю, что из­рядная доля насмешки, граничащей с прямым оскорбле­нием, неминуемо заставит Хана Соколов потерять голову и бросить вам вызов.

Залман почесал в затылке, потом довольно усмехнулся.

— Я так и знал, что вы дадите мне хороший совет, — сказал он. — Собственно, я потому сюда и пришел, что был уверен: Натали Брин найдет выход из любого, самого затруднительного положения!..

Натали холодно посмотрела на него.

— Вы хотите сказать, Залман, что вы обратились ко мне только потому, что считаете меня экспертом по темным делишкам? — ледяным тоном произнесла она. — Вы что, думаете, если я один раз оступилась, так теперь пере­стала понимать, где истинный путь воина, а где преда­тельство и бесчестье? Так, что ли?

Перигард Залман и ухом не повел в ответ на гневную отповедь Натали. Даже плечами не пожал, рукой не мах­нул и вообще, кажется, думал о чем-то своем, о ханском.

Натали внезапно поняла, что Залман весь мысля­ми в недалеком будущем, когда ему уже не надо будет ни с кем советоваться, бродить по темным коридорам в поисках доброго слова и свежей идеи.

Когда Перигард, небрежно кивнув, вышел за дверь, Натали отрывисто скомандовала освещению выключить­ся и долго сидела в темноте, раздумывая о том, кто она, собственно, теперь и какое место в иерархии Клана будет занимать в совсем недалеком будущем.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

РОДНЫЕ МИРЫ

I

Помещения Клана Нефритового Сокола

Зал Ханов

Окрестности Катюши

Страна Мечты

Кластер Керенского

Пространство Кланов

Декабря 3059 года

— Жеребец! Это вы! Кого-кого, а вас я меньше всего ожидала увидеть сегодня вечером, — сказала Хан Марта Прайд, увидав появившегося на пороге ее кабинета вы­шеупомянутого Жеребца. — Пришли поздравить меня с Новым годом?

Движением руки она пригласила его войти.

— Вы сами сказали, что хотите со мной поговорить, — произнес Жеребец, закрывая за собой дверь. — Так вот я и подумал, что именно вечером вы будете свободны.

— Верно, — кивнула Марта. — В праздники вокруг ме­ня вьется не очень-то много народу. Люди предпочитают веселиться подальше от начальства... ну да ладно. Кстати, я не видела вас с тех самых пор, как вы вернулись с Хантресс, так ведь? Да? А это событие случилось, соответ­ственно, месяца три или даже четыре назад. Я права?

— Я вернулся в августе, — спокойно сказал Жеребец. Марта покачала головой:

— Так давно? И чем же, позвольте спросить, вы зани­мались все это время?

Она улыбалась, но собеседник сразу обратил внима­ние на ее ненормально прямую спину и чересчур жесткий взгляд.

Жеребец украдкой осмотрелся. Кабинет Марты Прайд был невелик для офиса Хана, строг в оформлении и даже аскетичен. Стандартная, довольно дешевая мебель, уны­лый рабочий стол и еще более унылые стульчики, на сте­нах — уже даже не унылые, а просто тоскливые эстампики...

После паузы Марта жестом пригласила Жеребца сесть, и тот, вздохнув про себя, опустился на безнадежное си-деньице — при более близком рассмотрении и стульчи­ком-то его назвать было практически нельзя. Создава­лось впечатление, что жесткая деревянная конструкция изначально задумывалась совсем не для того, чтобы на ней размещался человеческий зад.

Марта тем временем ухватила аналогичное сиденье, уселась на него и направила ухо в сторону Жеребца. Тому ничего не оставалось делать, как повести разговор.

- Во исполнение вашего распоряжения, - начал он, - численный состав моего тринария восстановлен. Количество боевых машин, материальная часть, личный состав — все находится на том уровне, каковой имелся до событий на Хантресс...

— Я ознакомилась с вашим рапортом, — перебила его Марта. — На Хантресс вы действительно попали в не­простую ситуацию... Этот Руссо Хоуэлл, должно быть, совсем спятил, откалывая подобные безобразные штуч­ки... Однако, что отрадно, вы вели себя как по-настояще­му верный воин Клана Нефритового Сокола...

Жеребец поднял бровь.

— Верный или вернорожденный? — уточнил он. Марта Прайд нетерпеливо махнула рукой:

— Не нужно этого сарказма, Жеребец. Не стоит снова заводить бодягу по поводу всяких там вернорожденных, вольнорожденных, невольнорожденных... Сарказм — действительно не лучшая ваша черта. В конце концов, либо вы выбираете путь Клана, либо катитесь к Амарису во Внутреннюю Сферу — выбирайте. Мне совер­шенно недосуг обсуждать проблемы развития генетики. Я могу сказать только, что, по общепринятым понятиям, вы — вольнорожденный, а следовательно, генетически человек второго сорта. Однако, — она подняла палец, — вы являетесь воином, по своему мастерству не усту­пающим любому вернорожденному, и вполне заслужили и мое уважение, и уважение любого из Нефритовых Со­колов.

Жеребец усмехнулся краешком губ:

— Но все же я, как вы выразились, генетически...

Марта скрипнула зубами и довольно сильно треснула его кулаком по коленке.

— Довольно! — сказала она очень решительно, в то время как Жеребец едва сдержал ругательство — рука у Марты Прайд была достаточно тяжелой. — Не будем об этом сейчас, а поговорим попозже, и тогда, вполне может статься, ваш вопрос будет решен раз и навсегда... но еще раз повторяю: довольно! Клан Нефритового Сокола занят сегодня другими делами. Какова готовность вашего три­нария?

— Подготовка к боевым действиям идет полным хо­дом...

— Отлично. Вряд ли мне нужно напоминать о том, что восстановление боеспособности наших вооруженных сил является моей главной задачей с самого момента вступле­ния в должность Хана. Аттестация новых воинов на Ко­вентри и серьезные успехи в Испытании Сбора в значи­тельной степени способствовали восстановлению воин­ской мощи нашего Клана. Только Снежные Вороны бы­ли вынуждены отдать нам целых два кластера, а ведь мы проводили отбор воинов у Огненных Мандрилов, Ледя­ных Озорников и Звездных Ужей... Теперь же, когда Дым­чатых Ягуаров изгнали за пределы Внутренней Сферы, Клан Нефритового Сокола вновь занимает ведущее поло­жение среди всех Кланов!

— Так и должно быть, — кивнул Жеребец. Клан Дымчатого Ягуара резко усилился после того, как Волки и Соколы чуть было не перебили друг друга, однако теперь они сами опозорены и изгнаны из Внут­ренней Сферы. Линкольн Озис все еще был Ильханом, но он стоял во главе Клана, который находился практиче­ски на грани уничтожения.

Марта внимательно рассматривала Жеребца, обратив на него взор своих непроницаемо-льдистых голубых глаз.

— Я внимательно наблюдаю за деятельностью нашей торговой касты, — сказала она. — Для нас жизненно не­обходимо в кратчайшие сроки провести модернизацию парка боевых машин, заменить устаревшие модели Мехов на новейшие разработки... Это — одна из наиглавней­ших задач на сегодняшний момент. Новое вторжение во Внутреннюю Сферу сильно задержалось, но сейчас почти все готово. Не сомневайтесь: ваш тринарий занимает осо­бое место в моих планах относительно ведения боевых действий.

При этих словах Жеребец не смог сдержать торжест­вующей улыбки. Марта заметила это.

— Не могу дождаться, мой Хан, когда наступит день сражения, — сказал Жеребец, — но ведь наверняка найдутся те, кто попытается оспорить ваше решение, квиафф?

— Конечно, — спокойно сказала Марта, но при этом глаза ее опасно блеснули. — Однако пришло время пере­мен. Мы, Соколы, свято чтим традиции Кланов, но сей­час наступил такой момент, когда мы либо будем вести себя более гибко и победим, либо погрязнем в косности и догматизме и просто погибнем. Перед лицом тяжких испытаний я верю, что у воинов нашего Клана достаточ­но сил для того, чтобы выжить.

Жеребец невольно подумал о том, как сильно Марта Прайд изменилась после Ковентри и особенно после то­го, как стала Ханом.

— Поговаривают, что Стальные Гадюки готовятся до­ставить нам некоторые неприятности, — осторожно ска­зал он.

Марта презрительно усмехнулась:

— Гадюки — они и есть гадюки, чего с них взять...

Жеребец неопределенно улыбнулся и вспомнил о том, что привело его сюда в столь поздний час.

— Еще один спорный момент, — сказал он. — Многих раздражает известие о том, что пилот Диана будет участ­вовать в состязании за родовое имя, квиафф?

Марта кивнула. - Именно. Перигард Залман лично воспротивился этому, как, впрочем, и некоторые другие Ханы. Однако последнее слово в решении этого вопроса принадлежит мне. Но не будем об этом сейчас. От вас мне нужно толь­ко одно — готовность вашего тринария к боевым дейст­виям в любой момент.

— В любую секунду готовы служить своему Клану и своему Хану, — отчеканил Жеребец.

Марта посмотрела на него с любопытством и благо­склонно кивнула. Видя такое дело, Жеребец решился:

— С вашего позволения, мой Хан, я хочу поговорить с вами об одном деле...

Марта резко вскинула на него глаза, потом секунду по­думала и сделала знак продолжать.

Жеребец перевел дух и продолжил:

— У меня есть маленькая просьба, мой Хан... Он сделал паузу, выдерживая взор льдистых очей на­чальницы Соколов.

Пауза затянулась. Наконец Марта, видимо, насмотре­лась на него и сказала:

— Продолжайте.

— Я хотел бы... если это только возможно... получить назначение на Айронхолд, чтобы принять участие в под­готовке пилота боевого Меха Дианы. Это не имеет ни­какого отношения к теме вольно- и вернорожденных, о чем мы с вами только что...

Подняв ладонь. Марта сделала ему знак замолчать.

— Понимаю, — с легкой усмешкой сказала она. — По­скольку вы были ближайшим, так сказать, сподвижником Эйдена Прайда, то у вас появилось совершенно естест­венное желание помочь Диане... Насколько я помню, вы находились в группе подготовки Эйдена в тот момент, когда он завоевал родовое имя. Я удовлетворю вашу просьбу... однако немного потерпите. Вполне возможно, что мне понадобится ваша помощь именно здесь, на Стране Мечты. Не могу сейчас все сказать, но...

— Всегда к вашим услугам, мой Хан. Марта улыбнулась:

— Вы ведете себя как-то... по-рыцарски, что ли? Да, именно по-рыцарски. Жеребец. Мне очень приятно, честно.

Жеребец слегка подергал себя за бородку. Обычно он так делал, когда был доволен чем-то и пытался это скрыть.

И тут вдруг на улице, откуда-то со стороны парка, ок­ружавшего комплекс зданий Зала Ханов, затрещали вы­стрелы, потом грохнуло несколько торопливых разрывов. Жеребец резко вскочил, повернувшись лицом к входной двери и заслонив собой Марту Прайд.

Внезапно Марта рассмеялась, потом встала, подошла к Жеребцу и положила ему руку на плечо.

— Пока нет нужды в таких действиях, — почти ласково сказала она. — Однако, Жеребец, я права: есть в вас что-то такое рыцарское... Похоже, вы действительно пре­даны своему Хану.

За окном снова затрещали торопливые хлопки. Жере­бец напрягся и посмотрел на Марту. Та улыбалась, в гла­зах ее мерцали веселые искорки.

— Вы забыли, что сегодня новогодняя ночь, — сказала Марта по-прежнему с улыбкой. — Наступил, если верить всеобщему календарю, три тысячи шестидесятый год... Кстати, календарь — это, пожалуй, единственное, о чем мы договорились с Внутренней Сферой. Только пред­ставьте себе. Жеребец, за тысячу световых лет отсюда лю­ди тоже празднуют Новый год. Действительно, пора за­глянуть в будущее.

Жеребец слегка пожал плечами.

— Я не нахожу особого удовольствия в том, чтобы на­пряженно думать о будущем, — сдержанно сказал он. — Хотя, если подумать, без будущего действительно не обойтись — как, впрочем, и без прошлого.

Марта слегка сжала его плечо — Жеребец даже немно­го растерялся. Проявление подобных, пусть и незначи­тельных, знаков внимания и расположения встречалось довольно редко среди вернорожденных, а для Хана это был просто-таки вопиющий моветон.

— Мы с вами похоже мыслим. Жеребец, — сказала Марта. — Однако, к большому сожалению, я просто обя­зана думать о будущем — хотя бы для того, чтобы предот­вратить агрессивные действия со стороны других, более предусмотрительных Ханов. Честно говоря, иногда я пред­почла бы оказаться в чистом поле лицом к лицу с десят­ком боевых Мехов, нежели с таким же количеством Ханов на Большом Совете. Но сейчас речь не об этом. Спасибо вам за вашу преданность, дорогой Жеребец, и... впрочем, мы успеем еще побеседовать. В следующий раз.

После этого Жеребцу не оставалось ничего другого, как раскланяться и отправиться восвояси.

* * *

Даже после того, как Жеребец ушел. Марта ощущала его присутствие в своем кабинете.

Мысленно возвращаясь к состоявшемуся разговору, она внезапно поняла, что больше не смотрит на Жеребца как на простого вольнорожденного. Нет, теперь он был для нее настоящим воином и даже более того — товари­щем Эйдена Прайда.

Однако сейчас, как ни парадоксально, Марте от Же­ребца требовалось именно наличие у того статуса вольно-рожденного — как в плане личном, так и в политиче­ском...

В некоторых Кланах, в том числе и в Клане Нефрито­вого Сокола, вольнорожденным позволяли становиться воинами, и ничего особо страшного никто в этом не ви­дел. Правда, таких воинов все равно не выпускали на пер­вый план, они оставались где-то на задворках — в тылу, максимум во гарнизонных войсках второй линии. Однако времена действительно изменились, и теперь Марта хорошо по­нимала, что сегодня на счету каждый опытный воин, кто бы он ни был по рождению.

Саманта Клис, ее Сахан, была откровенно против того, чтобы вольняг допускали к активному участию в делах Клана, довольно мягко, но настойчиво указывая на то, что Марта, в конце концов, просто рискует своим поло­жением, однако та была уверена, что в нынешние време­на особая брезгливость ни к чему.

Времена были действительно, как никогда, тяжелые. Марта уже аттестовала многих молодых воинов, собирала бойцов в других Кланах — посредством испытаний — и проводила состязания за право иметь родовое имя для тех, кого она хотела назначить на высшие командные посты.

Однако по-настоящему сильная армия жизненно нуж­далась в опытных бойцах и командирах, и какая, в конце концов, была разница — естественным путем родился в свое время сильный, закаленный в боях, обладающий прекрасным тактическим чутьем офицер или же он был выращен в пробирке? Марта была уверена, что перед ли­цом опасности, угрожающей самому существованию Клана, все те, кто уверенной поступью идет по пути во­ина, равны — в том случае, если их преданность не остав­ляет места для сомнений.

Момент настал — Нефритовые Соколы были сильны, как никогда, их Клан был готов стать во главе нового ве­ликого похода, в результате которого Терра наконец бу­дет выхвачена из неправых рук, в которых находилась долгие столетия.

Марта улыбнулась своим думам. В последнее время в голову ей все чаще и чаще приходили мысли, слегка пу­гавшие ее саму.

В принципе. Марта Прайд никогда не видела себя в роли того нового Мессии, который объединит все Кла­ны и возглавит великое нашествие. Однако сейчас она яс­но понимала, что практически каждое ее действие, даже совершенное еще до момента вступления в должность Хана Нефритовых Соколов, было направлено на дости­жение единственной цели, и целью этой было возрожде­ние величия Клана... Нет, не возрождение, а восхождение на новую ступень — скоро, совсем скоро Нефритовые Соколы с нею во главе достигнут небывалых высот воин­ской славы, весть о ее воинах разнесется по всей Вселен­ной, и горе тому недоумку, который будет противиться их волевой поступи!..

Да, только сейчас, во время новогоднего салюта, Мар­та Прайд осознала, какое место она должна занять по праву. Путь по дороге истинного воина, по дороге настоя­щей славы — вот что ее ждет... и ожидало всегда, еще с тех времен, когда она бок о бок училась с самим Эйденом Прайдом.

Однако то время ушло.

II