Учебный центр сиб-группы 111. — Перестань надо мной смеяться, — прорычала Наяд

Лес Керенского

Айронхолд

Кластер Керенского

Пространство Кланов

Января 3060 года

— Перестань надо мной смеяться, — прорычала Наяд.

— Я вовсе не над тобой смеюсь, — спокойно произнес Энди. — Собственно, я вообще не смеюсь, а просто улы­баюсь.

— Ты лжешь, страваг!

— Ничего я не лгу, и, кстати, ты сама страваг... да и ду­ра к тому же, — по-прежнему спокойно отозвался Энди.

— Ты обзываешь меня... я что, по-твоему, страваг?! — ахнула Наяд.

—Ну да, ты и есть страваг... и вообще, ты первая нача­ла обзываться.

— Ты опять обозвал меня! Все слышали? Наяд повернулась, обращаясь к остальным членам сиб-группы, большинство из которых, вымотавшись на утренней тренировке, пластом валялись на своих койках.

Идания, ближайшая подруга Наяд, вяло махнула в ее сторону рукой:

— Эй вы, двое, достали уже, перестаньте орать...

— Идания, вольняга, сволочь!.. — вне себя завопила Наяд.

Это был довольно рискованный ход. Идания, которая только что валялась без сил и без единой кровинки на ус­талом донельзя личике, в долю секунды оказалась на но­гах — точнее, на одной ноге, потому что носок второй уже находился на полпути к разгоряченной физиономии по­дружки.

Однако Энди успел перехватить девушку за талию.

— Идания, извини, но с ней буду драться я, — заявил он.

— Нет, я! — прохрипела Идания, бешено вращая глаза­ми и пытаясь пнуть подружку.

Остальные члены сиб-группы вяло заворчали, явно не желая принимать участия в очередной дурацкой разборке.

Каким-то образом Энди все же удалось успокоить Иданию, и та отступила.

Повернувшись к Наяд, мальчик посмотрел прямо в злые серые глаза противницы.

Глаза эти, кстати, были почти точной копией его соб­ственных — как, впрочем, и у остальных членов сиб-группы, очень и очень похожих друг на друга.

— Ну что. Наяд, — произнес Энди, — выйдем раз на раз, я и ты?

Произнеся эту немудреную тираду, он широко, с удо­вольствием улыбнулся. Надо сказать, что Наяд просто не­навидела его постоянно улыбающуюся рожу — и вообще, как можно улыбаться сейчас, когда они будут биться в Круге Равных?

Сама Наяд просто не умела улыбаться. В те времена, когда она только что, несмышленышем, появилась, так сказать, из канистры, на ее лице, вполне вероятно, и заме­чалась улыбка, однако это было довольно давно и, скорее всего, неправда. Девочка смутно помнила какую-то ста­руху, которая без особого энтузиазма ухаживала за ней; эта сиб-нянька только следила за тем, чтобы у ребенка были сухие штанишки, каша в животе и поменьше синя­ков на теле — вот и вся забота.

Будущих воинов рано забрали у сиб-няньки и переве­ли в учебный центр, где они находились под наблюдени­ем сурового сиб-родителя Октавиана, бывшего воина, ко­торый состарился и коротал время, оставшееся до похода в могилу, обучая сиб-группу.

В обязанности сиб-родителя входило совершенствова­ние физических навыков будущих воинов и обучение их азам социальной ориентации — то есть Октавиан давал понять членам сиб-группы, кто они такие есть, что такое Клан и каковы права и обязанности вернорожденного.

Через определенное время сиб-группа поступала в ве­дение сокольничих, которые учили уже не элементарным навыкам, а тонкостям ремесла профессионального убий­цы...

Наяд скрипнула зубами. Кроме всего прочего, в Энди ее раздражало еще и то, что юноша был на целый сан­тиметр выше ее. Сама Наяд с рождения стремилась быть лидером во всем, и это ей вполне удавалось. Но вот что касается физических данных... Девочку приводило в бе­шенство, если кто-то был выше ее, шире в плечах и так далее.

К примеру, Дэниел был крупнее Наяд, Надя опережала ее на спринтерских дистанциях, а Эдриан с гораздо боль­шим изяществом обращался с холодным оружием. Но все равно Наяд первенствовала в большинстве воинских дис­циплин, стремилась совершенствоваться и дальше и на­деялась, что в конце концов станет самым великим вои­ном за всю историю Кланов — а иначе зачем вообще стоило появляться на свет?..

Лицом друг к другу — точнее, враг к врагу — Наяд и Энди вступили в Круг Равных. С лица мальчика не только не сходила насмешливая ухмылка, но он еще об­наглел настолько, что отвесил издевательский поклон.

Стоявшая за пределами Круга Идания, которая един­ственная из всей сиб-группы пришла посмотреть на по­единок, не выдержала и рассмеялась. Наяд бросила в ее сторону злобный взгляд.

— Я займусь тобой попозже, вольняга! — крикнула она.

Как известно, среди членов касты воинов слово воль­няга являлось самым сильным оскорблением. Вольнягами называли вольнорожденных представителей Клана, то есть появившихся на свет естественным путем. Все вернорожденные, такие как Наяд и члены ее сиб-группы, просто презирали тех, кто не был продуктом деятельнос­ти выдающихся генных инженеров Клана.

Хотя Наяд и знала, что без вольнорожденных в жизни не обойтись (должен же кто-то убирать, строить, ухажи­вать — одним словом, работать), она все равно относи­лась к ним с большей брезгливостью, чем, скажем, к бо­лотным жабам. Вернорожденные — это да, люди, высшая ступень эволюционной лестницы, а вольняги — это так, пыль. Грязь, одним словом.

Энди, не поднимая головы после своего поклона, вне­запно бросился вперед. Подобное поведение привело На­яд, которая всегда и всюду атаковала первой, в дикое бе­шенство. Мальчик, очевидно, это понимал, и его опере­жающий удар имел целью именно разозлить соперницу.

Однако в чем-то Энди просчитался, потому что ему не удалось попасть в Наяд. Девочка увернулась от его кула­ка, уйдя резко влево, а потом, развернувшись вокруг соб­ственной оси, сильно ударила его ногой по спине.

Против ожидания, прием оказался не только эффект­ным, но и эффективным: Энди рухнул лицом вниз. Наяд моментально вскочила ему на спину.

Чаще всего подобные поединки на этом и заканчива­лись: стальной захват, удушающий или болевой прием — и все, сопротивление бесполезно. Однако сейчас номер, что называется, не прошел: Энди оказался сильнее, чем думала Наяд.

Неожиданным резким движением он сбросил девочку со спины. Наяд совершенно не ожидала этого и кубарем покатилась по земле, в довершение всего крепко прило­жившись затылком о довольно крупный булыжник.

Что за ерунда, — удивилась Наяд, — только что пло­щадка была совершенно чистой...

Девочка подняла глаза и внезапно увидела смеющееся лицо Идании, которая стояла на границе Круга.

Так вот оно что!.. Эта вольняга специально подбросила булыжник... Ладно, потом разберемся и с тобой, — мельк­нула у Наяд злобная мысль, но хорошенько планы мести она обдумывать не стала, потому как заметила бросивше­гося на нее Энди.

Стоя на одном колене, она снова резко повернулась (что поделать, любила девчонка изящные боевые разво­роты!) и локтем со всего размаху заехала бедному Энди прямо в нос. Противник неожиданно закатил глаза, ручь­ем хлынула кровь, и Энди повалился в пыль.

С торжествующим воплем Наяд выпрямилась. Она ра­довалась лишь долю секунды: Энди открыл глаза, корот­ким движением ухватил девочку за лодыжки и опрокинул ее навзничь, моментально навалившись на Наяд сверху.

Он дышал ей прямо в лицо, с торжествующей улыбкой вдавливая девочку в пыль, однако Наяд, которой дикая ярость придала просто нечеловеческую силу, ухитрилась выбраться из этого предосудительного положения, врезав Энди обеими руками по ушам — не очень, правда, силь­но.

Она вскочила на ноги, намереваясь ударить уже всерь­ез и на этом закончить бой — Энди стоял на коленях, вполоборота к ней, шея открыта, — но тут вдруг раздался властный голос:

— Прекратите, дети!

Наяд обернулась на голос.

Это оказался Октавиан.

У всех троих находившихся на площадке членов сиб-группы мгновенно повысился уровень адреналина.

Дети!..

Да как он только посмел!..

Так называли только вольняг, а они... Ужас!

Наяд оскалилась, Энди зарычал, Идания приняла бое­вую стойку.

Однако и Октавиан не мешкал. Внезапно он оказался совсем рядом, между Наяд и Энди, и, словно клещами, ухватил девочку за воротник рубашки, а ее соперника — за плечо.

Вообще-то в сиб-группе побаивались Октавиана. При достаточно субтильном телосложении он обладал недю­жинной физической силой, а на его лице, покрытом страшными шрамами, как два стальных гвоздя, сидели два глаза — если Октавиан смотрел на кого-то, то каза­лось, будто гвозди эти протыкают насквозь.

У Наяд иногда возникала самонадеянная мысль выз­вать наставника на поединок, но сейчас она поняла, что эта самая мысль была просто глупой. В пальцах Октави­ана чувствовалась такая сила, что ей стало немного даже не по себе.

Тем не менее она громко сказала:

— Вы зашли слишком далеко, Октавиан! Никто не имеет права входить в Круг Равных, пока идет поединок!

Октавиан улыбнулся, но уж совсем не так, как Энди, — никакого веселья: будто акула разинула пасть.

— Ты пока не воин. Наяд. Вы все — дети, и не забы­вайте об этом никогда!

Теперь он обращался уже ко всем членам сиб-группы, которые повылезали из казармы на звук его голоса.

— Можете это называть Кругом Равных, — презри­тельно улыбаясь, сказал Октавиан, — если вам так хочет­ся поиграться...

Он замолчал и с нескрываемой насмешкой обвел взглядом серьезные лица.

— Но это не есть настоящий Круг Равных и никогда им не будет! — крикнул Октавиан. — По крайней мере, до тех пор, пока вы находитесь под моей опекой. Перейдете на более высокую ступень подготовки — пожалуйста, ка­лечьте друг друга, отрывайте руки и ноги, сворачивайте шеи, но не сейчас! Из-за чего началась потасовка? — спросил он властно.

Наяд насупилась.

— Он надо мной смеялся, — сказала она угрюмо и по­смотрела на Энди.

— И всего-то?

— Да! — с вызовом выкрикнула Наяд.

— Расточительно, — покачал головой Октавиан. — Всем вернуться в казарму. Отдыхать.

Члены сиб-группы потянулись в казарму. Октавиан поднял руку, останавливая Наяд.

Когда они остались одни, Октавиан испытующе по­смотрел на нее и медленно произнес:

— Итак, драка началась просто из-за того, что кто-то улыбнулся, квиафф?

—Афф.

— Глупо, Наяд, — покачал головой Октавиан. — Ты считаешь себя воином раньше времени. Ты пока в сиб-группе, и до Испытания Места остаешься просто ребен­ком. Можешь идти.

Наяд повернулась и пошла в сторону казармы. Окта­виан сказал ей в спину:

— Ты ощущаешь себя воином раньше времени, Наяд, но, надеюсь, ты им станешь.

Девочка замедлила шаг. Когда наставник спокойно по­вернулся и пошел прочь, она, ускорив шаг, направилась в сторону полосы препятствий — там же находились и си­ловые тренажеры.

Когда Наяд в сто сорок первый раз подтягивалась на перекладине, она уловила в кустах неподалеку какое-то движение и почувствовала пристальный взгляд. Не меняя ритма упражнений, она внимательно наблюдала за воз­можным соглядатаем.

Через некоторое время у Наяд уже не осталось сомне­ний, что за ней следят. Девочка невольно призадумалась. В чем, интересно, дело? Кому понадобилось устанавли­вать за ней наблюдение? Вопросы, вопросы...

Закончив свои экзерсисы. Наяд устало опустилась на скамеечку и принялась составлять план ответных дейст­вий.

III