Главная Обратная связь

Дисциплины:

Архитектура (936)
Биология (6393)
География (744)
История (25)
Компьютеры (1497)
Кулинария (2184)
Культура (3938)
Литература (5778)
Математика (5918)
Медицина (9278)
Механика (2776)
Образование (13883)
Политика (26404)
Правоведение (321)
Психология (56518)
Религия (1833)
Социология (23400)
Спорт (2350)
Строительство (17942)
Технология (5741)
Транспорт (14634)
Физика (1043)
Философия (440)
Финансы (17336)
Химия (4931)
Экология (6055)
Экономика (9200)
Электроника (7621)


 

 

 

 



Блестит, как на небе звезда



И Компанейская Елена

С Марьяной Соколовой тут,

Беседуя, сколь жизнь вся тленна

В шаконе медленно бредут...

Кулик...

ножища задирает в такт,

Читая умный свой трактат

Своей соседке Компанейской.

Тут Зимонт, силы не жалея

Такая красная, как мак,

Летит, бежит она потея

Не остановится никак...

И Гришина тут мимоходом

Рванула за рукав Йовец,

Так что уж та обратным ходом

Пошла, воскликнув: «О, Творец!»

Тут Фрейман с Флейшер точно куры

Выводят лапками все па...

Паномаренко — поэтесса

Трактует о делах прогресса.

С восторгом в голубых глазах

Катюша раскрыла рот от изумленья

И уж готова в восхищеньи

Нести ее в своих руках.

В танце с Рожновой запечатлен живой автопортрет пятнадцатилетней девочки-поэтессы:

Рожнова, глазки прикрывая,

Все к Парнох шепчет чуть дыша:

Вот, точно цапля молодая,

«Взгляни! Как жизнь-то хороша!»

А та, серьезная не в меру,

Ей отвечает мудрено:

Жизнь хороша, но атмосферу

Мне здесь постичь не суждено!»

(Ю - 1).

Парнок чувствовала, что не похожа на других девочек, но свою отчужденность воспринимала как знак превосходства над другими, и гордилась этим. Если она и чувствовала некоторую неловкость в связи со своими склонностями, в поэзии она этого никак не высказывала, даже в стихах, написанных не для чужого взгляда. К ней рано пришло чувство уверенности в себе, а может быть, ей просто удалось выработать непроницаемую защиту против враждебной критики и общественного неодобрения, с которыми пришлось столкнуться впоследствии. К сожалению, весьма трудно угадать, что в действительности думала молодая поэтесса о своих предпочтениях интимного характера. Имела ли она какое-либо представление о лесбиянках, а если имела, то какое? Эту информацию она могла найти в книгах, если бы проявила любопытство и захотела разобраться в своих наклонностях.

Русские переводы немецких трудов по гомосексуализму и лесбиянству публиковались с 1890 г., но Парнок, если б заинтересовалась, могла читать эту литературу и в оригинале.22 Главная русская работа этого времени о лесбиянстве, «Извращение полового чувства у женщин» гинеколога Ипполита Тарковского, вышла в Санкт-Петербурге в 1895 году. Слово «лесбиянка» и термины «сафическая любовь» и «лесбийская любовь» к началу двадцатого века уже вошли в русский язык, но употреблялись только в узко-медицинской сфере, а не в светской (даже самими лесбиянками).

Судя по стихам Парнок, она свое влечение к женскому полу воспринимала как врожденную черту характера. Ее наклонности казались ей такими же, как у людей гетеросексуального склада, только более сильными. Отсутствие у Парнок нравственных переживаний или какого-либо страха перед увлеченностью женщинами следует рассматривать в контексте ее социального окружения. В конце девятнадцатого века естественным и «нормальным» считалось такое выражение чувств и близости между женщинами, особенно гимназистками, какое в наше время может показаться отступлением от нормы. Неженственная независимость Парнок, отсутствие романтической заинтересованности в молодых людях явно вызывали больше подозрений и, в конечном счете, неодобрение со стороны семьи, нежели ее школьные влюбленности в других девочек.

О первой любви Парнок рассказывают ее юношеские стихи. Лето 1901 года она провела в Крыму — в городке Балаклава. «В те времена он [Крым] еще мало обрусел. Это был скорее уголок Турции. Возносились минареты, взывали муэдзины».23 Валентин Парнох вспоминал, как он «жадно вслушивался в прекрасные звуки татарской речи», как «весь полуостров был насыщен запахом горячего турецкого хлеба, магнолий и маслин. Между кипарисов, мощно гремя, мелькало ослепительное море. От этих запахов, от этого моря... кружилась голова».24

Запахи, звуки, море опьянили Соню так же, как и ее брата, и она навсегда полюбила ближневосточную культуру (турецкую, татарскую, персидскую). В августе, уже в Алупке, она писала:

Запах магнолий вокруг расцветающих,

Черного моря таинственный шум,

Воздух, своей чистотой опьяняющий —

Все нагоняет рой сладостных дум.

Героиня романа из Балаклавы осталась неизвестной, но она сама и чувство к ней запечатлены в стихах. В конце июля Парнок писала, что «голос чарующий, голос взволнованный», принадлежавший возлюбленной, завлек ее, поэтессу, «в мир наслажденья»:



Просмотров 720

Эта страница нарушает авторские права




allrefrs.su - 2025 год. Все права принадлежат их авторам!